– Сюда, – легко разобрался Нериан и толкнул дверь под цифрой пять. Они шагнули в небольшую уютную комнату, которую в будущем называли купе.

      Поезд содрогнулся, и Кристоф, не спешивший садиться и явно ожидавший Рендела, нахмурился.

– Внимание! Посадка на поезд шестьсот девяносто до Рудрета закончилась! Внимание! Поезд отправляется!

      Кристоф поспешил к окну и стал непонимающе следить за тем, как медленно отдаляется перрон.

– Где Рендел? Я думал, он ждет нас здесь.

      Барон приступил к неприятным объяснениям только тогда, когда вокзал скрылся за поворотом:

– Рендел остался в Фортоне.

– Почему? – спросил Кристоф.

      Поезд поворачивал и сильно трясся. За окном можно было заметить магическое свечение, которое излучали вагоны. Чем темнее становилось снаружи, тем красивее и ярче играли эти потоки.

Кристоф был вынужден сесть, так как ноги его совсем ослабли, а Нериан потихоньку подливал ему информацию:

– Рендела арестовали.

– Вы с ума сошли?! – поразился Лантеги. – Мы не можем оставить его в тюрьме!

– Нет! – твердо возразил Карнелий. – Это вы не можете остаться в Фортоне! Вы явно почувствовали себя лучше. Не знаю, как Нейлур это сделал, как увел вас из больницы без шума, как вылечил. Да я и спрашивать не хочу, потому что выглядите вы неплохо в сравнении с тем, что было. Но второго спасения может и не быть.

      Кристоф понимал, о чем говорил барон, но тем не менее с взволнованным видом прильнул к окну и стал смотреть на мелькающие огни домов вечернего Фортона. Поезд все еще мчался по городу, пускай по его окраине, но еще не отдалился от построек и мостов. Пути были другие, не те, которые взорвались вместе с поездом Мэй. Сначала они поднимались вверх, вились над городом, а затем уходили в сторону. Карнелий молчал ровно до тех пор, пока Фортон окончательно не исчез из виду. Барон опасался, что Кристофу взбредет в голову переместиться обратно.

– Я рад, что вы остались в купе, – в итоге признался Нериан.

– А что я мог? – спросил раздосадованный Лантеги. – Прыгнуть с поезда? Перемещаться я больше не могу. У меня нарушено магическое поле. Магия теперь работает неправильно. Но это ерунда по сравнению с тем, как мы поступили с Ренделом.

– Теперь я объясню. Кьюлак прислал ему письмо, которое перехватила воровка Мари… – Карнелий с серьезным видом пересказывал события предыдущей ночи, а Кристоф старался его не перебивать. Ученый лишь пытался понять, кто поступил верно, а кто в итоге оказался предателем в сложившейся ситуации. Так или иначе, они все-таки сбежали из Фортона, а Рендела бросили там на погибель.

– Еще вчера я считал себя обузой, – наконец сказал Лантеги, – но Рендел от меня не отказался. Вот что: мы отыщем Кьюлака и попросим его вызволить Рендела. – И только приняв это решение, Кристоф позволил себе расслабиться: откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза. – Аданейская усталость.

– Лучше лягте, – посоветовал барон. – Нейлур – ангел, а не бог. Еще вчера вы были почти покойником.

      Кристоф не возражал. Он снял обувь и медленно лег на диван. Карнелий положил три билета на небольшой столик и тоскливо посмотрел на них. Один билет мог бы достаться кому-нибудь другому, подарить шанс покинуть мрачный город.

– Мы набираем скорость, – отметил Кристоф. – И все равно путешествие будет долгим.

– Зато у вас будет время хоть немного окрепнуть, лэн Лантеги, – весьма оптимистично заметил Карнелий.

      Вскоре колеса уже отбивали быстрый, но монотонный ритм, под который Кристоф и уснул. А Нериан все гадал о содержании письма Кьюлака.

      С первыми лучами солнца во временную камеру Рендела заявились Ливс и Эдвард. Они разбудили Миротелло и протянули ему то самое письмо. Спросонья он не сразу понял, что именно ему давали сквозь прутья, но, когда сообразил, быстро схватил конверт и обрадовался:

– Вы нашли его!

– То есть вы даже не отрицаете, что оно было отправлено вам? – попытался подловить его Дерби. Стоит отметить, что детектив все же немного поспал, но не дома, а прямо в сыскной службе, и выглядел он после такого короткого сна еще боле потрепанным, чем раньше.

      А вот Рендел даже сумел выспаться и лгал поутру довольно убедительно:

– Понятия не имею, почему Кьюлак пишет именно мне. У меня не было возможности разобраться. Всего было два письма, и первое тоже сгорело по вине Мари. Она нашла его на пороге моего дома и попыталась вскрыть. Да я бы и не знал, что первое письмо было, если бы воровка не созналась. И вот уже второе письмо, и снова Мари к нему почему-то оказалась ближе, чем я. Вам не кажется, что, будь я членом банды, Кьюлак бы высылал письма мне в руки, а не на порог моего дома, где послание могут увидеть все? – Сказав это, Миротелло и сам вдруг всерьез задумался. А правда, почему это Кьюлак не отправлял конверты ему в руки или хотя бы в место более надежное, чем порог его дома? Тэас никогда не обращался с письмами так безответственно. Уж не издевалась ли таким образом искра? Не желала ли избавиться от Рендела, свалив всю вину на него для временного удовлетворения сыщиков?

– И долго будете смотреть на конверт? – вырвал его из раздумий Эдвард. – Читайте уже!

– Но только вслух, – подсказал Ливс, скрестив руки на груди, стоя по ту сторону решетки.

      «А будь что будет», – решил Рендел и мысленно попросил Нейлура убрать из текста письма лишние слова. Если таковые там были. Разумеется, ангел ничего подобного раньше не делал, но самому Миротелло после этой просьбы стало немного легче. И все же его руки дрожали, когда он вскрывал конверт и разворачивал бумагу. Внутри все ожидали увидеть длинный текст, но Миротелло мысленно прочитал только одну строчку, после чего письмо вспыхнуло и мгновенно сгорело.

– Который час? – спросил Рендел.

Вовсе не такой вопрос ожидали от него сыщики.

– Что было в письме? – поинтересовался Эдвард, опасаясь, что Миротелло умолчит или солжет.

Но с Ренделом происходило что-то странное. Он был дико взволнован, и его тогда интересовало только время. До этого он спал и даже не знал, день был или ночь, ведь окон в том помещении не было.

– Сейчас раннее утро, – терпеливо ответил Дерби. – Говорите, что было написано в…

– И девятичасовой поезд ушел вчера вечером… – Миротелло сказал это таким тоном, будто только что похоронил кого-то.

– Поезда не отменяли, так что, думаю, да, – внимательно наблюдая за лицом Рендела, проговорил Эдвард. – Это имеет отношение к письму?

И Миротелло ответил, да еще и про роль свою каким-то чудом не забыл:

– Полагаю, вы только что спасли мне жизнь. В письме была угроза. «Не садитесь на девятичасовой поезд», – написал мне Кьюлак. Ведь так он вам обычно угрожает, правда? – Голос Рендела дрогнул. Свои настоящие эмоции он вложил в легенду, а сердце его готово было выпрыгнуть из груди.

      Дерби среагировал мгновенно: развернулся и поспешил к двери.

– Куда вы, детектив? – бросил ему вслед Рендел, буквально вжавшись в решетки.

      Но Эдвард не обернулся и не ответил, покинул помещение с камерами и добрался до ближайшего телефона. Шустро набрав нужный номер, сыщик стал ждать. Далее его связали с привокзальным отделом сыскной службы.

– Мое имя Рогри, – бодрым голосом представились на том конце линии. – Чем могу помочь?

– Вчера в девять часов вечера должен был быть поезд до Рудрета. Он был?

– Был, назовитесь.

– Детектив Эдвард Дерби. Мой номер: восемь, восемь, тридцать три и одиннадцать. Детектив третьего уровня. Кто из сыщиков отправился в сопровождении?

– Подождите еще немного, я узнаю.

– Не просто узнайте, свяжитесь с ними. Поступила информация, что на поезд нападет банда. – И через секунду Эдвард неохотно добавил: – Если уже не напала. Найдите поезд в любой точке пути.

– Оставайтесь на линии, детектив.

      И Эдвард терпеливо ждал, слегка вскинув подбородок и думая о своей бывшей напарнице. Если банда нападет на поезд, то Дерби хотелось бы застать их на месте преступления, чтобы посмотреть Мэй в глаза и лично поймать ее.