— Я бы не исключал такой возможности.

Девочка вздохнула, и впрямь допуская такую возможность, и, одарив красноречивым взглядом оппонента, решительно потянулась к чайнику за новой порцией чая.

— Ладно-ладно. Признаю, ситуация становится всё более взрывоопасной и разрушительной, но когда это было не так? Дядя и герцог тоже не особо-то ладят.

— Ну, по крайней мере, у них обходится без тяжких увечий и покушений на убийство при помощи лопаты, — сухо отметил Торми, доставая из стеклянного шкафчика ещё одну чашку для себя.

— Хм… я бы не была в этом столь уверенна, но факты говорят в пользу твоей точки зрения. Значит, полагаешь, наша уважаемая госпожа Бильбергия всё же оказалась настолько неравнодушна к герцогу, что с чувством приголубила его лопатой?

— Если честно, не знаю, чем у них там дело закончилось, — стушевался мальчик. — Но намерения были очевидны. Мое эффектное выпрыгивание из кустов, несомненно, несколько разрядило ситуацию, но лопату мне забрать не удалось, так что… Да и герцог, если что, не останется в долгу. Опассноссть витает над домом сииим! — заунывно пропел Торми, отхлебывая чай.

— Ну, хорошо, пошли за Анемоном, — сдалась Лайнерия, отставляя чашку.

— Ты знаешь, где он сейчас?

— Не то чтобы… Просто улавливаю общее направление. Не так уж и далеко к северо-западу. Скорее всего, в одной из таверн на столичном тракте. Часа за два-три дойдём, думаю.

— Прекрасно! Предлагаю отправиться немедленно! — подскочил Торми, явно не желая прибирать посуду.

— Не торопись, — осадила его Лайн и хитро улыбнулась. — На твоём месте, я как минимум переоделась бы, прежде чем выходить из дома.

Торми с недоумением осмотрел свой далеко не первой свежести костюмчик и недовольно скривился.

— Если ты считаешь это необходимым…

— Считаю. Вали давай, — безапелляционно вытолкала его Лайнерия.

***

В свете багрянца заката вся земля и деревья казались облитыми кровью, алый глаз солнца уже коснулся края горизонта и подкрашивал клубящуюся завесу облаков всеми тонами красного и золотого. Две тонкие колеблющиеся фигурки лилово-чёрными тенями скользили над плотно-утоптанным полотном тракта. Со стороны восхода розовато-фиолетовое небо, несмело подмигивающее первыми звездами, стремительно заволакивала тёмная и косматая дождевая туча с яркими зигзагами молний.

***

Закат сменился призраками ночи, и высокочтимый дом Арахуэнте погрузился в меланхоличную темноту, равнодушную к страданиям и душевным тревогам молодой девушки, разглядывающей себя в зеркале, в густых тенях. Её горящий взор потух, превратившись в тлеющие искорки, отзвуки живого огня, что полыхал в груди.

Ещё недавно Тея и подумать не могла, что сможет обуздать свой гнев, готовый вырваться на свободу от любого неосторожного чиха. Что уж говорить о несдержанном потоке язвительных замечаний, коими в самое сердце обстрелял её неожиданный гость, полный непомерной гордыни, чувства превосходства и желания унизить стоящих по статусу ниже него? Но… в самый последний момент, когда черенок лопаты должен был опуститься на голову жертвы, Тея вдруг осознала всю важность своего положения в этом доме. Положения, которого она не должна была лишиться ни при каких обстоятельствах и которое, как она верила, приближало её к той единственной цели, ради которой и состоялся её приезд в Феланду. В город апельсинов, тёплых ветров и разлитых в воздухе цветочных ароматов, подобных гречишному мёду и терпкой сладости вина. И именно в тот миг, когда Те-Лу, бог мести, откликнулся на горячий призыв, и кара должна была вот-вот свершиться, Тея с небывалой ясностью узрела истину — один неверный шаг, и ей придётся начинать всё с начала. Она не могла позволить герцогу разрушить свои планы, превратить в ничто усилия, перечеркнуть ожидания. Какую бы неприязнь она к нему не испытывала, убить его было бы нелепо и глупо. Посему Тея остановилась и опустила лопату возмездия, ловя на себе разочарованные взгляды странной белокурой троицы, увязавшейся за преследовательницей и её обречённой жертвой. Напустив на себя неприступный вид, девушка попыталась изобразить всю глубину достоинства и важности, что внушал окружающим образ Мазахаки, и, развернувшись, удалилась, так и не причинив герцогу никакого вреда.

Тея выкинула из головы невесёлые мысли, порождённые событиями дня, ивстала из-за туалетного столика. Окинула скептическим взглядом комнату, явно не предназначавшуюся для прислуги — размер и обстановка наводили на мысли о том, что всё подбиралось тщательно и со вкусом без намёка на стеснённость средств и ограниченность фантазии уверенной в себе женщиной. Девушка всё гадала, в чью же комнату её поселил Анемон, но особо не заморачивалась — долгое пребывание в доме, пусть и не лишённое привлекательности, не входило в её планы. Ещё один взгляд в зеркало окончательно вернул ей хорошее расположение духа — избавиться от неудобного длинного платья, ненужных очков, уродливого парика и слоя грима на лице было приятно. На всякий случай девушка прицепила к поясу свой верный топор, встряхнула привычно подвязанными хвостиками тёмных волос и выглянула в темнеющий коридор.

Следовало воспользоваться отсутствием в доме Лайнерии и ученика Анемона и приступить, наконец, к выполнению первоначальной задачи. Всё же в Лайн было нечто пугающее, отчего Тея начинала чувствовать себя неуютно в её обществе и забывать истинную цель своего местонахождения на территории особняка. Ну а поскольку дети оставили записку, в которой написали, что ушли искать Анемона, за них можно было не беспокоиться и скоро не ждать. Если герцог и с господином Арахуэнте хотя бы вполовину столь нетерпим в общении как с ней, то найдут они его далеко не сразу.

Оставались ещё, правда, сам герцог, его сестра и слуги. Но Розмари, утомившись за день, удалилась почивать пораньше, а остальным был предложен чай по особому рецепту Драцены с милым и подкупающим названием «Бай-бай».

Прихватив свечу из насыщенно жёлтого воска, Тея выскользнула в коридор, утопавший в неверных ночных тенях, и, прикрыв свет пламени ладонью, прислушалась к тишине. Абсолютной и глубокой, если бы не шелестящий шум весеннего ливня за окном и не грохот грозы, от которого душа уходила в пятки.

Решение заняться ночными поисками в истинном облике стоило Теи недолгих раздумий. С одной стороны, образ Мазахаки её защищал, давал право находиться в стенах этого особняка, но с другой — был уязвим. Если станет известно, что госпожа Бильбергия шарится впотьмах по дому что-то выискивая, то её выставят и второго шанса не дадут. Так что следовало провести разведку, будучи именно Теей, чтобы тень подозрений не упала на уважаемую домоуправляющую, и в случае неудачной вылазки, можно было опять вернуться в дом и… «заняться своими прямыми обязанностями!» — мысленно передразнила девушка герцога.

Через пару шагов Тее почудился чей-то голос. Ведомая любопытством, с обострённым чувством восприятия она прошла вглубь дома, вслушиваясь в тихий говор, сплетённый с шумом дождя. Человек что-то рассказывал, потом принялся о чём-то просить. Тея задула свечку.

— Ты всегда была холодной и неприступной, и плевать хотела на простых смертных… Идёт время, а ты всё так же прекрасна, как и раньше…

Тея приблизилась к приоткрытой двери, улавливая обрывки фраз, заглянула в щель и увидела возле окна человека, чьё лицо скрывали тени. Но его голос, сделавшийся отчего-то надтреснутым, она узнала сразу.

— Я знаю, ты мне ничего не обещала, но твоё молчание сводит с ума! Ну, пожалуйста, Анемонэ, прими же мои чувства! Ведь я так долго ждал…

В это время Тея, сгорая от желания узнать, с кем так разоткровенничался герцог Миено, налегла на дверь, и та совсем некстати отворилась, лишив девушку надёжного прибежища и открывая другую часть комнаты, до этого недоступную взору.

Над полом напротив Леля парила полупрозрачная жемчужно-белая фигура, задумчиво склонив голову. Невесомые красные одежды и длинные пряди волос чуть шевелились от легкого дуновения. Призрачная женщина посмотрела на Тею, впавшую в ступор при виде нематериального создания. Вспыхнула молния, осветив комнату мистическим светом. От неожиданности Тея вскрикнула, чем привлекла внимание герцога, одарившего её недоумённым взглядом.