– Ничего страшного, институт ты как-нибудь все-таки закончишь. У тебя в отличие от Машки последний курс. А мама моя нам, если что поможет.

Я немного успокаивалась, теряла бдительность и единственной мерой предосторожности, которой я неустанно придерживалась, было принятие душа после секса. Почему-то этот метод на многие годы прочно будет удерживать лидирующее место в качестве средства предохранения среди моих подруг, и хотя гигиена никому еще не мешала, зачатию это никак не препятствовало.

Машку мучил токсикоз, а я просыпалась каждое утро с бодрой мыслью, что «ура! Меня не тошнит, а значит я не залетела». Далее я, как на работу, шла по магазинам. Иногда мне звонил кто-то из наших родителей и вызывал стоять с ними в очереди, чтобы купить «еды» на двоих, а чаще на троих, так как Женьку вызывали в таких случаях тоже. Мы дружно отстаивали очередь, покупали положенное на каждого человека количество банок, килограммов или бутылок, а потом тащили все эти сумки по домам. Мне казалось, что у нас провизии заготовлено на целый полк, но родители были уверены в обратном: ресторан можно было заказать только в качестве большого помещения со столами и стульями. Они обеспечивали какой-то самый минимальный минимум еды, а остальное надо было добыть самим.

В те разы, когда никто меня никуда не вызывал, я шла искать платье. Как-то раз я вернулась домой в ужасном расположении духа, так как нужное платье все не находилось. Я называла то, что мне предлагали «сплошной совдепией» и отказывалась в этом ужасе идти на собственную свадьбу. Позвонила моя бабушка, и я ей выложила всю эту мою грустную историю. И тут бабушка предложила мне сшить свадебный наряд! Бабушка была не так уж и стара и она действительно всю жизнь очень хорошо шила, но свадебное платье!? Бабуля заверила меня, что все, что ей нужно – это выкройка и ткань.

Ткань мы нашли быстро. Мужчина, шивший костюм Женьке, раздобыл нам по блату через свое ателье шикарный отрез белоснежной ткани и к нему еще кучу всякой фурнитуры – кружев, лент, специальных пуговиц и даже какую-то штуковину, которая вставлялась в подол юбки для того, чтобы сделать ее пышнее.

С бабушкой мы просмотрели несколько журналов «Бурда-моден», заграничных каталогов, невесть как попавших в разное время в наш дом и хранимых все эти годы в качестве некоего образца хорошего вкуса и высокой моды.

В итоге платье было содрано со свадебной фотографии какой-то американской актрисы. Оно не имело выкройки, но моя умелая бабуля сличила что-то с чем-то в журналах «Бурда», составила разные верхи и низы вместе, удлинила, укоротила и прибавила, ну и начала шить.

Озадачивать бабушку еще и шитьем наряда на Машкину свадьбу у меня не хватило наглости. Вместе с мамой мы поехали в конце августа в магазин «Люкс» в Олимпийской деревне, в который пускали строго по спецталонам. Спецталон раздобыл на работе папа – все понимали, что свадьба это святое и отдали ему талон вне очереди.

Из «Люкса» мы вышли очень довольные собой – наряды были куплены и мне и маме. Было жарко, ехать домой было далеко, но все эти мелочи испортить наше настроение уже не могли. Женька к тому времени перебрался как-то незаметно жить ко мне, поэтому свои пакеты я перетащила сразу к маме в комнату и спрятала в шкафу, несмотря на его отчаянные просьбы показать хоть что-нибудь. Я хотела неожиданно сразить Женьку наповал. Он возражал, что уже сражен наповал, и сражать его больше не надо, но я была непреклонна.

* * *

Эти-то из соседнего подъезда жениться собрались. Я думаю, а ведь как прав был, что их на потом оставить решил. Каково это будет подождать чуток, а потом разом, как говорится, ячейку общества и хлопнуть! Она все бегает из двора – во двор. Целыми днями. «Платье, – говорит, – ищу». Ну ищи. Платье пригодится. А там посмотрим. Осенью займусь Борисом. Он переехал и далеко живет. Уж два месяца его пасу. Теперь я спец – знаю, где выключить свет в подъезде. Так, конечно, тюкать по башке сподручнее. Железка на балконе валяется, как бы между прочим.

Никогда на море не был. Эта соседка моя загоревшая ходит. Зараза. А я чуть на солнце, сразу красный как рак. Тут на речке сидел целый день, стратегию прорабатывал. Так вечером весь чесался, сгорел. Мать ругалась, извела на меня банку сметаны. Но чесаться перестало. Жрать, правда, суп не с чем. Хотел у соседей спереть немного, а и у них нету. Пойду завтра посмотрю, может будет сметана в магазине. Банка стоит, черт, не мытая. Надо замочить на ночь, а то не во что лить сметану будет.

На свадьбу своей подруги я собиралась с чувством, с толком, с расстановкой. Я была свидетельницей, а значит вторым после невесты человеком на свадьбе (среди женщин, разумеется). На мне была удлиненная черная узкая юбка и длинная голубая тонкая блуза, перехваченная на талии широченным черным поясом. Голова была вся в свеженакрученных кудрях. Первым отпал Женька, а значит основная задача в принципе была выполнена.

На свадьбе мы вовсю танцевали со свидетелем со стороны жениха – тем самым Максом, с которым нас познакомили первого января, что впрочем не имело никакого романтического продолжения. Тем не менее, он мне нравился, мы много танцевали, а потом я заполучила первую крупную ссору с собственным женихом. Поздно вечером мы с Женькой возвращались домой. Сначала он долго молчал, а затем высказал мне все, что он думает по поводу моего поведения. Меня поставили на место, меня отчитали, отругали и приволокли домой в состоянии полного нестояния. Я ведь и выпила много, поэтому сраженная всеми Женькиными доводами наповал, я рухнула в постель и крепко заснула. Женя понял, что до совести моей он не достучался – меня явно не мучила от стыда бессонница и я даже не пыталась оправдываться (на самом деле, совершенно не было сил). Утром мы, правда, помирились, как говорится, не выходя из постели.

Мое свадебное платье было почти готово. И оно было шикарно! Материи бабушка угрохала на него столько, сколько в ателье расходуют, наверное, на несколько платьев, но зато юбка состояла из нескольких слоев, а на талии красовался пояс с огромным бантом сзади – ну точно как на той фотографии из американской жизни. Это было платье принцессы из сказки!

* * *

Интересно получилось: в ЖЭКе лежала какая-то толстенная книга. Оказалось списочки людей с адресами. Я там столько из наших классов народу нашел! Выписывать жаль нельзя. А с памятью у меня все-таки бедища! Не запоминаю всех, ну никак. Ладно, начинать надо с дальних. Борьку изучил. Он учится днем, вечером, блин зубрила, сидит дома. Он и в школе, попросишь списать, нет, говорит, учи сам. Смех! Сам – соплей перешибешь, а туда же. Я его хотел побить много раз, но за Бориса некоторые были горой, он им почему-то списывать давал.

Некоторых сейчас на улице встречаю, кто здоровается нехотя, а кто и нет. Сволочи, одно слово. Повырубать бы им всем свет и по башке железкой. Разом. Но тогда цели в жизни не будет. А она должна быть. Иначе зачем жить?

Меня по-прежнему не тошнило, с Женей мы помирились, к свадьбе все было готово, учеба не клеилась, так как было не до нее. То есть в институт мы исправно ходили, но часто пропускали первые пары, а на остальных слушали преподавателей вполуха. Сразу после свадьбы мы собирались ехать за шмотками в Китай, официально назвав эту поездку «свадебным путешествием». Женя твердо намеревался начать зарабатывать деньги и первый пробный камень в этом направлении был запущен в сторону китайской границы. Подбиралась компания в основном «бывалых» шопников, но в каждую такую поездку брали всех желающих что-то сделать на ниве одевания нашей страны, поэтому нас тоже взяли и даже обещали показать, где и что надо покупать. Вопрос «на что покупать» стоял более остро, но всем было строго велено в качестве свадебного подарка нам дарить деньги, и вскрыв подарочные конверты с деньгами мы поняли, что стартовый капитал у нас все-таки есть.