«Я мечтою ловил уходящие тени…» Я мечтою ловил уходящие тени, Уходящие тени погасавшего дня, Я на башню всходил, и дрожали ступени, И дрожали ступени под ногой у меня. И чем выше я шел, тем ясней рисовались, Тем ясней рисовались очертанья вдали, И какие-то звуки вдали раздавались, Вкруг меня раздавались от Небес и Земли. Чем я выше всходил, тем светлее сверкали, Тем светлее сверкали выси дремлющих гор, И сияньем прощальным как будто ласкали, Словно нежно ласкали отуманенный взор. И внизу подо мною уж ночь наступила, Уже ночь наступила для уснувшей Земли, Для меня же блистало дневное светило, Огневое светило догорало вдали. Я узнал, как ловить уходящие тени, Уходящие тени потускневшего дня, И все выше я шел, и дрожали ступени, И дрожали ступени под ногой у меня. Камыши Полночной порою в болотной глуши Чуть слышно, бесшумно, шуршат камыши. О чем они шепчут? О чем говорят? Зачем огоньки между ними горят? Мелькают, мигают – и снова их нет. И снова забрезжил блуждающий свет. Полночной порой камыши шелестят. В них жабы гнездятся, в них змеи свистят. В болоте дрожит умирающий лик. То месяц багровый печально поник. И тиной запахло. И сырость ползет. Трясина заманит, сожмет, засосет. «Кого? Для чего? – камыши говорят, – Зачем огоньки между нами горят?» Но месяц печальный безмолвно поник. Не знает. Склоняет все ниже свой лик. И, вздох повторяя погибшей души, Тоскливо, бесшумно, шуршат камыши. «Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце…» Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце И синий кругозор. Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце И выси гор. Я в этот мир пришел, чтоб видеть Море И пышный цвет долин. Я заключил миры в едином взоре, Я властелин. Я победил холодное забвенье, Создав мечту мою. Я каждый миг исполнен откровенья, Всегда пою. Мою мечту страданья пробудили, Но я любим за то. Кто равен мне в моей певучей силе? Никто, никто. Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце А если день погас, Я буду петь… Я буду петь о Солнце В предсмертный час! Я не знаю мудрости Я не знаю мудрости, годной для других, Только мимолетности я влагаю в стих. В каждой мимолетности вижу я миры, Полные изменчивой радужной игры. Не кляните, мудрые. Что вам до меня? Я ведь только облачко, полное огня. Я ведь только облачко. Видите: плыву. И зову мечтателей… Вас я не зову! В. Я. Брюсов Краткие биографические сведения Брюсов Валерий Яковлевич 1873.1(13).12 – родился в Москве в купеческой семье. Дед поэта был крепостным крестьянином Костромской губернии; разбогатев на торговле, он откупился от господ. Отец посещал вольнослушателем Петровскую сельскохозяйственную академию, был близок к народникам, увлекался сочинениями Чернышевского и Писарева. В семье царил дух атеизма и уважения к науке. После гимназии Брюсов поступает на историко-филологический факультет Московского университета. Рано начинает писать стихи. 1894–1895 гг. выпустил три сборника стихов «Русские символисты», печатая в них преимущественно собственные произведения. Сближается с кругом русских символистов. 1899 – заканчивает университет. Обладая необыкновенным трудолюбием и эрудицией, Брюсов выступал не только как поэт; он был историком и литературоведом, беллетристом, переводчиком и драматургом, писал исследования о Пушкине, статьи по теории стиха, читал лекции по истории математики. Выступил зачинателем декадентства и символизма в России (кн. стихов «Chefs d’oeuvres» 1895, «Tertia Vigilia» 1900, «Urbi et orbi» 1903). Воспевание современного города у него сочетается с темой гибели цивилизации («В дни запустений», «Грядущие гунны» и др.). Брюсов ввел в русскую поэзию образ современного большого города с его людскими толпами и огнями реклам. Стихам Брюсова свойственна рассудочность поэтического мышления, «скульптурность» образов. Революцию 1905 г. встретил с сочувствием. Брюсов выступал как критик, ученый-филолог, исследователь русского стиха, переводчик. С 1906 по 1917 гг. выпустил сборники стихов: «Stephanos» («Венок», 1906), «Зеркало теней» (1912), «Семь цветов радуги» (1916). 1917 – после Октябрьской революции активно сотрудничал с Советской властью, в 1919 становится членом РКП(б). С 1921 – ведет большую культурно-просветительную работу, возглавляет основанный им Высший литературно-художественный институт. Стихи, написанные в это время, проникнуты революционным пафосом. 1924 – сборник «Меа» («Спеши»). Тот же год – умер в Москве. Ассаргадон Ассирийская надпись Я – вождь земных царей и царь, Ассаргадон. Владыки и вожди, вам говорю я: горе! Едва я принял власть, на нас восстал Сидон. Сидон я ниспроверг и камни бросил в море. Египту речь моя звучала как закон, Элам читал судьбу в моем едином взоре, Я на костях врагов воздвиг мой мощный трон. Владыки и вожди, вам говорю я: горе! Кто превзойдет меня? Кто будет равен мне? Деянья всех людей – как тень в безумном сне, Мечта о подвигах – как детская забава. Я исчерпал до дна тебя, земная слава! И вот стою один, величьем упоен, Я, вождь земных царей и царь – Ассаргадон. Конь блед И се конь блед и сидящий, на нем, имя ему Смерть. Откровение, VI, 8 I Улица была – как буря. Толпы проходили, Словно их преследовал неотвратимый Рок. Мчались омнибусы, кэбы и автомобили, Был неисчерпаем яростный людской поток. Вывески, вертясь, сверкали переменным оком, С неба, с страшной высоты тридцатых этажей; В гордый гимн сливались с рокотом колес и скоком Выкрики газетчиков и щелканье бичей. Лили свет безжалостный прикованные луны, Луны, сотворенные владыками естеств. В этом свете, в этом гуле – души были юны, Души опьяневших, пьяных городом существ. |
