— А вот с кандидатурой смогу помочь я, — вступила в разговор Оноре, когда герцог Рейдж вновь вернулся к обсуждению возможных кандидатур и реальности, все же оставить всех при своем, то есть меня при даре. — У моего искусника кроме меня есть три ученицы. Ив рассказывал о них, всем им не больше пятнадцати, две из высших родов Ориума, одна — сильный маг.

Ох, как бы мне хотелось, чтобы все получилось, главное, чтобы девушки согласились.

— Соланж, — обратился Питер к маркизе, — скажите, а ритуал безопасен? Катарине что-нибудь грозит, мне кажется она достаточно настрадалась.

— Мне сложно ответить без более тщательной подготовки, более детально я смогу всё узнать, когда потрачу немногим больше времени. Всего лишь ун, у меня был всего лишь ун. Но то, что информация достоверная — факт. Кстати, есть возможность, что сила, не найдя достойного донора, притаится на время в артефакте. Вероятность этого ничтожно мала, но для обряда мне понадобится камень. Я скажу потом какой и сколько карат, — присутствующие разом загалдели.

Брат требовал гарантий безопасности, Пит, что герцог не заставит меня рисковать собой до тех пор, пока я не передам силу, Соль пыталась объяснить, что ей требуется время для подготовки ритуала и уточнения подробностей, а Нори молчала и выразительно смотрела на супруга, ведя один из тех мысленных диалогов, что обычно ведут пары, чьи мысли близки и созвучны, а идеи и предложения дополняются друг другом.

Я же молчала, не желая разбираться с огромным потоком информации сейчас, мне просто необходимо было время проанализировать все знания и разложить их по полочкам. И уже после этих простых действий я бы могла присоединиться к обсуждению или принять решение. Командный рявк Рейджа прервал было начавшийся балаган:

— Я обещаю, что не буду использовать Катарину, это глупо. А я кто угодно, но не дурак. Нори, желаю посмотреть на претенденток и пообщаться.

— В моем присутствии? — хищно улыбнулась блондинка. Ревнует?

— Безусловно, — ответил герцог, развевая мои сомнения следующей фразой, — я полностью доверяю тебе в этом вопросе и твое мнение бесценно. Супруга Змея довольно кивнула.

— Соланж, — продолжил глава МагКонтроля, — как скоро ты сможешь узнать про ритуал все, что нам может понадобиться и даже больше?

— Терил, — ответила некрос, — может меньше. Но лучше рассчитывай на этот срок.

— Дирт, даю слово.

— Я верю тебе, Рэйдж, — выдохнул брат и только теперь расслабился.

— Питер, наш с тобой разговор тоже окончен, назначение ты получил, завтра приступаешь к новой должности. На сегодня все свободны, — мы слажено, как по приказу, а собственно, это он и был, поднялись со стульев, и отправились к выходу, — а ты подожди. — Протянул герцог руку к супруге и притягивая её в свои объятия.

Мы деликатно вышли, хотя Соль посмеивалась, но видимо для четы Рейджев такая манера поведения была нормой.

Мы уселись в экипаж, а маркиза, попрощавшись с нами отправилась искать супруга, он тоже работал в МагКонтроле, редко бывал в здании, предпочитая полевую работу, но сегодня разбирал ворох бумаг, всё это мне успела рассказать Соланж, пока провожала до кареты.

— Я передаю вам приглашение Теаны на завтрашний тай в пять. Приходите, мне есть что вам рассказать, — были её последние слова, которые она шепнула мне практически на ухо. Я кивнула, а она, уверенно сжав мне ладонь, попрощалась.

Питера мы высадили у его дома, а сами отправились уже вдвоем с братом домой. Всю дорогу до родового особняка Круттов, Питер буравил меня голодным взглядом, вызывая полчища мурашек, марширующих нестройными рядами вдоль моей спины, шеи и копчика. Я едва сдерживалась, чтобы не набросится на него с поцелуями, а он так крепко держался за край сиденья, что костяшки его пальцев побелели, а взгляд стал плавающим. Попрощались мы порывисто, но достойно, словно лишь добрые друзья, и ка мне казалось ничем не выдали себя.

Но как только мы отъехали от крыльца брат коршуном набросился на меня:

— Синичка, ты ведь понимаешь, что Питер тебе не пара, он будущий маркиз, ему не позволят жениться пусть и на подруге Цессы, но, по сути, безродной. Прости я не хочу делать тебе больно сейчас, но лучше оборвать все твои чаяния, пока они не зашли слишком далеко, школьные увлечения — это очень мило, но не для наследника фамилии. Он никогда не сделает тебе предложение.

И тут я рассмеялась, громко, не сдерживаясь, до слез.

— Братец, — сказала я, утирая глаза, — а что ты скажешь на то, что уже больше уна я официальная невеста Питера. И подсунула ему под нос руническую вязь обручального браслета, который бледно проявился рано утром, и чем больше проходило времени с нашего обоюдного признания, тем большим силой и цветом наливался узор.

— На это я скажу, сестричка, что ему демонски повезло с тобой. Но не со мной. И если он посмеет хоть как-нибудь тебя обидеть…

Продолжить я не дала, положив ладонь на губы брата и поцеловав его в висок.

— Я очень люблю тебя, и оказывается так невероятно по тебе скучала.

Он поцеловал мою ладонь, затянутую в кружево, внимательно посмотрел на меня и произнес:

— И я. И надеюсь в ближайшее время нас больше не ждут незваные гости и сюрпризы фатума.

Знал бы он как сильно ошибается, не стал бы попусту сотрясать воздух.

Последние события, закончившиеся беседой с элементами допроса, доконали меня окончательно, и вернувшись домой, с молчаливого попустительства брата я вульгарно напилась. Напряжение долго копилось, а я, знала себя как никто другой, и понимала, что, если мне не удастся спустить пар, меня ожидает банальная истерика, которая будет продолжительной и разрушительной. А в свете моих, свалившихся на мою дурную голову способностей её итог будет непредсказуемый.

Так что мы заперлись с братом в его кабинете, и уж он-то, как никто другой чувствовал под ногами хрусткий ледок моей адекватности, который истончился и норовил треснуть под ногами, как хрупкий фарфор сервской мануфактуры, и Вин достал бутылку брукладди. Мерзкое пойло как по мне, игристый вайн или розовый крап всегда нравились мне намного больше, но именно этот крепкий односолодовый напиток был именно тем, что мне было сейчас необходимо. Вин старался обходить подводные камни, придерживаясь общих тем для беседы, вроде погоды или так интересных мне сейчас открытий в медицине, а я наслаждалась отличным вечером, и напряжение, жесткой рукой сжимающее мне сердце, постепенно отпускало свои ледяные пальцы. Когда в моем сознании поплыл розовый туман, легкостью тело напоминало вату, а мысли ползли, цепляясь и спотыкаясь друг о друга, я, пошатываясь отправилась в свою комнату. Да так и не раздевшись повалилась на постель.

Первой мыслью утром, еще до того, как я открыла глаза, было то, что Соня, моя любимая горничная, сняла с меня туфельки и расшнуровала корсет. А второй то, что моя кровать шевелится. Открыв глаза, я тихо застонала. Не уверена, чего в моем возгласе было больше стыда или покаяния, но тихий смех, раздавшийся после, совершенно меня смутил.

Я натянула покрывало на лицо и замычала грустной коровкой.

— Прости Пит, видимо это входит в привычку — просыпаться в твоих объятиях.

— Ничего не имею против этой твоей привычки, любимая, впрочем, я готов мириться с любыми твоими странностями, лишь бы засыпала ты в моей кровати, — засмеялся он, вытаскивая меня из-под одеяла и притягивая поближе к себе. Он хотел меня поцеловать, но так и не выветрившийся за ночь запах крепкого виски заставил меня отвернуться и подставить щеку вместо губ. — Пока не провели ритуал, думаю мне совсем не лишним будет обзавестись некоторой твоей одеждой. Боюсь твое платье пришло в негодность.

— Думаю сейчас платье — это моя последняя проблема. Уверена брат рвет и мечет, поднимая панику…

— Не волнуйся, сразу же как ты в беспамятстве повалилась на мою кровать, я отправил ему записку. Хотел бы я по-другому просить твоей руки, но ты не оставила мне выбора. Всё всегда должно быть, по-твоему, да, командир? — я покраснела сильнее, чем помидор, а через мгновение бросилась в умывальню и долго приводила себя в порядок, освежалась, чистила зубы и переплетала косу, которая сейчас прочно напоминала гнездо орлана*.