— Что это с ней? Как будто ей не все равно?

Информационная эпоха принесла не только новые технологии, но и новые угрозы. В прошлом небылицы о чудищах рассказывали детям так же, как нынче ставят прививки от болезней. Ребенок боялся, но приобретал иммунитет. Теперь дела обстояли иначе. Сказки перестали быть страшилками, но монстры никуда не делись.

Призрачные сущности не имеют собственного тела, они путешествуют как информация между нашими умами. Теперь, когда люди общаются всё больше и больше, древние и неповоротливые страшилища, сменились страхами современной цивилизации. Какие-то из них лишь ошибки в процессе коммуникации. Другие могут быть плодами иллюзий нездоровых людей. Опасными могут стать и страсти, сбежавшие из клетки воображения. Еще бывают порождения, созданные в умах беспечных сценаристов, они ищут себе жертву в мирах, над которыми они имеют власть. И эти миры — сны. Призраки за одну ночь могут опустошить человека, забрав у него все, чем он был. Уже как зомби, сломанные люди путешествуют в жизни с потухшими взглядами. Мысли в их головах, как руины давно потерянных городов, замерли в остывших надеждах и мечтах.

Порой кошмар не заканчивается быстрым пробуждением. Вместо этого сбивается дыхание. Руки и ноги перестают слушаться, возникает паралич, который не скинуть усилием воли. Невозможно ни бежать, ни отвернуться. Вместо крика о помощи из горла струится легкий шепот. Но никто не слышит. В последнем порыве разум замораживает поступь времени. Холодный пот или теплое касание при пробуждении — символ спасения, его может вспомнить практически каждый. Но все же, кто-то остается потерянным в страхах навсегда. Сильные призраки могут изуверствовать, ломая даже обычные сны. Возможно, с одним из них вы уже виделись.

Жизнь в школе текла прежним чередом. Но не для Дина. За неделю он отточил свой навык «Укоряющий Взгляд». Это было новое слово в технологии угрюмого лица, оно могло с большой вероятностью пристыдить человека. Против коллектива этот прием был бесполезен, но по единичной цели работал хорошо. Его хватало, чтобы остановить Киру, и Дина это устраивало. Настроение хоть и медленно, но ползло в гору. Начали возвращаться утерянные позиции и восстанавливаться очки авторитета.

На большой перемене Дин обычно посещал столовую. Обед для него стал ритуалом. Живот уже привычно урчал в ожидании порции вкусностей. Сверстники же пренебрегали полноценным питанием, перекусывали бутербродами и находили более интересные занятия: поиграть в спортзале, уткнуться в телефон или побеситься на улице. Поэтому перед Дином стоял сложный выбор: прокачать социальный статус или поддаться уговорам желудка. В школе работал великолепный повар, он не только хорошо готовил, но и красиво выкладывал порции. Листочки зелени, кусочки овощей и молотые цветные специи всегда радовали глаз. Даже из простых продуктов выходили ароматные блюда.

Обещая себе в следующий раз обязательно пойти и завести союзников, Дин торопливо шагал в столовую. От нетерпения на ходу он начал откручивать пуговицу на рукаве. Что же сегодня там приготовили? За столом в углу сидела Кира и, наклонив голову, так что волосы закрывали лицо, дочитывала новый выпуск любимого комикса. Дин ни разу не видел её в одиночестве, да еще и такой увлеченной. Она, как знак опасности, притягивала его взгляд.

В момент, когда Кира закончила читать и довольно хлопнула рукой по обложке, Дин от неожиданности вздрогнул и выронил изо рта ложку, которая черпнула порцию из миски и опрокинулась через край. Куски пищи шрапнелью полетели в лицо, забрызгали пиджак и рубашку. Брюкам тоже досталось, но в меньшей мере. С ударом ложки об пол рядом кто-то засмеялся. На шум обратила внимание Кира. Она недовольно посмотрела на беспорядок, задрала нос, отвернулась, встала и гордо потопала из столовой. Ей даже ничего не пришлось делать, чтобы выставить Дина на посмешище. Выиграла, не начав бой. Дин потопал за шваброй и совком, чтобы прибраться за собой. Он чувствовал себя неловко в первую очередь перед поваром. Кому понравится, если его работа направится в помойку? Обед остался незаконченным, слишком много времени было потрачено на разглядывание Киры. Звонок ознаменовал начало следующего урока.

Наступление на укрепленный город продолжалось уже несколько часов. Шли трудные бои за каждый участок. Где-то войска уже забрались в жилые кварталы, а где-то все еще бились на подступах. Противник не хотел уступать ни единого сантиметра. Каждый кирпич, каждая яма, каждое окно использовались как укрытие. Столь яростное сопротивление продолжалось, несмотря на обильные бомбардировки и артподготовку. Противник умудрялся перестроиться раньше, чем умолкали взрывы. Город, будучи полностью окруженным, не сдавался и оттягивал на себя значительные силы. Будучи транспортным узлом и за счет удачного положения, он парализовал логистику на многие километры. Его защитники не сидели сложа руки, а активно устраивали диверсии и вылазки, разрушали конвои, минировали дороги, убирали командиров. Фронт задыхался от перебоев с боеприпасами, медикаментами и продуктами питания. На штурм решили отправить огромные силы, в том числе и элитные части, чтобы раз и навсегда разобраться с проблемой. Все закончилось бы еще несколько месяцев назад, если бы не хитрый вражеский генерал. Командиры союзников в ярости бились лбом о стол, когда неожиданным образом стратегия ломалась. С криками они разбрасывали фигурки с тактических карт, стреляли в стенды с разведывательными данными, ломали мебель, и даже били лица своим адъютантам от безвыходности. В конечном счёте, решили задавить числом.

Дин вместе с четырьмя своими товарищами находился на крыше наполовину обрушенного восьмиэтажного дома. Раскрашенные в бетонно-серые полоски они в бинокли наблюдали за событиями на левом фланге. Союзные отряды завязли в боях и уже более получаса топтались на месте. Нужно было найти брешь в обороне города, чтобы наступление на вверенном направлении продолжилось:

— Идеи? — спросил командир и оглядел прищуренным глазом свою команду.

— Тот дом, — заметил Дин, указывая на восток. — Там никого нет, ни единого выстрела оттуда. Неудобно оборонять. Но для нас сойдет.

Капитан без промедления отметил координаты на карте и кивнул радисту, чтобы тот отправил сообщение. Реакция штаба последовала довольно скоро. К цели направилось отделение. Солдаты, пригнувшись, сосредоточились на перемещении к новой позиции, лишь изредка отвечая на выстрелы. Дом оказался полон неприятных сюрпризов. Вспышки противопехотных ловушек мелькали в окнах. Солдаты застряли — вглубь продвигаться слишком опасно, и назад возвращаться нет смысла. Под контролем оказался только угол первого этажа.

— Неплохая попытка, — ухмыльнулся снайпер.

— Шши… Там! Танки. Три или четыре! — замахал рукой Дин, указывая на узкий просвет между домами. Вытащил карту из рук командира и начал тыкать на узкую улочку, заканчивающуюся закрытым двориком, — Какой смысл ехать в тупик? Никакого. Там точно есть тоннель.

— Самолет — не крот, под землей не видит, — подмигнул штурмовой десантник с позывным Счастливчик. В отряде он был самым крупным, к тому же таскал на себе усиленный бронежилет, увесистую гроздь гранат, комплект сапера и полный рюкзак патронов.

— Плоская, как противотанковая мина, — охарактеризовал шутку снайпер.

Пока Дин наблюдал за противостоянием харизмы и интеллекта, связист под чутким руководством командира активно объяснял штабу ситуацию.

— Куда бы я поехал, если б был танком? — размышлял Дин, нервно поглядывая то в одну сторону, то в другую. Бой в городе со стороны казался полным хаосом. Орудия разных калибров беспорядочно звенели. Трещали автоматы и тарахтели пулеметы. Свисты снарядов оканчивались гулкими хлопками. Дым окуривал линию соприкосновения войск, и местами было невозможно разобрать своих и чужих.