Поэтому, разумеется, если что, у Арины вся надежда была на Ванечку. Он надёжный. Ну, во всяком случае, в вопросах воспитания. Вон как их с Ритулей держит. Конечно же, Ритулю больно-то не удержишь, но Арина сама себе решила больше никогда, ни за что на свете с ним не скандалить. Пусть орёт, ругается, топает ногами сколько хочет, бьёт посуду, в конце концов, а ей ремня хватило.

Но одно дело думать, что, может быть, когда-то там, у тебя, возможно, оплодотворится яйцеклетка и, скорее всего, ты, не исключено, что родишь ребёнка.

А другое дело, когда многое из этого уже произошло. Ну и что, что у твоей сестры-близняшки, но у неё же может появиться реальный, живой ребёнок. Человек.

Арина изо всех сил пыталась уложить это в голове, но оно всё как-то, то там выпирало, то тут торчало.

И самое главное — неспокойно было внутри. Ей постоянно казалось, что она не всё сделала, чтобы удержать Марго от губительного шага.

— Я завтра после школы, наверное, съезжу поговорю с Ритулей, — сказала Ивану, когда тот необычно рано, почти в четыре часа дня, явился домой, переоделся и, даже не заходя в зону кухни, отправился боксировать. — Я не могу ждать. Правда.

— Ты ей звонила?

— Да, но она ничего такого не сказала. Только что у неё всё хорошо, и она должна бежать. Но завтра у них там свободное время, кажется, с трёх до пяти. Я съезжу.

И успокоенная школьница засела за уроки, а Иван наконец-таки добрался до технического зала. С утра мечтал.

Да и поводов прибавилось. Пару дней назад ему позвонила Кристина свет Артёмовна. Разумеется, он трубку не взял, а поинтересовался сначала у отца, как там дела у Мартыновой.

— Да Светлана говорит: ушла она от своего педрилки, — Степан Лаврович как всегда выражений не выбирал.

— О, н-н-нет, — слегка закатил глаза Иван и постарался побыстрее взять себя в руки — с отцом в такие игры лучше не играть. — А куда ушла? — место дислокации врага нужно знать. И поточнее.

— У подружайки какой-то околачивается.

Второй раз парень сбросил вызов со знакомым женским именем сегодня часов в одиннадцать.

Третий и последний — когда подъехал ко двору.

«Достала». — Перед подходом к груше убрал звук и положил айфон на подоконник.

И с облегчение приступил. От первого же «пристрельного» удара появилось знакомое, приятное облегчение, чувство будущего разгона крови, работы мышц, освобождения и разрядки.

«Почти как секс», — улыбался при втором и всех последующих ударах парень.

Иван с удвоенной силой и злостью месил грушу. Такое бывало и раньше — ты входишь в «абсолют», врубаешь воображение, как педаль газа в пол и лупишь по тому, что всплывает перед глазами. Без разбора.

Когда в этом зале занималась Маргарита, здесь звучали некачественные, но приятные моно звуки классической музыки и еле уловимые ухом — движений человека.

Совсем другое дело, когда тут тренировался боксёр.

Арина начинала очень сильно надеяться, что мама с Йурегом нанимали хороших рабочих, и те построили качественный, прочный дом. Но её всё равно не покидало ощущение, что она плывёт на парусной бригантине, которой волны играют в бадминтон, как невесомым воланчиком. Судно кидает и качает, доски скрипят, какие-то цепи мотыляются по палубе и бьются о мачты, мешки с тюками кувыркаются туда-сюда.

Однажды, будучи дома одной, девушка подошла к боксёрской груше и хорошенько её рассмотрела. Но так и не поняла, неужели же вот эти несколько звеньев цепи издают столько лязга на весь дом. Ткнула снаряд указательным пальчиком.

«Твёрдо».

Сжала кулачок и попробовала сама стукнуть. Вроде бы получилось. Но кроме звука шлепка больше ничего не послышалось. Махнула рукой и ушла.

Приготовившись опять к полуторачасовому «броску по волнам», пиликающий айфон из кармана-муфты домашнего костюма Арина достала машинально.

— Да, — и поднялась из-за письменного стола уйти куда-нибудь подальше — вдруг люди услышат эти непонятные звуки и подумают плохое.

— Алло, Ромашова Арина? — спросил не очень-то уж приятный женский голос.

— Да.

— Здравствуй. Меня зовут Рузана Аванесовна, я медработник в училище Лавровского.

— З-здравствуйте. — Арина слышала от Марго это имя довольно часто. Рузана Аванесовна много помогала будущим балеринам и хореографам при растяжениях мышц, вправляла вывихнутые пальцы на ногах, когда-кто-то неудачно встал на пуанты, на взвешиваниях немного не дописывала набранные граммы, пока они не превращались в килограммы, и много чего ещё.

— Я пару раз пыталась дозвониться вашему опекуну… м-м-м… Беспалову Ивану Степановичу, так, да? Я правильно называю?

— Да-да.

— Вам Маргарита ещё не звонила, нет?

— Эм-м… нет…

— Она часа полтора назад сорвалась с поддержки. Вчера у нас девочка упала с прыжка на коленку, а сегодня вот Маргарита полетела со «стульчика». Ну, ничего, у нас это бывает…

Арина закрыла глаза и перестала дышать.

— Янина Вадимовна говорит, что все сроки подготовки они выдержали — и на батуте, и со страховкой…

— Что с Марго? — не очень вежлива перебила девушка медработника.

— Да там… ничего серьёзного. Упала на локоть да бедро ушибла — ерунда. Я поставила ей магнит и скенэр, но она что-то так и не смогла продолжить занятия, поэтому к следующему ей нужно принести допуск от врача.

Арина выпала из реальности.

«Упала… ушибла… локоть», — но потом поняла, что повесила молчание и очнулась.

— Да-да, я знаю… Она сможет только сидеть на уроках. Я помню… она уже падала. — Марго действительно, как она сама выражалась, «плюхалась» несколько раз с поддержки. Один раз даже плашмя и сильно ушибла печень о коленку мальчика, который её уронил.

— Да, чуть не забыла: Ромашова говорит, у неё от удара месячные пришли на два дня раньше, — как ни в чём не бывало продолжила Рузана Аванесовна, — я там в обходной включила и гинеколога. Это я всё говорю, чтобы ты передала вашему опекуну. Передашь?

В этот момент Арине очень сильно стало больно в груди.

— Передам, но… где она сейчас?

— Я отвела её в четвёртую больницу. Тут рядышком.

И про четвёртую больницу Арина тоже наслышана — всё училище проходило там медкомиссии два раза в год.

— Да-да, спасибо… что позвонили.

После окончания разговора девушка направилась в технический зал, успев набрать Марго по пути СМС с текстом: «Ты где?».

Остановилась в дверях. Хотела окликнуть Ивана и не смогла — слова застряли в горле и сил, чтобы выпихнуть их оттуда, не имелось.

Он заметил её сам.

— Что… — остановился и оглянулся запыхавшийся взмыленный Беспалов. — Что… случилось.

— Марго свалилась с поддержки. У неё травма локтя.

У Ивана рухнули плечи с челюстью, а руки с огромными перчатками повисли вдоль туловища и стали похожи на телефонные наушники.

— А…

— Она пожаловалась на боли. — Арина положила себе руку на низ живота.

Парень чуть помедлил затем принялся лихорадочно зубами расстёгивать перчатки.

— Я прибью… эту… засранку.

— Вань, может она не специально. — Направилась помочь ему Арина.

— Всё равно прибью… к чёртовой матери! Затрахала она меня.

Тут у девушки на телефоне раздался сигнал сообщения. Она посмотрела на экран, и её лицо окрасилось недоумением.

— Марго в четырнадцатой поликлинике. Двадцать первый кабинет.

Узнав адрес медучреждения по 2ГИС, они домчались туда в полной тишине салона, разбавляемого только шумом двигателя и скрипом зубов Беспалова.

Кабинет спросили в регистратуре.

Уже был практически конец рабочего дня, поэтому коридоры оказались почти пусты.

— Подожди меня здесь, — вдруг развернулся к Арине Иван, когда она уже собралась прошмыгнуть за ним в кабинет.

— Ну! Так нечестно!

— Зато безопасно. Позову тебя. Если что, — и скрылся за дверью. — Здравствуйте. — Вошел, поздоровался и огляделся. У гинеколога он был уже второй раз в жизни, но этого страшного кресла за ширмой испугался, как в первый.