Она потерла глаза, затем выровняла дыхание и сердцебиение и еще раз прокрутила в голове видение. Оно не могло быть точным просчетом будущего, для такого просто не хватило бы данных, скорее — мозг подсунул самый оптимальный выход из ситуации.

Самой стать тем, что может уничтожить мир, как уже было с Колыбелью.

И убить котенка, хладнокровно, мучительно, ради собственной выгоды. Не стоит прикрываться Союзом, он давно пал, и если поднимется из праха, то уже изменившимся. Имусы гибли во славу примов веками, но этот особенный, почти прим, только рожденный в неправильном теле.

Бездна! Совсем она раскисла, скоро начнет рыдать над историями о потерянных собачках, ждущих своего хозяина, а не только проявлять ненужный гуманизм по отношению к низшим существам.

И где сейчас котенок? Раньше он сразу же появлялся рядом, стоило Айвен захандрить. Теперь же она распланировала убийство имуса, а тот не шевелится. Потерял чутье? Или сбежал? Айвен запросила данные от охранной системы и облегченно выдохнула, найдя его в комнате отдыха наедине с целым ящиком сладких ликеров.

И это гроза всей Авроры, наводящий ужас Безумный князь и аватар бога смерти? Обычный кот, который нахлестывается дамскими напитками в одиночестве. С кучей комплексов и фобий, к тому же. Айвен фыркнула и встала с кровати. Но и эти недостатки не повод убивать кота.

Он, кстати, даже не пошевелился, когда Айвен зашла в комнату, только лениво подогнул ноги, освобождая ей место на диване.

— Наверняка есть какая-то страшная история из твоего прошлого, оправдывающая все это? — Айвен вытащила у котенка из-под головы подушку, села на ее место и с удовольствием вытянула ноги.

— Нет, я обещал себе напиться и отдохнуть, когда доберусь до цели, и не намерен нарушать данный обет.

Он положил голову Айвен на колени и сделал еще один глоток прямо из горлышка. Не нашел стаканы? Или это тоже часть обета? Айвен же почесала кота за ухом и погладила по волосам, затем еще и еще раз. Короткие и шелковистые, волосы приятно щекотали ладонь, а еще приятнее было смотреть на свою кожу, не постаревшую и не изменившую цвет.

— Что за странные заигрывания? — кот лениво повернул голову к Айвен, все так же сжимая в руках бутылку.

— Успокойся, я просто глажу котика, очень хорошо помогает при плохом настроении.

— Ты все делаешь неправильно.

— Да, котенок, ты один знаешь, как правильно, повернись, пожалуйста, обратно, — Айвен положила на его голову обе руки и с чувством погладила. Кстати, помогало и вправду отлично, кошмар уже стал забываться, а мысли о семидесяти трех годах пугали не так сильно. Заведет себе пару котов, не таких сумасшедших и своевольных, и будет их гладить, гладить, гладить… Айвен не скрывала своих чувств и старалась, чтобы ее мысли звучали как можно громче.

— Ан-рир. Совсем не сложное имя, если попрактикуешься, сможешь его повторить.

— Ай-вен. Такое же простое имя, однако ты его ни разу не произнес. Наверняка ведь про себя называешь меня «блудница» или «стерва».

— «Тварь».

Тварь? Так. Нужно успокоиться и просто убрать руки от его головы, пока не свернула коту шею. Тот же беззаботно свесил ногу с дивана и болтал ей в воздухе.

— Спятил?

— Ты первая начала. Игнорируешь мое имя, оскорбляешь, тыкаешь в происхождение.

— «Кот» — обобщенное название всех особей твоего вида, ничего оскорбительного.

— Так и «тварь» — обобщенное название всех особей твоего вида, — он лениво зевнул и прикрыл глаза. — Давай уже, ломай шею, настроение такое, как раз под девятую смерть. Я и татуировку уже придумал.

— Не мечтай, я тебя просто выпорю.

— Не поклонник таких игр, ну да ладно.

Он сел и стащил футболку, обнажая свои татуировки и проклятую птицу.

— Не по спине.

Кот пожал плечами, снял ботинки и носки, лег обратно, расстегнул ремень на брюках и потянул их вниз.

— Только отвернись, я такой стеснительный.

— Напомнить, сколько раз я видела тебя без од… Бездна! — Айвен впервые почувствовала, как теряет контроль от злости. — Ты меня заболтал! Хитрая сволочь, ошейник повешу, с шокером, если будешь себя плохо вести.

— Не дамся. И вообще, ушло настроение, порка тоже отменяется.

Он невозмутимо застегнул ремень и надел футболку, после завалился на диван и сделал глоток своего сливочного ликера.

— Думаешь, тебя ничем не пронять? — Айвен скрестила руки на груди и нависла над котом. Тот подмигнул ей и криво улыбнулся.

— Только если криком цвырглы. Но не факт.

— У меня в запасе есть кое-что пострашнее.

Да, она обещала больше так никогда не делать. Но нельзя же оставить кота без маленького щелчка по носу! Тварь она или не тварь?

Айвен резко наклонилась, упёрлась руками в подушку по обе стороны от кота, заглянула ему в глаза и наклонилась еще ниже.

Кот наблюдал за всем чуть прищурившись и склонив голову набок, наверняка слышал мысли Айвен, но не верил в них. А зря. В них нет ни лжи, ни притворства.

Одно желание.

Когда Айвен только прикоснулась губами к его губам, кот растерялся и не ответил на поцелуй. А может быть ждал подвоха. По крайней мере, его самоуверенность временно исчезла, можно все прекратить, ответить какой-нибудь остротой на тему того, что слухи не врут. Но иногда наступает время для глупостей, особенно, если устаешь от одиночества.

Айвен поцеловала его еще раз, чуть откровеннее, лаская губы, запустила пальцы в волосы и села рядом. Кот обнял ее, притягивая к себе. Столько раз они были близко друг к другу, но впервые Айвен чувствовала что-то вроде неловкости. За такими поцелуями всегда следует продолжение, а она пока не решила, стоит ли. Но об этом можно подумать через три минуты и пять, нет, семь секунд. А пока что ей слишком хорошо, котенок — привлекательный мужчина, и единственный недостаток — птица на его груди словно бы согрелась и больше не доставляла неудобств.

***

Тварь его удивила. Анрир ждал от нее удара, магии, колкостей — да чего угодно, кроме поцелуя. Неспешного такого, в чем-то робкого и… как будто механического, словно она знала нужную последовательность действий и боялась от нее отступить.

И в мыслях твари плескалось ничем не замутненное желание и удовольствие от поцелуя. Искорки сомнений и опасение, что если прикоснется к татуировке с птицей — почувствует холод, но затем и они испарились. Тварь даже позволила ему перехватить инициативу, как тогда в танце. Она даже пахла желанием. Все настолько хорошо, что точно не могло быть правдой.

Что она задумала? Ударит? Парализует заклинанием? Не-е-ет. Дождется, пока он окончательно расслабится и защелкнет на шее ошейник.

Или…

Когда тварь потянулась к ремню его брюк, Анрир оттолкнул ее и вскочил с дивана. Сердце скакало в груди, картины с обнаженной тварью сменялись другими, в которых он оказывался в ошейнике. Твердая полоса давила на шею, вгрызалась в кожу, намекая, что ее не снять. Никогда.

— Не паникуй, я схожу за таблетками. Всего одна штука — и легко отмаршируешь свои три часа семнадцать минут. Возможно — чуть дольше.

Довольная тварь откинулась на спинку дивана и вытянула ноги вперед, после сплела пальцы и с удовольствием потянулась, будто бы нарочно дразня приятно округлившейся грудью. Легендарной грудью, если уж на то пошло. И запах. Едва ощутимый, но настолько бьющий по мозгу и самоконтролю, что…

— Уела.

Анрир сел рядом с тварью и поднял с пола бутылку. Хороший ликер, жаль, им не напьешься.

— Как ты это проделываешь? — он отвернулся о твари, чтобы не видеть ее довольное лицо. — До безобразия реалистично. Я даже ненадолго представил тебя обычной женщиной, а не тварью. То есть — прим-леди.

— Нас учили обманывать технику, менталистов и специалистов по допросу. Одного котенка я уж точно смогу провести.

Она опустила руку на плечо Анрира, затем придвинулась ближе и почесала его за ухом. Как же бесит! Но если выдаст себя, тварь точно никогда не прекратит.

— Тем более, ты довольно милый, притворяться особенно не нужно. И рычишь так, что у меня мурашки по коже. От желания, само собой. Сантиметров по семь каждая, не меньше. Да, вот такие мурашки.