- Мы где?

- В писательском поселке Шишкино, под Москвой, - ответил Туринский и направился к воротам усадьбы, утопающей в зелени.

Женя шла за ним и растерянно бормотала:

- Мне же на работу надо...

- Какая работа, Жень? - обернулся Туринский. - Ты же не бросишь больного человека одного на даче!

В глазах его прыгали лукавые чертики. Мордвинова хотела было возмутиться, но воздух усадьбы был так упоителен, тишина так благотворна, что уже не хотелось ничего говорить. Они шли к дому по песчаной дорожке.

Дом был двухэтажный, старый, еще тридцатых годов прошлого века, но в отличном состоянии. Определенно ремонтировался недавно. Женя могла только мечтать о такой даче. Старые липы подступали к самому крыльцу, на участке росли огромные сосны, дом окружала застекленная терраса. Туринский пошарил в щели под крыльцом и достал ключи.

- Чья это дача? - полюбопытствовала Женя.

- Моя, - хвастливо ответил режиссер. - Досталась по наследству от хорошего писателя и отличного мужика... Царствие ему небесное.

Виктор занялся замком и, повозившись, открыл дверь.

- Прошу! - шутливо поклонился он.

В доме пахло деревом, сухими цветами и пылью. Туринский повел Женю по комнатам. В первом этаже располагались кухня, гостиная с камином, кладовые, туалет, веранда. На втором - две спальни, ванная, еще один туалет, кабинет с балкончиком. Виктор Алексеевич попутно рассказал, какие он сам внес улучшения, поменяв всю сантехнику, отопительную систему, кухню. Остальное старался не трогать, только ремонт-реконструкция.

- Здесь и зимой можно жить! - гордился Туринский. - И что самое важное: никто не знает об этой даче. Я приезжаю сюда работать и отсиживаться в одиночестве.

- Догадываюсь, как ты отсиживаешься тут! - не поверила Женя.

- Ей-богу. Женька! Никаких женщин, ты здесь первая! - Он смотрел такими честными глазами, что она поверила.

- Поселок охраняется, - продолжал режиссер. - Раньше зимой постоянно сюда лазили бомжы, местные. Все тащили, а больше гадили. Теперь надежная охрана. Впрочем, моя дача ни разу не пострадала: Борисыч, писатель, жил здесь круглый год.

Женя улыбнулась: сейчас Туринский был так похож на расхваставшегося мальчишку!

- Выбирай себе комнату, располагайся, а я пока пошарю на кухне: жрать хочется! Что там у тебя в пакете?

- Витька, мне же завтра к восьми на работу! Две смены осталось... - растерянно твердила Женя.

- Ничего не знаю! - спускаясь по лестнице, ответил хозяин.

- Интересное кино! - пробормотала Мордвинова и открыла дверь одной из спален.

Тут все было просто: удобная кровать с пружинным матрасом, тумбочка, зеркало, шкафчик для одежды, полки с книгами. Она заметила, что книг вообще много в доме. Еще картины. Книги занимали стену в гостиной, а в кабинете Туринского стоял огромный книжный шкаф, битком набитый фолиантами. В обществе книг ей всегда было уютнее. Разглядывая корешки на полке, Женя почувствовала вибрацию телефона в кармане жилетки. Это Аня.

- Мам, ты еще не освободилась? Я сегодня пораньше закончила, думала, в магазинчик один, секонд, тебя свозить...

Женя набрала побольше воздуху в легкие и - как будто нырнула:

- Ань, у меня к тебе просьба. Ты не можешь найти мне подмену на две смены?

- Что случилось? Тебе плохо, что-то с сердцем? - испугалась дочь.

- Нет-нет! - поспешила успокоить ее Женя. - Просто я сейчас не в Москве и пока не знаю, когда вернусь. Осталось всего две смены...Ты сама говорила, что мне отдохнуть надо...

- А где ты? - удивилась Аня.

- На даче, в писательском поселке Шишкино. Здесь так хорошо, Ань! А сентябрь будет просто рай. Ты же знаешь, как я люблю эту пору...

- Ты у Светки? - недоумевала дочь. - Хотя не помню, чтобы у нее была дача в писательском поселке...

- Нет, у Туринского, только это большой секрет. Он прячется здесь, и я думаю, для здоровья ему полезно пожить подольше за городом.

Мордвинова тараторила и при этом испытывала чувство вины перед дочерью.

- Ну, вы даете! - только и сказала Аня. - Ладно, потом расскажешь. А костюмера я тебе найду.

- Спасибо. Пусть мне позвонят, и я направлю.

Женя присела на кровать, дивясь самой себе. Значит, все решила? А Анжелочка? Нет, дорогой граф Монте-Кристо, я, конечно, побуду здесь в качестве сиделки, но не рассчитывайте на большее!

- Женька, иди есть! - донеслось снизу, и ей захотелось плакать. 

 Под утро стало совсем холодно и страшно хотелось спать. Едва дотянув до конца смены, Аня поехала домой, засыпая в метро и в автобусе. Дома приняла душ, свалилась в кровать как подкошенная и тотчас уснула. Спала без сновидений, глубоко, ни разу не поменяв положение тела. Проснулась как от толчка и, едва себя осознала, опять почувствовала беспокойство, которое не оставляло ее в последние дни.

Что-то должно произойти? Я с кем-то договорилась о встрече? Должна звонить кому-то, дать ответ? Что-то решить или, наоборот, с кем-то посоветоваться? Сделать важное дело?

Она пошлепала на кухню, всыпала кофе в кофеварку, набрала воды, включила вариться. Прикурив сигарету, забралась с ногами на диванчик. Было уже два часа дня. Хорошо, что сегодня им дали отсыпной, на смену только завтра в шесть вечера. И опять не знаешь, как распорядиться этим временем, а столько всего надо и хочется!

Аня налила в чашку готового кофе, разбавила молоком из пакета, взяла с подоконника книжку, раскрыла ее и попыталась сосредоточиться на сюжете. Не читалось. Мешало то самое чувство, будто она забыла что-то важное или должна что-то сделать. Аня еще раз попыталась проанализировать свои ощущения и не нашла причин для беспокойства.

Отогнав от себя сомнения, она приняла душ, оделась и вышла в магазин. С удовольствием прошлась не спеша по узкой дорожке между домами. Выбирая в магазине овощи, фрукты, крупы, усмехнулась, вспомнив список из журнала Оли-костюмера. Аня вовсе не была сторонницей здорового питания. Проходя по винному ряду, она натолкнулась на любимый кагор и зачем-то поставила бутылку в корзину. Точно так же, бессознательно, отправила туда помело, любимый фрукт Тима. "Поминки по любви?" - горько усмехнулась про себя.

Вернувшись домой, включила компьютер, чтобы закончить смету на новый съемочный блок. С улыбкой вспомнила, как Ренат сказал вчера линейному продюсеру:

- Костюмеры у нас работают лучше всех!

Его похвала дорогого стоила: он редко когда одобрительно отзывался о работе группы.

Пальцы Ани вдруг сами побежали по клавиатуре, открывая почту. В каком-то вдохновенном порыве она начала писать письмо Тимофею. И опять: ни слова упрека, ни намека на последний скандал, только впечатления и открытия последних двух месяцев, которые они провели в разлуке. Два месяца Аня ничего не знала о нем. Не знала и теперь, где он и что он.

Перечитав написанное, она задумалась. Надо ли отправлять? Опять я себя навязываю, зачем? Разумно ли напоминать о себе? Впрочем, письмо это ни к чему не обязывает. Она нажала "отправить", подождала немного, раздумывая. Да, там были непрочитанные письма, спам. Чтобы удалить лишнее, Аня снова открыла "входящие" и вздрогнула. Пришел ответ от Тима! Сердце ее бешено стучало, когда она открывала письмо. В нем была всего одна фраза: "Могу ли я тебя увидеть сегодня?" В ответ она написала: "Да".

И тотчас зазвонил мобильник. Это он! Аня и не глядя знала, что звонит Тим. Опять мелькнула предательская мысль: а не напиши я письма, увиделись бы мы еще когда-нибудь?

- Да? - сказала она в трубку.

- Здравствуй, Аня.

- Здравствуй...

- Я только что прилетел в Москву, открыл почту, и тут твое письмо. Знаешь, я даже еще не прочитал его, но сейчас прочту.

Аня неожиданно для себя предложила:

- Приезжай ко мне, я одна.

- А мама?

- Она сейчас на даче живет.

- Я приеду.

Аня кинулась на кухню. Идти снова в магазин? Ведь нужно приготовить ужин, а дома ничего существенного нет. Пошарив в холодильнике и заглянув в морозилку, Аня взялась вдохновенно сочинять ужин. Она любила экспериментировать, пробовать разные вкусы, сочетания. Найдя в холодильнике курицу, разморозила ее в микроволновке, разделала на мелкие кусочки. Порезала апельсины, перемешала с курицей, добавила специй и сунула все это в духовку. Занявшись делом, она спаслась от напряженного ожидания и безумного волнения. Теперь нужно было привести себя в порядок. Убавив огонь в духовке, Аня ушла в ванную.