Не в порядке, прозвучал в голове въедливый внутренний голос. Люди, у которых все в порядке, не убегают сломя голову от тех, кто вовсе их не преследует.
— Точно? — переспросил парень, поднимая упавший стенд. — Я могу тебя проводить…
— Это очень странно с твоей милоты… То есть, очень мило с твоей стороны! — быстро поправилась Маринетт, чувствуя, как ее лицо покрывает предательский румянец. — Я пойду. Прости, что уронила тебя… То есть, стенд! Да, конечно, стенд!
— Меня Лука зовут, — улыбнулся ей парень.
— Я Маринетт, — улыбнулась в ответ девушка.
Будильник, сработавший на телефоне, заставил ее подпрыгнуть на месте от неожиданности. Лука это заметил, и по его губам пробежала легкая усмешка. Но Маринетт уже было не до этого — до встречи с Адрианом оставалось полчаса, а значит, ни о каком магазине речи быть не может. Дай бог добраться до дома Агрестов вовремя…
Поэтому Маринетт не стала тратить время попусту и, так и не перейдя с бега на шаг, вновь припустила по парижским улицам. Леди Баг добралась бы до нужного места за пару минут, но рисковать было нельзя. Опаздывать — тоже. А это значило, что она сегодня снова останется без обеда.
***
Она пришла и сразу принялась за работу — с усердием человека, для которого важна каждая секунда. Если в первое время Адриан восхищался этим трудолюбием Маринетт, то теперь он не мог смотреть на нее без жалости. У нее под глазами синяки, как от долгих бессонных ночей, у губ едва заметная складочка, такая же, какая появляется у Натали, если что-то идет не по плану, а спина всегда напряженная, усталая.
— Может, бросишь уже сортировать приглашения от агенств? — не выдержав, спросил Адриан спустя час тишины, нарушаемой лишь кликаньем компьютерной мыши.
Маринетт попыталась незаметно расправить плечи. Ее брови озабоченно съехались к переносице. Она не понимала, как так можно — взять и просто сделать перерыв.
— Но как же? Натали сказала, что нужно составить расписание твоих фотосессий на следующую неделю, а предложений столько, что глаза разбегаются! Нужно просмотреть все, изучить информацию о каждом агенстве, составить рейтинг…
— Так и с ума сойти недолго, — улыбнулся Адриан. — Думаешь, кто-то будет проверять все это?
Он подошел к компьютеру и, облокотившись рукой о стол и таким образом нависнув над девушкой, наугад выбрал пять предложенных анкет.
— Вот и все.
— А так можно было? — изумление, отобразившееся на лице Маринетт, было схоже с изумлением ребенка, впервые увидевшего что-то пугающее и интересное одновременно.
Адриан посмотрел сверху вниз на ее макушку.
— Да. Но ты так старалась, что было жалко останавливать процесс.
Он отошел от Маринетт и присел на соседний стул. Девушка смотрела на него исподлобья, со смешанным чувством во взгляде. Понять это чувство Адриан не мог.
— Кажется, на сегодня все, — сказал он, пожимая плечами.
— И я могу идти? — недоверчиво поинтересовалась Маринетт.
От мысли о том, что вот сейчас она уйдет и он снова останется один, наедине с осточертевшими стенами, хотелось выть волком. Перспектива провести долгие часы в одиночестве за просмотром давно надоевших фильмов была невеселой. Отец еще утром улетел на какую-то конференцию, Натали наверняка без него о своем подопечном и не вспомнит. Думать Адриану об этом не хотелось. Так же сильно, как ему не хотелось, чтобы Маринетт уходила.
— Не хочешь поесть со мной? В смысле, поужинать. Ну, да, съесть что-нибудь, то есть поужинать, — словно заразившись от Маринетт, которая постоянно путала слова, сбивчиво спросил Адриан. Он не знал, вежлива ли его просьба, он не знал, как отнесется к этому предложению Маринетт. Он не знал, как заводить друзей, но ему очень хотелось с кем-нибудь подружиться, поэтому времени на сомнения не было.
Маринетт удивленно моргнула. Сейчас откажется, подумал Адриан, но она робко улыбнулась и ответила:
— Если ты хочешь…
Приняв этот ее ответ за согласие, Адриан вскочил со стула. Маринетт, невольно копируя его движения, встала вслед за ним.
— Тогда я сейчас закажу ужин, нам разогреют. Ты же любишь тартифлет?
— Наверно… Не знаю даже. Я никогда его не пробовала, но звучит вкусно.
— Отлично! — обрадовался Адриан. — Подожди пару минут, хорошо?
Он вышел из комнаты, и Маринетт осталась одна — в смятении и растерянности. Вопрос о еде частично решился сам собой, и она пока еще не поняла, радоваться ей или нет. Мысли в голове путались — настолько не сходился в ее голове образ Адриана, придуманного Альей, и его же образ, составленный самой Маринетт за эти два дня. Адриан был не похож на избалованного папенькиного сынка. Он был добрым и внимательным, предложил угостить ее ужином…
…а вдруг он просто хочет ее подпоить для каких-нибудь своих целей?
Эта мысль была настолько ужасна, что Маринетт в панике схватилась за голову.
У нее даже возникла мысль о том, чтобы уйти, но тут открылась дверь, и Адриан с двумя большими тарелками в руках вошел в комнату. Еда пахла настолько вкусно, и настолько аппетитно она выглядела, что мысли о побеге испарились сами собой. Маринетт рассудила, что отказываться от ужина, который сам так и просится в рот, просто глупо, и без дальнейших колебаний уселась на пушистый ковер вслед за Адрианом. Тот поставил тарелки на маленький китайский столик и подвинул одну из них ближе к девушке.
— Приятного аппетита!
Маринетт поковыряла еду вилкой и с наслаждением вдохнула вкусный запах. По сути, перед ней был обычный картофель с беконом, приправленный кучей всяких трав. Зато название какое — тартифлет…
Маринетт вспомнила картофельный пирог, который готовил по праздникам папа, и в животе болезненно скрутило. Она бы многое отдала, чтобы вновь стать маленькой девочкой и вернуться в то время, когда все проблемы были крошечными, а родители — такими большими и сильными, способными защитить ее и оградить от всех бед. Сейчас проблемы стали намного масштабнее, и она уже не тот ребенок, и ей приходится со всем справляться самой.
Вилка ударилась о край фарфоровой тарелки с тонким печальным звоном.
— Расскажи о себе, — попросил Адриан. Он смотрел на Маринетт, слегка наклонив голову вбок, и его до одури зеленые глаза слегка щурились от косых лучей яркого солнца.
— Что рассказать? — уточнила Маринетт, накалывая на вилку кусочек бекона.
Адриан пожал плечами.
— Что хочешь. Где учишься, какое у тебя хобби…
Маринетт подавила вздох. Что она может рассказать ему? Если Адриан узнает, чем она занимается и где она живет, Маринетт рискует потерять его расположение к себе и — что важнее — работу.
— Я хочу стать известным дизайнером, — неожиданно для самой себя выдала Маринетт. — Уже год учусь на модельера и в свободное время эскизирую идеи для шляпы…
— Ты будешь модельером? — заметно оживился Адриан. — Как здорово! И у тебя уже есть варианты для шляпы?
— Да, шляпа… Она будет… С перьями.
— С перьями?
— Да. С голубиными перьями.
Маринетт замолчала и уткнулась в тарелку. Она только что наврала с три короба, и ей поверили. И теперь она чувствовала себя нехорошо.
— Расскажи лучше о себе, — попросила Маринетт, стремясь поскорее перевести тему. — Наверно, здорово жить в таком большом доме?
— Да, здорово… — уныло ответил Адриан. — Но что толку сидеть в этих четырех стенах, если тебя никуда больше не пускают?
— О, — Адриан вмиг стал подавленным и грустным, и Маринетт не знала, что ей сказать, чтобы его утешить.
Он отставил недоеденный ужин в сторону и сложил руки.
— Мой отец… Никогда не разрешал мне делать то, что я хотел. Нет, он не плохой, и, наверно, любит меня. Просто слишком заботится. После того, как мамы не стало… — Адриан осекся и замолчал. Маринетт почувствовала, что в животе что-то перевернулось — и это было не от голода.
Адриан поднял голову. Его зеленые глаза, теперь печальные, смотрели прямо на нее.
— Давай не будем об этом?
На телефон пришло какое-то оповещение, и Маринетт бегло взглянула на экран. Сообщение было от Альи.
