========== Пролог ==========
OST: Indila «Comme un bateau»
— Ты уверена, что потом не пожалеешь?
Тикки снова маячила перед глазами красным назойливым пятном, аки заботливая совесть, которая по общепризнанному соглашению появляется в самый неподходящий момент. Маринетт с сомнением покосилась на сжатый в ладони ключ. Если она сейчас откроет им эту самую дверь, у нее на целых три месяца появится жилье. Если нет — ей придется снова ютиться на съемной квартире в комнате по соседству с семьей, в которой трое несносных карапуза почти совсем сожрали папу и теперь доедают маму.
От одной этой мысли по рукам и спине побежали мурашки. Маринетт вздохнула и решительно вставила ключ в замочную скважину.
— Ну уж нет, Тикки, на этот раз твои уговоры не сработают, — сказала она больше для себя самой, чем для смиренно сложившей лапки квами и уверенно перешагнула через порог. Квартира встретила ее благословенной прохладой и тишиной.
Звякнул, стукнувшись о металлический противень, ключ. Колыхнулась от ворвавшегося в комнату ветра табличка над пустым прилавком. Маринетт бегло пробежалась по ней взглядом. Меню. Похоже, это кондитерская.
— Боже, Маринетт, ты правда собираешься здесь жить? — пропищала Тикки откуда-то из-за плеча.
— Ну да, — Маринетт пожала плечами. — Только ничего не говори сейчас, ладно? У меня и без этого настроние так себе.
Тикки скрестила на груди маленькие лапки, но промолчала. Если бы Маринетт не знала, что ее квами всегда была красного цвета, она бы решила, что Тикки покраснела от стыда за нее. А может, так оно и было. Кто знает, вдруг до встречи с ней она была совсем другого оттенка?
В квартире оказалось два этажа и выход на крышу. Тихо, спокойно, уютно. Все так, как Маринетт и мечтала.
Но с одним «но».
Эта квартира будет принадлежать ей временно. Лишь до конца лета — до того самого момента, когда в нее вернутся хозяева. А потом ей придется снова искать угол, где можно будет переждать зиму.
И с этим «но» Маринетт уже давно свыклась.
— Что собираешься делать дальше? — спросила Тикки, едва Маринетт расчехлила заботливо спрятанную мебель и кое-как обставила наиболее приглянувшуюся ей комнату под крышей. Все, что в ней было — кровать, письменный стол, софа в углу и пушистый зеленый ковер на полу. Под потолком — люк, к которому вела лестница, и это было лучшее, о чем только могла мечтать девушка. Если случится что-то непредвиденное, она сможет сбежать через крышу.
— Жить, — просто ответила Маринетт, сдувая пыль со швейной машинки. Эта находка обрадовала ее и удивила — Маринетт с детства любила шить. Еще живя с родителями в пригороде Парижа, она мастерила платья своим куклам. А потом — чужим, и продавала их на ярмарках. А потом совсем кончились деньги, и продавать что-либо стало не выгодно — было больше затрат, чем прибыли. Да и после переезда в Париж не осталось ни сил, ни времени на рукоделие.
— А потом? — никак не отставала Тикки.
— А на потом я планы не строю, — нахмурилась Маринетт, вспомнив и коллеж, в который она не поступила, и родителей, которые едва сводили концы с концами и поэтому были только рады, когда она сказала им о своем желании переехать в Париж, и все прочее, что день за днем неизменно сопровождало ее совершеннолетнюю и совершеннонеудавшуюся жизнь. — В конце концов, могу сказать точно, что в ближайшие три месяца у нас с тобой все будет отлично! — улыбнулась Маринетт, чтобы хоть как-то смягчить прозвучавшую в словах горечь.
— Хотелось бы верить, — довольно кисло откликнулась Тикки.
Маринетт подошла к окну и распахнула его настежь, пустив в комнату свежий утренний ветер. Оперлась локтями о карниз и выглянула наружу. Вид открывался чудесный — ранние солнечные лучи освещали мостовую и спешивших по своим делам людей, где-то в соседнем доме играла веселая мелодия, а в воздухе витал аромат только что испеченных круассанов. В желудке предательски заурчало, и Маринетт со вздохом отошла от окна.
— Вот, кажется, и все, — сказала она, возвращаясь в центр комнаты и окидывая взглядом плод своего труда. — Осталось только добыть еду.
— Надеюсь, не тем варварским способом, — осторожно поинтересовалась Тикки, и теперь уже Маринетт покраснела до ушей.
— Ну-у… Это уж как получится, — уклончиво ответила она и улыбнулась, пытаясь таким образом снискать себе прощение.
***
— Ты уверен, что потом не пожалеешь? — проскрежетал со своего места Плагг, и по его недовольной мордочке Адриан понял сразу: он просто не хочет никуда идти.
— Да, уверен, — осадил он обнаглевшего квами и сложил руки на груди, показывая ему этим жестом, что сыра тот не дождется ровно до тех пор, пока не сделает то, что от него требуется.
— И почему мне всегда приходится потакать твоим капризам? — театрально вздохнул Плагг, но все-таки сполз со своей нагретой подушки. — У тебя не жизнь, а сказка! Как сыр в масле катаешься, и все тебе чего-то неймется. Кстати, о сыре…
— Свой камамбер получишь вечером, — без малейшего упрека совести обломал его Адриан и, включив на телефоне заготовленную для таких случаев композицию Шопена, оставил его на фортепиано. Он всегда ставил Шопена, когда хотел незаметно улизнуть из дома в облике Кота Нуара.
— А не слишком ли грустная? — язвительно поинтересовался Плагг, которому никак не хотелось отказываться от своих сырных мечтаний.
— В самый раз, — невозмутимо откликнулся Адриан, подходя к окну и открывая его настежь.
— Эй-эй, стой-погоди! — засуетился Плагг, завидев, как пальцы Адриана коснулись заветного кольца-талисмана. — Ты опять? Опять?!
— Опять, — вздохнул Адриан и прислонился лбом к стеклу. — Отец опять оставил меня на Натали. У него дела. Я понимаю. Но сидеть в четырех стенах я не собираюсь.
— И что же ты собираешься делать? — уточнил Плагг, нарезая круги вокруг Адриана, словно пытаясь ввести его в транс.
— Не знаю, — честно признался Адриан, и его брови озадаченно съехались к переносице.
— А я знаю! — вдруг пронзительно воскликнул Плагг. — Ты опять будешь бегать по крышам за голубями. Кот здесь я! Я-а-а!!! Но никак не ты!
— Да не кричи ты, — отмахнулся от него Адриан. — К твоему сведению, я не бегаю по крышам, а патрулирую город! И, между прочим, спасаю людей.
— Ну да, — недоверчиво фыркнул Плагг. — Только у тебя это так себе выходит. В итоге приходит она и все разруливает.
По тому тону, каким Плагг произнес свою пламенную речь, Адриан без особого труда понял, что под словом «она» он подразумевает ту девушку, которая может внезапно появиться и так же внезапно исчезнуть. С этой таинственной незнакомкой Адриан сталкивался уже раз пять, и все пять раз у него не было никакой возможности с ней заговорить. Он только знал, что зовут ее Леди Баг, и что имя это, как и его — Кот Нуар — выдуманное. Знал он и о том, что у Леди Баг есть целая армия поклонников. Сам он тоже был известен в Париже, но не был так знаменит, как она. Это нисколько Адриана не задевало, и даже наоборот. Популярность уже не могла его удивить: свое лицо он видел на каждом втором плакате в Париже, толпы поклонниц регулярно отлавливали его после очередной фотосессии, а на его электронную почту постоянно приходили письма с предложениями от самых разных рекламных агентств. Вторая жизнь была для Адриана отдушиной, и портить ее он никак не хотел. Проблем хватало и без того: строгий отец, чрезмерный контроль Натали, отсутствие друзей и полная свобода действий, но лишь в пределах комнаты. Все это было грустно. Все, кроме одного.
— Знаешь-ка что? — с воодушевлением заговорил Адриан, и Плагг от неожиданности сделал кувырок в воздухе. — Может быть, именно сегодня случится что-то потрясающее…
— Опасное, ты хотел сказать, — поправил его квами.
— Ну да, — не вдумавшись в смысл замечания, кивнул Адриан. — Оно случится, а я как раз буду рядом! А может, она тоже придет…
Плагг закатил глаза.
— У тебя сбита система ценностей, — заявил он, и, конечно же, был прав.
