Трансляция Игги-дона показала высокую стройную молодую женщину с восхитительной фигурой и роскошными золотистыми волосами, собранными под полевым медицинским беретом, из-под которого сейчас торчали два коротких золотистых хвостика. Она была в слегка наивном для нее, костюме тинейджера из отталкивающего каменную пыль синтекса-4 цвета «пыльной бури» – джинсах и короткой куртке с длинным рукавом с шевронами факультетов медицинского университета, которые когда-то посещала Элья. Огромные армейские ботинки довершали ее нелепый образ, но ей было откровенно все равно.

Благодаря ее добровольно-вынужденному затворничеству на своем рабочем месте, ее лицо было самым вожделенным и ценным объектом в этой трансляции, ибо Элья обладала буквально математически точными, идеальными, по мнению Ньюи, пропорциями лица. Но ее идеальный облик портил один недостаток – ее огромные глаза, были разного цвета: левый был голубым с синими вкраплениями, правый – зеленым с изумрудными. Во-первых, это уже не идеально, во-вторых, это сбивает с толку ее собеседников, ибо один ее глаз был ласковым и теплым, а второй – жестким и колючим, в третьих, – это, мол, признак вспыльчивого и взбалмышного характера, что в совокупности с ее жестким нравом делало ее не самым желанным объектом для совместной жизни.

Тем не менее, большинство Ньюи искренне считали ее одной из семи истинных королев Ньюи, но любить ее предпочитали, мягко говоря – на расстоянии. Игги-дон же прекрасно знал, что именно ее разноцветные глаза делают ее странный облик таким притягательным, а потому знал, чем и удержать зрителя у своей трансляции.

– Смотрите в оба, пока можете ее видеть! – крикнул Игги зрителю, и сделал то, о чем его в тот момент мысленно умоляло большинство Ньюи – бросился наперерез Элье, активными жестами рук привлекая ее внимание, и буквально перегородил ей дорогу своим телом.

– Лучезарная Элья! – Игги-дон шутливо поклонился, вытянув вперед руки, умудряясь при этом не сводить обожающего взгляда с лица Эльи. – Прекрасная Элья, позволь всем Ньюи насладиться твоим лицом… и улыбкой.

Элья не ожидала увидеть Игги-дона у крыльца госпиталя, –  скорее Джона или Алису с поверхностными вопросами о ее миссии, цели и задачи которой уже давно были опубликованы в общем доступе всех информационных сетей Ньюи, а тут вдруг Игги-дон, да еще и со своим самым сокровенным.

– Глупые вопросы будут? – ухмыльнулась Элья с такими очаровательными ямочками на щечках, что большинство аудитории Ньюи, и не только ее мужской половины, растаяло у экранов трансляций с блаженными улыбками, ибо видеть Элью – действительно очень редкое удовольствие!

– Любые вопросы сейчас будут глупыми! – согласился Игги-дон с широченной улыбкой. – Позволь нам просто насладиться твоим взглядом и улыбкой! Но как я вижу, настроение у тебя боевое!

– Это точно! – Элья мгновенно согнала улыбку со своего лица. – У меня много дел, Игги!

– Делай что хочешь, только не прогоняй! – Игги-дон так искренне испугался, что Элья не смогла огорчить его еще сильнее, и кивнув головой, разрешила ему оставаться рядом, продолжив свой путь к группе медиков, которые загружали силовые транспортные платформы необходимым оборудованием.

– Довоенные люди пробудятся к жизни от одного только твоего взгляда, Элья! И будут счастливы первым делом увидеть твое лицо, как и те немногие Ньюи…

– Почему немногие? – удивленно спросила Элья.

Элья была тем самым лицом, которое видел каждый Ньюи, кто возвращался из комы после сложнейших хирургических операций, которые с блеском выполняли медики Ньюи, но именно Элья буквально возвращала людей к жизни после тяжелых ранений в Дальних и производственных секторах. Чаще всего военных и шахтеров, хотя и гражданский сектор иногда поставлял материал для медицинских подвигов.

– Я помогла почти…

– Трем тысячам Ньюи! – воскликнул Игги. – Но большинство из них – одни и те-же люди! – произнес он с легкой укоризной, и когда Элья согласно кивнула, одновременно проверяя сводку уведомлений коммуникатора, Игги продолжил свою линию: – Ведь это преступление перед Ньиюичеством – все время проводить в госпитале!

– Мне так больше нравится, – пожала плечами Элья и развернулась к генетикам Ньюи, которые подошли к ней с каким-то своим вопросом, после чего коротким решительным жестом выставленной ладони отгородилась от новых вопросов Игги.

Игги вывел ее ладошку в центр своей трансляции, и Элья «сделала ручкой» всему сообществу Ньюи.

Элья была самым молодым начальником реабилитационного центра госпиталя за всю его историю, и главным реабилитационным психологом Ньюи, хотя и начинала свою медицинскую карьеру как специалист генной хирургии.

Обычная практика для Ньюи – изучать две, а то и три дисциплины и профессии сразу, чтобы всегда иметь выбор работы, которая одновременно приносит и больше личного удовольствия, и максимальной пользы сообществу. Реабилитационная психология в душе Эльи победила через первые пять лет ее работы, и не зря, ибо за последующие 12 лет она стала ведущим специалистом и руководителем отделения реабилитации госпиталя, достигнув карьерной вершины по этой специализации.

А еще она была не только гением в реабилитационной психологии и физиологии, но еще и кем-то вроде Стея от медицины. Она умела любое дело организовать таким образом, чтобы минимизировать появление каких-бы то ни было проблем, а потому все медики Ньюи знали – если твой начальник Элья, можешь спокойно заниматься своим делом, а любые возникающие проблемы: маленькие, большие, незначительные или глобальные, будут решены предельно быстро и самым кардинальным образом.

Медики Ньюи сформировали группу медицинских исследователей из представителей самых разных медицинских дисциплин, включая медицинских инженеров и санитаров, и все они с одобрением узнали о назначении Эльи руководителем медицинской миссии в криохранилище.

Из мэрии в госпиталь прислали крайне дефицитные силовые транспортные платформы, на которые уже некоторое время грузили необходимое медицинское оборудование. А поскольку предстояло диагностировать состояние почти 800 человеческих тел, да еще и как можно быстрее, то оборудования было много, да и самих медиков у транспортных платформ сейчас собиралось почти в три раза больше, чем на площадке погрузки в Департаменте «Р».

Для заполнения освободившихся вакансий в госпитале пришлось вызвать всех сменщиков, и даже мобилизовать волонтеров, но с этим особых проблем не возникло – сейчас любой Ньюи, не занятый на критических производствах, мечтал быть полезным в деле изучения криохранилища, а медицинскую подготовку имели большинство Ньюи.

Когда Ньюи-сити был просто сетью кривых коридоров в толще скальных пород, а площадями были их перекрестки, в которых Ньюи жили и работали, им некогда было обращать внимание на архитектуру стен.

Эпоха забвения стала первым наверное даже самым серьезным испытанием Ньюи на прочность, кардинально претряхнувшим их отношение к своей жизни, а потому сразу после возобновления нормальной жизни на новом месте, в центре города появилась площадь, окруженная сначала фасадами домов, а потом и полноценными домами со стенам и и крышей, под которыми размещались нормальные комнаты с окнами и коридоры между ними.

Тогда мэрия располагалась в одном из центральных домов, причем сразу же в виде традиционной европейской ратуши с башенкой, которую венчал пусть и небольшой поначалу, но шпиль! Благо, что картинок и фотографий традиционных европейских городов с их архитектурой, в сохранившихся к тому времени электронных библиотеках, осталось еще некоторое количество, и Ньюи было чем вдохновляться. Тогда все главные департаменты города располагались в этой ратуше, и руководителям сообщества было легко и просто общаться друг с другом по важным вопросам.

Когда у Ньюи появились технологии силовых генераторов плазмы, со строительством стало проще – теперь дома и их фасады с украшениями любой сложности просто выжигались в сплошной каменной стене, и архитекторы Ньюи получили возможность планировать любые архитектурные излишества и воплощать свои причуды в жизнь без особых трудозатрат. Этим они почти сразу и занялись, ибо департаменты мэрии росли, и скоро уже требовали отдельных строений.