Так же молча Клара медленно указала головой на гранитную стену.

Игги отрицательно покачал головой.

– Мне интересно посмотреть, что будет дальше!

Клара молча развернулась и пошла в обратную сторону.

– Мэм? – спросил Игги, но Клара не ответила.

– А Элья тоже входит в общество… медики? – не удержался Игги с едва заметной ухмылкой.

– Какое общество? – не оборачиваясь спросила Клара явно непонимающим тоном.

Игги вдруг засмотрелся на ее уходящую фигурку – на этой пустынной улице с высокими гранитными стенами она смотрелась очень утонченно даже в своем медицинском костюмчике. Ветер вынес с крыльца госпиталя несколько коротких разноцветных юбочек из невесомой ньюлакши-9, и погнал их перед Кларой. Игги не удержался от пары визуализаций этой картинки, которые уже завтра станут хитами фоторепортажей об отбытии группы исследователей в криохранилище.

Стей в начале этого путешествия надеялся подробней изучить детальные планы помещений криохранилища, но это путешествие оказалось настолько впечатляющим, что когда платформы начали замедляться на подлете к площадке BQL-19, он с трудом вспомнил, зачем ему это было нужно.

 Освещение в этой части туннеля быстро увеличилось, платформы замедлились достаточно, чтобы совершить резкий маневр, и запарковавшись на площадке перед темным входом в транспортную шахту, ведущую к криохранилищу, освободили от своего присутствия эвакуационный туннель.

Согласно карты работ им надлежало дождаться платформ с медиками, и уже общим поездом, под личным присмотром двух капралов, совершить последний бросок к помещениям криохранилища.

В информационном канале исследователей появилось разрешение покинуть платформы и размять конечности в ожидании прибытия медиков, но очень аккуратно – температура воздуха на этой глубине была чуть выше шестидесяти градусов Цельсия, поэтому рекомендовалось полностью активировать персональное защитное поле, а баллон с кислородом перевести в режим экстренной готовности.

Двадцать восемь исследователей Ньюи в команде Шода были взрослыми, опытными учеными и инженерами в самых разных областях знаний, и как все истинные исследователи, обладали искусственно вскормленной бациллой любопытства, помноженной на осторожность в квадрате, а потому воспользовались разрешением покинуть платформы сразу, но не спеша.

Они внимательно проверяли работу персональных защитных полей в требуемом режиме, подключали баллоны с кислородом к системе жизнеобеспечения своих костюмов и комбинезонов, ибо все были в своей рабочей спецодежде. Ученых в своих халатах или светлых комбинезонах было чуть меньше парней в синих и зеленых комбинезонах из прочнейшего синтакса-5, шевроны на одежде сразу – же сообщали о специальности каждого, а личный номер на одежде позволял узнать всю подноготную каждого, начиная с его изначального генома при рождении.

Стей с Ремом одними из первых спустились с платформ на пол эвакуационного туннеля – обычные базальты, твердые под ногами и темные, почти черные, куда ни погляди. Световой слой бактерий на стенах и потолке отреагировал на их присутствие, и света здесь было вполне достаточно, чтобы не активировалась дополнительная подсветка сигналов, идущих по зрительному нерву.

Исследователи не спеша покидали платформы и небольшими группами, едва слышно обмениваясь короткими репликами, разбредались по площадке расширения, с любопытством заглядывая из нее в эвакуационную шахту, которая тянулась словно в бесконечность в обе стороны от них.

Только Шод, да еще пара парней из всей этой группы были в эвакуационных туннелях не во время эвакуаций, остальные здесь были впервые, а потому им все было любопытно посмотреть своими глазами.

Шод подошел к Стею с Рэмом, но все трое перевели взгляды на черный проем узкого коридора, ведущего от этой площадки вглубь скалы – на схемах были две отметки военных, которые приближались к их площадке.

– Всегда страшно на это смотреть, – тихо произнес Шод, напряженно всматриваясь в черноту дыры перед ними.

– На что именно? – поинтересовался Рэм.

– Как они входят в этй полную темноту… – пояснил Шод.

– В шлеме нет разницы – темнота вокруг или свет сотни прожекторов.

– Я знаю, но видеть это мне все равно страшно!

– Ну так не смотри! – нетерпеливо бросил Стей, пожирая глазами черноту шахты.

Из черной шахты донеслись звуки размеренных шагов двух бойцов Ньюи по каменным камешкам, с хрустом превращающихся в каменную пыль под рифлеными подошвами их бронированных башмаков. Сразу –же стали слышны чавкающие звуки работающих пневмоцилиндров их экзоскелетов под внешним перекрытием из нескольких десятков бронепанелей, обеспечивающих их защиту со всех сторон от механических повреждений.

Все Ньюи прекрасно знали, как выглядят их солдаты в патруле в эвакуационных или Дальних секторах, но видеть их во время работы своими глазами доводилось лишь немногим Ньюи, а потому взгляды всех парней на площадке расширения обратились к черной дыре коридора.

Они вышли из черной тени сразу, словно разом преодолели границу света и тьмы, и у многих тела покрылись мурашками… Две громоздкие фигуры бойцов с угловатыми ранцами, подошли к группе Стея, и на мгновение грозно нависли над ними.

Большие армейские шлемы, надежно укрывающие головы бойцов со всех сторон, словно части машинного механизма, не отражавли на окружающих никакой эмоции, кроме ужаса – они не отражали свет, через визоры не просвечивали многочисленные огоньки приборов, да и сами визоры были не различимы на общем фоне, и казались совершенно непрозрачными, а потому под ними могло скрываться все, что угодно. Даже нечто, находящееся под управлением «Сибиллы».

Парни в шлемах прекрасно знали, какое впечатление оказывают на гражданских, потому и выдержали небольшую паузу полной неподвижности под едва слышимый гул работающих механизмов внутри их ранцев за спинами.

Но потом они стали чуть дружелюбней, – непрозрачные матовые визоры их шлемов, чуть выдвинулись вперед, и сразу-же плавно поднялись вверх, открывая лица солдат Ньюи с их традиционными пристальными суровыми взглядами, освещенных не только двумя маленькими экранами у внешних уголков их глаз, но и светом других сигнальных приборов внутри шлема.

– Я капрал Нэш, – ожидаемо грубым голосом представился старший пары и кивнул на своего второго номера, замершего рядом: – Это капрал Налз. Приветствуем вас и ваших людей в нашем секторе!

Это «вы» в противопоставлении «нашему сектору» грубо резануло слух всех, кто это слышал, но с военными не поспоришь – это действительно был их сектор, а гражданские были здесь гостями. Беззащитными и слабыми гостями перед лицом любой опасности, а потому исследователям осталось лишь безмолвно соглашаться со всем, что им говорили военные.

– Это вы осуществляли нашу суперпроводку? – спросил Стей, неожиданно даже для самого себя с некоторым восхищением в голосе.

– Нет. Это капрал Зод развлекался! – отмахнулся Нэш.

– Но он обещал сержанту, что проведет вас очень комфортно! – добавил Налз неожиданно дружелюбным тоном и даже приятным чистым голосом, наблюдая слегка ошарашенные лица других исследователей, подходящих к ним.

– Так все и было! – усмехнулся Стей.

– Но… почти шестьсот километров за тридцать минут… – это очень быстро! – произнес Шод, и вдруг осознав, что его лицо мертвецки бледно, погладил свою щеку ладонью.

Бронекостюмы военных всегда разрисовывались иногда забавными, а иногда и откровенно жутковатыми символами, и картинками. Одни были нарисованы специально грубо и схематично, даже пальцем, другие детально прорисованы лучшими художниками Ньют, частично налезая друг на друга, они со временем блекли, царапались, частично истирались, но любой, кто мог отличить один шеврон от другого, мог многое рассказать и о каждом бойце, и о подразделении, к которому тот принадлежал.

Рэм прекрасно разбирался во всех этих шевронах, и разглядывая Нэша и Налза только лишний раз убедился, что легендарная первая рота – она вся легендарна, от первого до пятого взвода, ибо это не просто живая летопись самых жестоких сражений Ньюи с боевыми машинами «Сибиллы» за всю их историю, но и главный стержень безопасности всего сообщества.