Формы, которые принимает современный антисемитизм, с христианской точки зрения есть приговор над антисемитизмом. Это есть заслуга германского расизма, который имеет в Германии глубокие, но совершенно не христианские корни. Гораздо хуже православный антисемитизм, например, в Румынии; он компрометирует христианство и вряд ли заслуживает серьезного опровержения. Антисемитизм неизбежно должен превратиться в антихристианство, должен выявить свою антихристианскую природу, и это сейчас происходит. Этому соответствует процесс очищения в самом христианстве, освобождение христианской истины от тысячелетних наслоений, связанных с приспособлением к господствующим формам государства, к социальным интересам господствующих классов, к социальной обыденности, к низкой ступени сознания и культуры, с использованием христианства для очень земных целей. Этот процесс очищения христианства, который, отчасти, связан с тем, что христиане сами стали гонимыми, приводит к обнаружению как бы двух христианств – старого христианства, защищающего искажения христианства, и нового христианства, освобождающего от этого искажения и желающего быть верным Христу и евангельскому откровению о царстве Божьем. Настоящие, не формальные, не номинальные, не условные, не условно-риторические христиане всегда будут меньшинством. «Христианского государства», которое было великой ложью и искажением христианства, больше не будет. Христиане будут бороться духовно и потому смогут иметь внутреннее влияние, которое было утеряно, смогут убеждать. Христианам прежде всего подобает защищать правду, а не силу, дающую им возможность процветать в мире. Именно христианам подобает защищать достоинство человека, ценность человеческого лица, всякого человеческого лица, независимо от расы, национальности класса, положения в обществе. Именно на человека, на человеческое лицо, на свободу человеческого духа посягает со всех сторон мир. Посягает и антисемитическое движение, которое за частью человечества отрицает человеческое достоинство и человеческие права. Еврейский вопрос есть испытание христианской совести и христианской духовной силы.

В мире всегда были и есть две рясы, и это деление рас важнее всех остальных делений. Есть распинающие и распинаемые, угнетающие и угнетенные, ненавидящие и ненавидимые, причиняющие страдание и страдающие, гонители и гонимые. Не требует объяснения, на чьей стороне должны быть настоящие христиане. Роли тут могут меняться в истории. Сейчас христиане делаются гонимыми, как были ими в первые века. Сейчас и евреи делаются вновь гонимыми, как бывали уже не раз в истории. Об этом необходимо задуматься. Русские антисемиты, живущие в состоянии аффекта и одержимые маниакальной идеей, говорят, что евреи правят сейчас Россией и гонят там христиан. Это фактически неверно. Совсем не евреи по преимуществу стояли во главе воинствующего безбожия, русские играли в этом очень большую роль. Я даже думаю, что существует русский воинствующий атеизм как явление специфически русское. Русский барин-анархист Бакунин был его крайним и характерным выразителем. Таков же был Ленин. Достоевский именно о русском атеизме, о его внутренней экзистенциальной диалектике сделал великие открытия. Неверно и то, что Россией правят евреи. Главные правители не евреи, видные евреи-коммунисты расстреляны или сидят в тюрьмах. Троцкий есть главный предмет ненависти. Евреи играли немалую роль в революции, они составляли существенный элемент в революционной интеллигенции, это совершенно естественно и определялось их угнетенным положением. Что евреи боролись за свободу, я считаю их заслугой. Что и евреи прибегали к террору и гонениям, я считаю не специфической особенностью евреев, а специфической и отвратительной особенностью революции на известной стадии ее развития. В терроре якобинцев евреи ведь не играли никакой роли. Я вспоминаю, что в годы моего пребывания в Советской России, в разгар коммунистической революции еврей – хозяин дома, в котором я жил, при встрече со мной часто говорил: «Какая несправедливость, вы не будете отвечать за то, что Ленин русский, я же буду отвечать за то, что Троцкий еврей». Потом ему удалось уехать в Палестину. Я же согласен взять на себя ответственность за Ленина. Печальнее всего, что реальности и факты не существуют для тех, мышление которых определяется ressentiment, аффектами и маниакальными идеями. Более всего тут нужно духовное излечение.

Когда я читал сборник «Россия и евреи», я остро чувствовал глубокий трагизм самосознания русских евреев, которые любят Россию, не любят русской революции и хотят быть русскими патриотами. Я во многом не согласен с мыслями этого сборника, но уважаю усилие объединенной в нем группы утвердить свое достоинство русских евреев вне использования революции в интересах еврейства. Это наводит на мысль о глубоком, быть может, безнадежном трагизме еврейского вопроса. Антисемитические настроения среди русских, и в России, и за границей, нарастают стихийно и принимают формы свойственной русским исcтупленности. Может наступить час, когда этот антисемитизм выразится в диких и кровавых насилиях, когда несчастные русские люди, раздавленные и униженные революцией, жестоко отомстят за свои страдания и унижения евреям, возложив на них целиком ответственность за свои бедствия. Уже и враги евреев, и друзья евреев, и сами евреи говорят, что падение большевизма будет сопровождаться ужасным и неслыханным избиением евреев. Что русские евреи попали в тиски между большевизмом и погромом, это должно тревожить и волновать прежде всего самих евреев. Такое положение вызывает протест с точки зрения гуманной, либеральной, демократической и с точки зрения «прогресса» человечества и судьбы цивилизации. Но есть еще одна точка зрения, на которую редко становятся и которая представляется мне самой существенной и основоположной в обсуждении этого трагического вопроса,– точка зрения христианская. Еврейский вопрос есть также христианский вопрос, внутренний вопрос христианского сознания. Не слышно голоса об этом вопросе, вызывающем страсти и чреватом катастрофами изнутри христианского мира, голоса христианской совести. Только две точки зрения на еврейский вопрос оказались широко распростра-ненными – или погромно-антисемитическая, или гуманно-либерально-демократическая. Ведь те, от кого с ужасом ждут евреи погрома в час ликвидации большевизма, в финале революции, считаются православными христианами. И очень многие евреи видят для себя угрозу и опасность в русском христианстве, в росте православного движения. Можем ли мы, русские христиане, спокойно и равнодушно выносить такое положение? Не должен ли раздаться и наш голос, как голос христианской совести? Двенадцать лет тому назад я написал в «Русской мысли» статью под заглавием «Национализм и антисемитизм перед судом христианского сознания». Там сделал я попытку говорить о еврейском вопросе по существу, как внутреннем христианском вопросе. Тогда же я почувствовал, как трудно по существу, не тактически обсуждать этот вопрос. В России никогда не было нравственной свободы мысли в обсуждении еврейского вопроса. Раньше не было потому, что среди советских комиссаров оказалось слишком много евреев и слишком большая роль их вызывает опасность бурной и жестокой реакции. Тогда были погромщики, и теперь они есть. Но хочется хоть когда-нибудь сказать правду по существу. Вокруг еврейского вопроса образовалась очень болезненная атмосфера мнительности и подозрительности. Одни повсюду видят «жидомасонский заговор». Другие повсюду видят антисемитизм. Свобода мысли и свобода совести совершенно задавлены в этой атмосфере взаимной ненависти и вражды. Евреи и иные защитники евреев мнительны и подозрительны до того, что если вы христианин и православный по убеждению, если вы не видите в демократии перла создания и не сторонник революции, то уже поэтому предполагают в вас тайного антисемита. Это есть такое же извращение и такой же террор, как и видеть в евреях источник всех зол и бедствий. Должна быть, наконец, провозглашена декларация прав такого же свободного обсуждения еврейского вопроса, как и всякого другого вопроса. Не должно лежать никакого специфического одиума на тех, которые свободно высказывают те или иные мысли по этому вопросу. Это – условие обсуждения еврейского вопроса, основное условие самой возможности защиты евреев со стороны христиан.