Шум в ушах нарастал и я схватила первые попавшиеся бутылки с вином и отнесла Эдавиану, практически впихивая их руки.

— Забирай вино и уходи, — я была резка, и принц явно не понимал что случилось, потому что смотрел на меня округлившимися глазами. Это же он меня ненавидит, а не наоборот.

— Уходи! — прокричала я.

Эдавиан неспешно поднялся с кровати и пошел на выход, иногда посматривая на меня тяжелым взглядом. Да, я стала странная, несдержанная, крикливая, но это он сделал меня такой. Такой уязвимой.

Принц остановился в дверях, и, повернувшись, сказал виновато:

— Это случайно вышло, — оправдался он, а мне стало еще больнее. Что для него было случайностью? To, что проявил в кой-то веки ко мне нормальное человеческое отношение? Обращался как с девушкой? А теперь что, сожалеет? О, маги, ненавижу его! За какие грехи он появился в моей жизни? За какие?!

Я был пьян, не спорю. Но даже в таком состоянии всегда отдавал себе отчет в действиях. А то, что случилось, не имело никакого объяснения. Я ее целовал! И самое ужасное, что мне понравилось. Понравилось касаться ее пухлых губ, вдыхать пьянящий аромат кожи. Понравилось, держаться за тонкую талию, ощущая под пальцами гибкую спину. Масло в огонь добавило то, что я видел ящерку обнаженной и знал, какое у нее шикарное тело. А потому не удержался и позволил рукам скользнуть по соблазнительным изгибам бедер, наслаждаясь совершенством точеных форм.

Я временно выпал из реальности, отдаваясь только этому моменту между нами. Горемычная девчонка перестала быть кем-то ненавистным, и стала лишь женщиной в моих руках. Красивой, соблазнительной, желанной. Наверное, я свихнулся, но я хотел продолжения. Хотел узнать какова на ощупь ее кожа и как покрывается мурашками грудь от прикосновений. Захотелось почувствовать ее учащенное дыхание и ловить ртом стоны. Я точно сошел с ума, но тогда мне было все равно, потому что я чувствовал сладость в теле и умиротворение в душе. Ни один хмель не дарил мне того, что я испытал с ящеркой. Она временно заглушила боль от не заживающей в сердце раны и помогла вспомнить, что близость может приносить удовольствие.

Сколько лет мою постель грела Тина, но даже с ней я чувствовал лишь временное облегчение в теле, но никогда в душе. Мне ни разу не удавалась расслабиться полностью, отдаться моменту, потому я все реже делил с ней постель. Что толку, если через полчаса все станет по-прежнему? А пар всегда можно выпустить в хорошей битве с достойным противником.

А с ящеркой я почувствовал забытое чувство, радость и сладость жизни. To самое беззаботное влечение, когда проблемы канут в лету, и живешь лишь этим мгновеньем. Но забвение не могло быть вечным, и когда София сбежала от меня, я очнулся. Понял, что поступил глупо, увлекся, и чуть не перешагнул через свои же убеждения. А если бы все случилось? Что дальше? Я оказался бы полной скотиной, который наседал на девчонку столько лет, а потом воспользовался ей, как только подвернулся случай. Да уж, после такого я бы сам себя возненавидел. Оказывается, я еще не совсем потерянный человек, раз в голове еще появляются правильные мысли. Хоть и с запозданием.

Я ушел из подвала. Точнее сказать ящерка сама меня прогнала, вручив вино и хорошенько прикрикнув. Поднявшись наверх, почему-то расхотел идти к близнецам. Эти братья меня порой доводили, а сейчас у меня настроение итак было не из лучших, а с их поддевками все могло кончиться дракой. Поэтому я пошел в сад, решив посидеть в тишине и в одиночку прикончить постылые бутылки.

Высоко в небе светила луна, листья едва колыхались на слабом ветру, шурша на ветках. Теплая погода радовала, но даже если бы лето не выдалось таким теплым, я все равно бы остался здесь. Слишком нравилась тишина дворцового парка.

Я присел на скамейку и, откупорив пробку, глотнул напиток, тут же скривившись. Что за кислятину мне подсунула ящерка? Не помню, чтобы такая гадость хранилась в наших погребах. Отставил гадкий бутыль на землю, и улегся на скамью, скрестив ноги в щиколотке, а руки убрав под голову. Потянуло в сон. Даже и думать о чем- либо перехотелось. Только уснуть и забыться.

Сквозь первую дрему услышал тихий плачь, и бесшумно повернул голову на звук. По тропинке, смахивая с подбородка слезы, шагала София. Она торопилась, и пройдя мимо, меня даже не заметила. Углубившись в сад еще немного, остановилась, огляделась, и подойдя к ближайшей скамье, стала раздеваться.

Мне стоило бы что-то сделать, отвернуться, или окликнуть ее, обозначая свое присутствие, но я не стал шевелиться. Впервые в жизни испугался, что могу сделать только хуже, нарушая чужой покой. А потому я просто смотрел.

Когда с одеждой было покончено, стройная ящерка, спину которой до самых бедер закрывали белые волосы, замерла. Провела по глазам, убирая остатки влаги, и надрывно набрала воздух.

— Мама, я так устала, — сказала она печально, прежде чем в несколько секунд обернулась драконом и воспарила к ночным облакам.

Я сел. Стало стыдно за себя. Нет, я не ханжа, и чужие слезы меня не радуют. Тогда о чем я вообще думал, доводя девчонку до такого состояния.

Прошелся руками по лицу и зарылся в волосы. В моей жизни творилось что-то неправильное, и мне это не нравилось. Слишком быстро менялись события, менялся я сам. Нужно было срочно покидать дворец, который давным-давно перестал быть мне домом. Скорее назад, в самое пекло битвы между магами, мранами, отступниками и просто предателями. Там все понятно, где друг, где враг, а здесь все так запуталось, что я уже и не вижу разницу между белым и черным.

— Эд, ты чего скукожился? — раздался рядом голос. Я поднял голову.

— Клон. Гари. Что вы здесь забыли?

— Тебя искали. Стража сказала, что ты ушел в сад. Я так понимаю, не захотел делиться выпивкой? — Гари указал на стоящие у скамьи бутылки.

— Нет, это… Мне нужно было подумать. Одному.

— О ком? — улыбнулся уголком губ Клонис.

— Ни о ком, а о чем! — вспылил я.

— Врешь, — не унимался Клон.

— Давайте без ваших штук?! — Я встал и зачем-то посмотрел в небо. — Мне нужно срочно уезжать из замка, я тут с ума схожу.

— Ты зациклился, — сказал Гари.

— На ком-то, — опять ухмыльнулся Клон.

— Достали вы. Научились только людей вокруг раздражать. Толку от вас никакого!

— Что тебя мучает Эд? — наконец серьезно спросил Гари, — София?

Я посмотрел в упор на близнеца. Соврать не было возможности. Только не ему. Не им. А признавать правду…Выглядеть глупо тоже не хотелось.

— Допустим, — сдался я.

— Что вас связывает?

— Я ее ненавижу!

— Врешь.

— В том то и проблема. Всегда ненавидел, но стоило увидеть страх в ее глазах и… что-то изменилось, — я вздохнул, — Наверное, я просто обмяк.

— Нет. Ты слишком много думал о ней, воображал монстром, а когда узнал поближе, понял, что ошибался.

Как легко Гари умел делать выводы. Раз, и проблема последних трех лет была озвучена в одном простом предложении. Бесят эти братья.

— Серьезно? Все так просто? И как без вас умников я сам не догадался!

— Ты злишься, потому что тебе стыдно.

Прямо в точку!

— Мне не стыдно! Я все делал и думал правильно. Мне лишь нужно вернуться к своему отряду и все встанет на свои места.

— Не встанет, и ты сам это понимаешь, — устало сказал Клонис.

— Да ну вас, — я махнул рукой. — До нескорой встречи. Утром я отбываю на границу. Всего хорошего.

Я зашагал в направлении замка, потому что находиться в компании этих чокнутых больше не было сил. Но братья не успокаивались, кидая мне в спину наставления, пока я не скрылся из виду.

— Извинись перед ней как следует, — растягивая, кричал Клонис.

— Сделай подарок, — добавил Возгари.

— Пригласи… прогулку и..

— …не влюбись в….

Достали.

Я сразу направился к отцу. Нашел его спящим в комнате, расслабленным, без хмурых морщин на лбу и сдвинутых бровей. Пришлось разбудить, так как ждать я не мог. Меня все душило в этом замке, мешало нормально вздохнуть и трезво думать.