Трусики падают на пол, и это движение выводит Лори из транса. Она убегает.

— Лори, подожди! — она не обращает на меня внимания и продолжает шагать, держась за ребра. — Лори! Пожалуйста, подожди секунду! — еще немного, и она потеряет равновесие. — Помедленнее, не сделай себе больно!

Она поворачивается и тычет пальцем мне в грудь.

— Ты уже позаботился об этом! Не беги за мной! Возвращайся к себе, у тебя гости!

— Лор, пожалуйста, — беру ее за руку, но она вырывает ее.

— Не смей ко мне прикасаться! — ее глаза горят огнем. Разочарованием. И отвращением. — Мне казалось, ты «пытаешься стать лучше», — использование воздушных кавычек подобно удару в живот.

— Я пытаюсь. Правда.

Ее глаза наполняются слезами.

— Думаю, нам двоим очевидно, как сильно ты пытаешься.

Мне становится по-настоящему хреново, хотя казалось бы, что хуже быть просто не может.

— Не уходи. Позволь мне объяснить.

— Что объяснить? Хочешь рассказать, как трахал ее? Давай, Базз. Валяй. Выкладывай подробности. Кто был сверху? Ты делал это быстро или медленно? Она кончила?

— Не делай этого...

— Что не делать? Ты хотел поговорить, так говори! Сколько раз за ночь ты ее отымел? А грязные словечки шептал? Было круто вернуться в старые добрые времена?

— Нет. Все было не так. Это ничего не значило.

— О боже, ты действительно собираешься использовать эту банальщину? А что потом? Заявишь, что думал обо мне, когда трахал ее?

Так и было.

— Это ничего не значило, — повторяю я. — Она ничего не значит.

— И все же ты выбрал ее, а не кого-то другого!

— Потому что она было самым доступным вариантом, — честно отвечаю я. — Потому что она предложила себя без вопросов. Я хотел убежать ото всего, — я тяжело вздыхаю. — Потому что я идиот.

— Ты сказал, что изменился. И я поверила тебе, — Лори указывает на то место, где два дня назад была припаркована ее машина. — Мы сидели рядом, и ты клялся, что стал другим!

— Так и есть.

Она сердито вытирает слезы со щек.

— Черт, Базз! Ты сказал, что любишь меня!

— Люблю.

— Нет, не любишь. Ты не умеешь любить.

— Вот не надо пытаться убедить меня, что мои чувства нереальны. Произошедшее ночью не отражается на моих чувствах к тебе. Да я сходил с ума! Я не знал, что делать.

— Поэтому решил оттрахать другую бабу? Это твой выход из любой ситуации? Своеобразный механизм преодоления проблем? Ты собираешься бегать к Стейси каждый раз, когда жизнь становится трудной? Каждый раз, когда твой член становится твердым?

— Конечно, нет. Я никогда больше не прикоснусь к ней.

— Верится с трудом.

— Я вообще не обязан оправдываться. Ты беременна от другого, Лори! Уже забыла эту маленькую деталь? Что ты хочешь от меня? Что ты хочешь от меня услышать? Мне поздравить тебя? Сказать тебе, что ты светишься?

— Базз…

— Помоги мне. Какого хрена я должен делать? Мои варианты довольно ограничены. Ты хочешь, чтобы я воспитывал ребенка как своего? Или нянькался с ним, пока вы с Джоном ходите на свидания? Или хочешь совсем вычеркнуть меня из своей жизни? — меня тошнит при одной мысли об этом. — Я чувствую себя чертовски одиноким!

— Ты не один...

Поднимаю руку, останавливая ее.

— Пожалуйста, просто выслушай меня, — делаю глубокий вдох. — Я понимаю, почему ты расстроена. Твои чувства мне знакомы. Последние четыре недели были сущим адом, пока я наблюдал за тобой с другим мужчиной. Я сбился со счета, сколько раз ночью лежал без сна, думая о тебе и о нем. Это больно, я знаю. Хотелось бы, что этой ночи вообще не было. Лучше бы вчерашнего дня не было. Но поверь мне, когда я говорю, что Стейси ничего для меня не значит. Я был пьян и думал, что между нами все кончено. Прежде чем ты попытаешься убежать снова, пожалуйста, попробуй поставить себя на мое место. Жизнь, о которой я мечтал, в одно мгновение у меня отняли, — держу большой и указательный пальцы на расстоянии сантиметра друг от друга. — Все было так близко, Лори. Мы были чертовски близко.

— Ты этого хотел? Честно?

— Если не с тобой, то не уверен, что такая жизнь мне вообще нужна.

— Я думала, ты не хочешь детей.

— Когда это я такое говорил?

Она хмурится.

— Ну, не говорил. Я просто предположила, ведь ты не хочешь жениться.

— Брак и дети — разные вещи. То, что я не верю в брак, не означает, что я не верю в любовь и обязательства, и что я не могу разделить свою жизнь с кем-то. У всех нас есть свое видение того, как должно выглядеть счастье. В моем была ты. Ты, я и куча красивых малышей. Я мечтал о семье с тобой, Лор, — я сжимаю ладонями затылок. — Но вчерашний день убил эту мечту.

— Базз, ты позволишь мне сказать?

— Нет. Мне нужно, чтобы ты поняла, что и как. Я не хочу, чтобы ты сомневались в том, что между нами было.

— Базз…

Я начинаю ходить туда-сюда.

— Все должно было быть не так...

Лори хватает меня за руку.

— Это твой ребенок, — кричит она.

Я хватаюсь за ограждение, потому что мир начинает вращаться.

— Стоп, что? Что ты только что сказала?

— Ты слышал, — она снова плачет. — Ты станешь отцом, Базз. Я пришла сказать тебе.

— Но... как? Я не... Ты сказал, что у тебя восемь недель.

— Нет. Это сказал Джон. Он был в палате, когда я узнала, и я запаниковала. Я наплела ему, что, по-моему, срок семь ли восемь недель. Я солгала, поэтому чувствую себя просто отвратительно. Я сразу поняла, что он твой. У меня шесть недель, Базз. Врачи ставят срок немного по-другому, но фактически это произошло четыре недели назад.

Мое сердце выпрыгивает из груди.

— Ты уверена?

— Да.

— На сто процентов?

— На сто процентов. Ты единственный, с кем я была четыре недели назад. Ты единственный человек, с которым я спала за последние четыре недели.

Все мое тело наполняется облегчением.

— Почему ты не сказала мне вчера? Почему позволила мне поверить, что ребенок от него? Этой ночи никогда бы не случилось, если бы я знал правду!

— Я только что врезалась в дерево и узнала, что беременна. Я же сказала, что была не в себе. Да я до сих пор в шоке. Я раздумывала, как лучше сказать Джону, а потом появился ты. Как только меня выписали сегодня утром, я договорилась об аренде автомобиля и приехала прямо сюда, — она поднимает руку, демонстрируя свой больничный браслет. — Я приехала как только смогла.

— Почему ты не позвонила? Или не написала?

— Я не хотела говорить тебе по телефону. Все-таки это серьезное известие. И я не знала, как ты отреагируешь.

— Джон знает правду?

— Да. Думаю, он сразу все понял. Мы всегда предохранялись и у нас не было косяков. Он не дурак. Просто он не хотел верить, что у нас с тобой что-то было. Думаю, он бы согласился с ложью навсегда, если бы я позволила.

— Значит, тот раз на кухне... Месяц назад... Это все?

Она кивает.

— Угу. Даты складываются.

— Я буду отцом.

— Да.

— О боже, я собираюсь стать отцом! Я. Черт, это все меняет, Лор!

— Серьезно?

— Конечно! Мы должны сойтись ради ребенка. Нашего ребёнка. Хватит валять дурака.

— Базз…

— Мы должны! Мы сможем пройти через это вместе.

— Базз, я не знаю. Посмотри на все, что произошло между нами за последний год. Вместе мы все разрушаем.

— Все рушится только когда мы не вместе, — она смотрит в сторону дома и бормочет что-то о совместном воспитании. — К черту совместное воспитание. Я люблю тебя. Я хочу быть с тобой. Я хочу, чтобы мы были семьей. Разве ты не хочешь того же?

— Я хочу лучшего для ребенка...

— А что лучше в твоих глазах? Жить на два дома? Подавать пример, как нужно сдаваться?

Она вскидывает руки.

— Не знаю, Базз. Мне нужно время. Я даже не была дома. Джон…

— Джон? — я отступаю на шаг. — Какое отношение ко всему этому имеет Джон? — она пожимает плечами и смотрит себе под ноги. — О боже, только не говори, что ты все еще с ним.

— Нет, мы расстались, — спасибо и на этом. — Но он хочет попытаться все наладить.