Нутром ощущаю Мейсона, но он ничего не говорит. Никто ничего не делает. Мы все стоим в полной тишине. Я таращусь на нее. Все трое таращатся на меня. Но потом Лори делает свой ход. Она цепляет на лицо улыбку и поворачивается к Мейсону.

— Вот так сюрприз! — говорит она, и от ее хриплого голоса в моих штанах становится тесно.

Черт, как же я по ней скучал...

— Ты забыл упомянуть, что у вас будут еще гости, Мейсон.

Он откашливается.

— Я... э-э... Прости, забыл... ты... Пойду проверю, как там София, — он практически выбегает из комнаты. Ссыкло.

Я улыбаюсь, потому что мое присутствие все еще на нее влияет.

— Добрый вечер, Лори.

— Базз, — бормочет она сквозь стиснутые зубы. — Что ты здесь делаешь?

Я делаю несколько шагов к ней.

— Я тоже рад тебя видеть.

— Ты пришел с девушкой? — выпаливает она, и могу сказать, что сразу корит себя за этот вопрос.

— Нет. Я ни с кем не встречаюсь.

Мне хочется танцевать, когда по ее лицу пробегает явное облегчение. Она всегда была очень эмоциональной. Я называл ее своей маленькой открытой книгой, потому что она большая любительница книг. Но наша собственная история резко оборвалась, и теперь мне приходится слушать, как какой-то мудак называет ее «деткой». Пристрелите меня.

Я подхожу к ней и протягиваю цветы.

— Это тебе.

Лори хмурится.

— Ты даришь мне цветы?

Новенький парень хихикает.

— Ты купил моей девушке цветы? Вау, теперь я чувствую себя полным идиотом, что сам не догадался.

Потому что ты и есть идиот. Не обращаю на него внимания и жестом прошу ее принять букет.

— Твои любимые.

Он смеется.

— Подожди, а ты кто вообще? — Кто я? Кто ты такой? — Тебя пригласили, чтобы выставить меня в дурном свете? — Нет, ты делаешь это сам. Он постукивает себя по лбу. — Подсолнухи. Надо запомнить.

София вбегает в комнату, за ней — Мейсон.

— Ужин готов! — восторженно заявляет она. — Пожалуйста, проходите и садитесь. Давайте, давайте, давайте! — она буквально тащит меня к столу в другой конец комнаты.

— Я думала, мы будем ужинать вчетвером, — обращается Лори к Софии.

— Я тоже, — сладко щебечет она. — Но Баззу здесь рады в любое время, — добавляет она, кивая мне.

— Спасибо, Соф, — улыбаюсь.

Я переключаю внимание на придурка, который в настоящее время помогает Лори усесться на стул. Закатываю глаза от такого старомодного жеста и вспоминаю наш с ней разговор, когда она сказала, что ненавидит мужчин, которые настаивают на том, чтобы открывать двери и платить за еду. Да что она вообще делает с таким парнем, как он? Он кажется моей полной противоположностью. Хм, наверно, это и есть ответ на вопрос.

Сажусь напротив Лори, не обращая внимания на маленькую карточку с именем Софии. Лори закатывает глаза, а я смеюсь.

— Что-то в глаз попало, Лори?

— Нет, — коротко бросает она.

— Тогда поосторожнее. Ты же знаешь, что случается с девушками, которые не перестают закатывать глаза.

Она ошарашенно смотрит, не в силах сохранить бесстрастное лицо при упоминании книги.

— Ходил в кино на последнюю часть «Пятидесяти оттенков серого»?

— Нет, — отвечаю я. — Запомнил, когда читал ее у тебя дома. После этого никак не мог заснуть. На следующее утро еще был по-настоящему возбужден...

— О, давай свои цветы, Лори, — перебивает София. — Пойду поставлю их в воду.

— Я помогу принести еду, — вставляет Мейсон.

— Нет! — протестует она, зло на него посмотрев. — Оставайся здесь.

Новенький бойфренд пододвигается еще ближе к Лори и переплетает свои пальцы с ее.

Не могу на это смотреть.

— Где напитки? — спрашиваю у Мейсона.

— Гм, София подаст вино вместе с едой.

— Отлично, — заявляет новенький парень.

Я игнорирую его и стону.

— Пожалуйста, не превращайся в одного из этих.

— В кого? — уточняет Мейсон с понимающей ухмылкой.

— Неудачников, — объясняю я. — У вас есть что-нибудь покрепче?

— Сейчас принесу виски.

Мы все наблюдаем, как он покидает комнату. Я, наконец, поворачиваюсь к Лори и ее сталкеру. Он так сильно сжимает ее руку, что у него белеют костяшки пальцев. Отвечаю, через месяц она подаст на придурка в суд.

— Ну, здесь уютно, — говорю я.

Он улыбается, но не она.

— Ты не представишь нас должным образом, детка? — спрашивает придурок.

Где виски? Я буду пить каждый раз, когда он будет так ее называть.

— Да, детка, — вклиниваюсь я. — Познакомь нас.

Этот идиот смеется, ни на что не обращая внимания. Мне было бы жаль его, если бы он не трахал мою девушку.

Лори хмурится, как будто предпочла бы оказаться где угодно, только не здесь.

— Джон, это Базз. Базз, Джон.

Ну конечно, Джон. Скучное имя для скучного человека.

— Интересное имя, — говорит он.

— Жаль, что я не могу сказать того же о твоем.

— Туше, — смеется он. — Так значит, Базз — твое настоящее имя или это все-таки прозвище?

— Теперь уже настоящее.

— Расскажешь, откуда это пошло?

— В другой раз расскажет, — говорит Лори, предупреждающе поглядывая в мою сторону. — Интересно, почему так долго возятся с едой…

— Когда я кончаю, то кричу: «Бесконечность не предел».

— Прошу прощения? — парень явно смущен.

Ты слышал.

Мейсон возвращается в комнату с бутылкой виски и огромной тарелкой горячего.

— Мое прозвище. Когда я кончаю, то кричу: «Бесконечность не предел». Знаешь, ну коронную фраза Базза Лейтера из «Истории игрушек», — Лори закрывает глаза, а я задаюсь вопросом, не совершает ли она путешествие в прошлое.

Джон выглядит еще более смущенным.

— Никогда не смотрел «Историю игрушек».

— Ну, ты многое потерял.

— Если ты еще не понял, то он был пьяным в тот день, — поясняет Мейсон, ставя блюда на стол. — Он тогда пересмотрел мультфильмов. А проорал так только раз, но и этого хватило, чтобы к нему прилипло имя Базза, верно? Прошло около десяти лет, но друзья не дадут о таком забыть.

— Вообще-то, я орал так не один раз, — поправляю я его, поглядывая на Лори. Ее глаза распахиваются, а щеки краснеют.

— Чувак, слишком много информации, — отвечает Мейсон, наливая виски.

Джон смеется.

— Ну, это, конечно, забавная история для званого обеда. Хотя я не уверен, что ее стоит рассказывать внукам.

Да пошел ты, Джон. Я буду говорить своим будущим внукам все, что захочу. Может быть, когда-нибудь я даже расскажу им, как их сумасшедшая бабушка решила встречаться с неудачником по имени Джон, прежде чем пришла в себя и вернулась ко мне.

— Я уверен, что они будут слишком заняты, осыпая меня благодарностями. Ведь если бы не я, их мамочки или папочки просто не было бы.

— Туше.

Новая игра: пить каждый раз, когда он говорит «детка» или «туше».

Мейсон протягивает мне стакан как раз вовремя. Я выпиваю все залпом и облизываю губы, когда замечаю, что Лори наблюдает за мной. Ее взгляд опускается на мои губы. Меня так и тянет спросить ее, помнит ли она времена, когда они был на её и что мой язык с ней делал.

— Кто-нибудь еще хочет виски? — спрашивает Мейсон.

Новоявленная парочка синхронно качают головами.

— Нет, спасибо, приятель, — отвечает Джон. — Я подожду вина.

Приятель? Он пытается украсть и моего лучшего друга? Ну уж нет, приятель.

— Так кем ты работаешь, Базз?

— Я работаю на Мейсона, — отвечаю я. — Я его сучка.

— Это правда, — поддакивает Мейсон.

— А ты? Чем занимаешься?

— Я врач.

Конечно же.

— Какая специальность? — уточняю я.

— Стоматолог.

Это объясняет смехотворно белые зубы.

— О, дантист. Я-то думал, ты настоящий доктор.

— Не груби, — говорит Лори. — Джон хорошо выполняет свою работу.

— Не сомневаюсь. Просто сказал, что подумал. Сначала решил, что он настоящий врач. Отбеливанием зубов жизнь не спасешь.

— Я выполняю более сложные процедуры.