— Нет, — покачал головой призрак. — Я бы не смог создать такую защиту, для меня слишком сложно.

— Наши разговоры все больше напоминают болтовню вслух. Ты говоришь только то, что я уже знаю.

— Потому что я — лишь твое подсознание, а не отдельная личность.

— Но ты же был отдельной личностью.

— Был. И да, пора повиниться, но ты же и сама уже это поняла.

— Процесс стирания памяти шел все время, пока я находилась в доме Ванды, ты не мог этого изменить, и, единственное, что пришло тебе в голову, перенаправить процесс. Ты стер у меня из памяти ваш мир, сделал так, что все что происходило там, постепенно удалялось.

— Молодец, — похвалил девушку призрак. — Все так. А теперь все возвращается. По сравнению с силой четырех стихий, моя магия — ничтожна, поэтому начали просыпаться воспоминания.

— Но я все еще не помню, что было после твоей смерти. Ничего, кроме Моргана. Но я даже не помню, как мы встретились, как расстались. Черт, я не помню даже целовались ли мы с ним.

Призрак рассмеялся.

— А это важно?

— Я безнадежно любила этого человека все семь лет! Конечно же, важно!

— Значит, вспомнишь, — пожал плечами Приам.

— А что мне делать с экзаменом?

— Не ходи. Опозоришься! — посоветовал призрак. — Лучше уйди сама, скажи, что не можешь пережить смерть Дэна, что тебе нужно больше времени. Ну, ты же и сама знаешь!

— Ну уж нет! Я должна найти Электру! Это из-за нее погиб Дэн.

— Ты знаешь, Кэм, я хоть и являюсь проекцией твоего сознания, но все равно не всегда тебя понимаю. Как ты сделала такой вывод?

— Не знаю, — призналась девушка, потягивая виски из чашки. — Но я в этом уверена.

Приам ничего не ответил, предоставив ей размышлять самой.

«Она бежала так долго, как только могла. Под ногами расстилалась чужая голубая трава до самого горизонта. Интересно, а этот мир отличается от Земли только цветом неба и травы, или может быть он действительно стоит на трех китах? Какая бредовая мысль. Ей было страшно. Там, на равнине, остался единственный человек, которого она знала в этом мире, единственный кто был к ней добр. Приам. Она плохо знала его, слишком мало у них было времени, но от этого не становилось легче. Она была тут совсем одна. И единственное, что связывало ее с ее миром, было имя мага, который должен был ей помочь. Филлиус. Нужно его найти.

Но дойти до города она так и не смогла. Все было против нее в этом чуждом мире. Она спала, укрывшись за камнями, когда ее грубо толкнули в плечо, повалив лицом вниз.

— Смотри-ка, путница! А нам везет! — прокричал у нее над ухом мужской голос. — Не волнуйся, мышка, мы просто позабавимся чуток и отпустим тебя. Понимаешь ли, несколько недель пути в мужской компании делают мужчин очень сговорчивыми, когда им не противятся. Ну, а если ты хочешь по-плохому…

— Нет-нет, — взмолилась Кэм. — Только воды дайте и поесть, я уже несколько дней не ела.

Мужчина расхохотался, затягивая на ее запястьях кожаный ремень.

Привал был долгим. Камилле показалось, что бесконечным. Она прятала глаза, помня о наставлениях Приама, боясь навлечь на себя еще большую беду. А „развлечения“ все не заканчивались. Дни перетекали в ночи, а ее все не отпускали. Девушку кормили, поили и позволяли сходить по нужде, но не спускали с нее глаз. Она стала любимой игрушкой этой компании, они не собирались с ней расставаться, забыв о своем обещании или наплевав на него. И все это время они продолжали движение. Уже спустя несколько часов, девушка поняла, что теперь совершенно не представляет в какую сторону ей нужно идти, чтобы найти Филлиуса и вернуться домой. А ведь прошло уже не меньше недели. Кэм поняла, что надежды больше нет, бедный Приам погиб напрасно, она никогда не сможет вернуться. Спустя несколько недель к ней привыкли на столько, что перестали связывать. Она стала их общей „мышкой“. Тихой и покорной. Когда они вернулись в свое „логово“ ей даже позволили готовить пищу, убираться и выполнять прочую работу. Единственное, что теперь ее сдерживало, была цепь на ноге, вмурованная в горную породу. Днем она выполняла работу по дому, а ночи делила с разными мужчинами, молясь о том, чтобы у них не возникло спора чья сегодня очередь. Терпеть одного еще было возможно, а вот если спор так и не могли разрешить… Она предпочитала об этом не думать. Их было семеро, как и дней в неделе, они были простыми разбойниками, жуликами, ворами. Жили тем, что удавалось „добыть“. Прятались в горах.

Желающий выжить человек приспосабливается к любым обстоятельствам, и Кэм приспособилась. Их имен она никогда так и не узнала, только прозвища: „конь“, „могильщик“, „шакал“, „сир“, „здоровяк“, „малыш“, „драм“. Самым галантным был „драм“, самым несдержанным — „конь“. Этот мог и ударить и силой не брезговал. В быту все они были обычными людьми. У каждого была, наверное, своя история, но Кэм этого так никогда и не узнала. При ней они не говорили о прошлом, только о набегах и новых идеях, что стоит попробовать с их „мышью“. Тем удивительнее была развязка. Однажды ночью ее разбудил „могильщик“.

— Вставай, только тихо, — прошептал он ей на ухо.

— Сегодня не твой день, — спросонья запротестовала Кэм. — „Сир“ будет зол.

„Могильщик“ лишь хихикнул.

— Не будет, мышка. Иди со мной.

Она послушно поплелась за мужчиной, сопротивление бесполезно, они сами потом разберутся между собой, ей в это лучше не лезть. Но ее вели не в другой угол пещеры. Камилла увидела звездное ночное небо и замерла. Она уже забыла, как выглядят звезды. Ее покачнуло от свежего воздуха, ворвавшегося в легкие, кто-то поддержал ее за локоть.

— Сейчас не время отдыхать, — раздался над ухом голос „сира“.

Она все еще ничего не понимала и послушно пошла за спешащей троицей. „Могильщик“, „сир“ и „конь“. Не самый лучший набор, но другого не было. Они бежали почти до утра, и лишь через два дня она узнала, что это был бунт. Банда раскололась. Проигравшие были изгнаны, но решили не уходить с пустыми руками и прихватили ее с собой. Они шли по ночам и отдыхали днем, но больше для нее ничего не изменилось.

Однажды она почувствовала свежий соленый запах, они подходили к морю или океану, к большой соленой воде, интересно, а какого цвета эта вода?

А потом наступил очередной день. Ее разбудили крики. Испугавшись, она спряталась за ствол дерева и не решалась выглянуть оттуда, пока все не стихло. Их стоянка была уничтожена. У костра сидели незнакомые люди, на краю полянки тлел костер, поглощая тела тех, кто был „могильщиком“, „сиром“ и „конем“.

— А вот и наш приз, моряки! — заметил ее один из победителей. — Иди сюда, милашка! Эти гады хорошо с тобой обращались? Давай-ка проверим!

Он ухватил ее за край платья и потянул к себе.

— Оставь, Край! Вся добыча должна быть доставлена на корабль, капитан сам решит, кому что достанется. Так что убери от нее лапы.

А потом был недолгий путь до корабля.

— Рад вас видеть, друзья мои, — произнес высокий шатен в треуголке, едва они ступили на судно. — Удача, как я вижу, сопутствовала вам. Что за дивное создание вы привели на мой корабль?

— Она была у одних бедолаг. Мы наткнулись на них на последней ночевке. Решили, что и это не повредит.

— И были правы, мальчики! — ее толкнули в руки этого человека. — Отличный улов!

— Женщина на корабле, капитан! — возмутился кто-то.

Камилла думала лишь о том, что миры разные, а предрассудки у всех одинаковые, ей стало страшно. В детстве она любила пиратские романы и представляла, что ждет женщину на корабле пиратов.

— Оставь, Стэн, это всего лишь байки, — мягко проговорил капитан, чем немало ее успокоил. — Пожалуй, я докажу вам ошибочность ваших убеждений. Я отказываюсь от своей доли. Вся добыча будет поровну поделена между командой.

Камилла вздрогнула. Семеро бандитов — это еще терпимо, но корабельная команда! Она с ужасом думала сколько же это человек, ноги подкосились, и девушка безвольно повисла на руке капитана, обнимавшего ее. Потеря сознания помешала ей услышать окончание его речи.