Уголки губ приподнимаются вверх! Истерика? Истерика!.. Еще не хватало, чтобы я вошла в эту камеру пыток с лицом, перекошенным странненькой улыбочкой, прибывая в необъяснимом веселье. По пути я несколько раз пыталась успокоиться. Да что такого смешного в моей ассоциации школы с тюрьмой? Это грустно, в действительности.

Наконец, мои усилия увенчались успехом – к гардеробу я прошла со спокойным выражением лица. Довольная этой победой, облегченно вздохнула и тут, обернувшись, увидела девочек нашего класса. Юбки и платья почти у всех такие миниатюрные, будто у нас в стране осталось всего две текстильных фабрики и ткань необходимо экономить. Множество ярких цветов резали глаза – одна леди разукрасила волосы розовым маркером; другая нарисовала помадой огромные губы почти на пол-лица; у двоих или троих вся кожа в блестках.

И созерцание их нарядов меня «добило»… Вся моя напускная серьезность лопнула, как мыльный пузырь. Не могу вспомнить, когда я в последний раз так смеялась. Прислонившись спиной к стене, я медленно сползла вниз, закрывая лицо руками и давясь от хохота.

***

Среди радостной суеты, я стояла у окна, безучастно смотря на улицу. Истерический смех порядком измотал, и на смену ему пришла апатия. Нет, я понимаю, всем хочется праздника. Непропорционально огромные губы – это красиво, не спорю. Измазанная блестками кожа – тоже замечательно. Выкрашенные розовым веки – это тонкий вкус.

Может, если я такое с собой сотворю, перестану отличаться от них?.. Посмотрела на свое прозрачное отражение в стекле – нет, никогда. Впрочем, кто меня держит? Полюбовалась и хватит. Уйду. Никто не заметит.

Сделав несколько шагов, наткнулась на мальчишку из нашего класса. Тот нес вазу, видно на подарок кому-то из учителей. На мгновение в его глазах отразился страх – боялся разбить. Затем испуг сменился злостью, и мальчишка ударил меня в ребра.

Острая вспышка боли, быстро зажгла ненависть. Слишком неожиданно вышло, и потому, не успела отклониться. Я смотрела ему в глаза всего несколько мгновений. Ярость стала материальной и сверкнула, как вспышка молнии, зрительный контакт оборвался.

Темнота накатила резко. Мне казалось, падаю в обморок. Пространство вокруг черное, лишенное деталей. Рука судорожно сжимала край подоконника. Это давало хрупкую надежду, что я еще не потеряла сознание. Сразу же послышался крик, и звон разбитого стекла. Начало медленно светлеть, а голова страшно кружилась.

Я видела, как мой одноклассник бился в припадке эпилепсии. У него раньше не случалось подобного. Однако собственное самочувствие интересовало меня куда больше. На миг показалось, что из носа текло горячее. Провела рукой. На пальцах осталась алая кровь. Теперь точно пора бежать!..

Все занялись больным, а я кое-как вытерла лицо и поспешила к гардеробу. Набросив пальто на плечи, я поспешила к выходу. На улице задрожала от холода. Виски горели, дорога и дома плыли перед глазами. Что со мной? У меня жар!.. Комок в горле душил. Мне хотелось плакать. Неудачное колдовство отняло слишком много сил.

Скоро виски вспыхнули болью. Добравшись до дома, я сообразила поесть и вымыться. Стало немного лучше. Геката свернулась клубочком рядом со мной на кровати – грела и успокаивала.

Жар и слабость становились сильнее. Холодные пальцы прикладывала к лицу, это чуть облегчало страдания. Одно радовало, болезнь избавит меня от посещения родни – этот праздник будет лучшим за несколько лет.

Больше недели продолжалась лихорадка, которая сильно ослабила меня. Я часто просыпалась в холодном поту, от наполненных потусторонней жутью кошмаров.

Мама беспокоилась, но к счастью для меня, она не взяла больничный. Потому я могла восстановиться с помощью магии. Сначала нашла точку покоя внутри себя. Обычным внушением доказала себе, что здорова, а потом уже перешла к заклинаниям.

***

До любимой школы я добралась почти здоровой. По разговорам в классе я поняла, что жертва моего заклятья выздоровеет еще не скоро.

Радости от того, что кому-то еще хуже не почувствовала. Мною овладело безразличие. Люди казалось, стали ненавидеть меня еще больше, а теперь к этому примешивался еще и страх. Думаю это скорее инстинктивно, ведь никто не смог бы связать этот случай со мной.

Оказалось, что Лена сломала не каблук, а ногу. Я старалась найти в себе хоть каплю жалости, но не могла. Отчасти рада тому, что у тех, кто создавал проблемы мне, теперь появятся свои. Это казалось даже справедливым.

Путь к покою придется проложить через сломанные ноги и припадки эпилепсии?.. Разве люди в один прекрасный день перестанут травить и мучить меня по доброй воле? Пожалуй, мне придется ждать этого слишком долго, если не вечно.

***

Мы учились последнюю неделю перед весенними каникулами. Так и вышло, что этот короткий отрезок времени прошел спокойно. Я дожила до момента, когда оставался лишь последний день «каторги».

Утро выдалось ясным. Ветер утих. Лужи обмельчали, а на асфальте появились сухие островки. Дни стали длиннее – это меня не радовало. В последнее время солнечный свет стал раздражать. Но наконец, я сниму теплое пальто и не буду каждый раз сушить обувь после улицы.

Сегодня учителя не будут докучать бесполезными знаниями – большая часть оценок выставлена. После второго урока Денис загородил мне дорогу. Остается или безучастно ждать, пока он милостиво решит пропустить меня, или заставить убраться. Этот мальчишка не позволит пройти. Руки расставил довольно широко на свою беду. Я не стала сдерживать злость, и первый удар пришелся в ребра, второй в живот.

Согнувшись от боли, закричал:

– Ты заплатишь за это!..

– Не сомневаюсь, – согласилась я.

На оставшихся уроках думала, как добиться, чтобы он больше не издевался надо мной. Не скоро забуду, как этот человек избил меня несколько недель назад. Пережитые страх и боль невольно вспоминались при взгляде на мучителя. Я помнила, как вцепилась в его руки, пытаясь ослабить хватку. Задыхалась и хрипела, а потом, дрожа от боли, шла домой. Мстить в моем положении глупо, но я просто не допущу, чтобы со мной поступали так раз за разом.

Я стала очень рассеяна, ведь в плане слишком много «если». Сделать то, что я придумала, будет не очень сложно, главное – набраться наглости. В раздевалке нашла свое пальто, облитое грязной водой. «Ты ответишь за это!..» – вспомнилось. Да, беззащитная одежда ему ничего не сделает.

Презрение, смешанное с ненавистью, обожгло меня. Эта выходка стала последней каплей. Может быть, это сделал и не Денис, но ни с кем другим столкновений не было уже неделю.

***

Мама сегодня пришла домой раньше, чем я ожидала, поэтому мне надо быть спокойной внешне и улыбаться, хоть внутри кипит ярость.

К вечеру беспокойство достигло высшей точки – буквально не знала куда, деть себя. Не сразу отвечала на вопросы, нервно перебирала пальцами, не могла сосредоточиться ни на чем. Наконец, настал короткий весенний вечер. Пора прекращать это притворство. Сказала маме, что устала и лягу раньше.

В последнее время я стала рано уходить в свою комнату «спать». Разумеется, ни о каком сне речи не было – все мои ночи посвящены магии. Это необходимо, потому что талант настойчиво требовал развития. Хотя постоянные занятия выматывали меня, стоило прервать их, как начинала чувствовать непреодолимую тоску, а потом появлялось и болезненное жжение в груди. Ничего не помогало, стоило вернуться к колдовской книге, как становилось лучше. Магическое искусство входило в мою жизнь.

В очередной раз уйдя «спать» и плотно заперев дверь комнаты, я создала качественную иллюзию в виде себя спящей на кровати. Потом попросила кошку лечь рядом, так правдоподобней. Аккуратно открыла настежь рамы. Повеяло холодом, свободный ветер, влетевший в комнату, рванул назад плотные шторы.

Очень удобно, что прямо под моим окном вертикально расположена широкая газовая труба, через четыре метра угол дома, и она поворачивает вниз. Я села на подоконник и несколько мгновений смотрела на легкую рябь на лужах. Если нога соскользнет или руки сорвутся, не выдержав вес тела, переломаю себе кости. Я не настолько сильно продвинулась в магии, чтобы суметь залечить такие раны.