«Зачем он ее одел? Ну и чудик», – было у него первой мыслью.

Они приближались друг к другу. Уже оставались не более десяти метров, когда они разом увидели на асфальте белый конверт, а из него чуть на вылет несколько банкнот – это были доллары. Василия Петровича прошиб холодный пот. Оба, как по команде, замерли на месте, попеременно посматривая то на конверт, то друг на друга. Медлить было нельзя. В таких случаях надо действовать быстро или проходить мимо. Василий Петрович вопросительно поднял бровь. Человек в пальто оказался немного решительнее. Он взял конверт, одним пальцем заправил банкноты внутрь и убрал во внутренний карман. Решительный незнакомец кивнул Василию Петровичу в сторону арки. Не сговариваясь, оба быстрым шагом покинули двор, и вышли на оживленную улицу. Напоследок, они оба обернулись во двор, как бы для очистки совести. А вдруг деньги уже начали искать? «Вот здрасьте, я тут в сторонке постоял, чтобы ваши денежки лучше сберечь. Ну что же, никого нет? Ну, тогда извините, я все сделал, чтобы вам их вернуть. Не нашлось хозяев, пусть побудут пока у меня, а там посмотрим».

По улице человек в пальто шел впереди, а Василий Петрович за ним следом, как то даже немного гуськом. Они тут же, с ходу зашли в пирожковую и уселись за столик. Человек в пальто заказал два зеленых чая, чтобы продавцы не косились на них. Они не знали друг друга, но и без слов было понятно, что конверт никто из них возвращать не хотел. Незнакомец достал находку. В конверте оказалось пять тысяч долларов. Ровно по двадцать пять бумажек каждому.

Василий Петрович поймал себя на мысли, что это его зарплата за 3 месяца. Незнакомец отсчитал двадцать пять бумажек и так же молча отдал их. Представляться в таком деле не стоило, оба понимали это, лучше сохранять инкогнито. Василий Петрович нервным и быстрым движением спрятал деньги, руки у него дрожали, а вот незнакомец напротив, был абсолютно спокоен, как будто поиск конвертов с долларами был для него ежедневной и обыденной процедурой. Напряжение спадало. Они сидели и пили свой чай. Вот только неуверенность в правильности поступка немного не давала покоя.

Василий Петрович уже знал, как ему поступить с деньгами – он их попросту спрячет туда, где у него и остальные. Об этом месте никто не знал: ни жена, ни тем более дети. Василий Петрович копил. Ощущение значительной прибавки согревало. Зарплату он вынужден был отдавать жене, а эти были чисто его. В дверь позвонили.

– Кто там?

– Это я, нарастающее напряжение. Откройте, пожалуйста, мне к вам!

Василий Петрович первым предложил по маленькой, хотя он знал, что этого делать не стоит и надо со всех ног бежать отсюда к его денюжкам, чтобы доложить уже свои сокровенные. Незнакомец кивнул в знак согласия. Василий Петрович заказал виски без закуски, только лимон. Не такое это дело, чтобы долго засиживаться, по-быстрому снять напряжение и по домам. Первую и вторую выпили залпом. Закусили лимоном, шумно занюхивая. Только сейчас Василий Петрович более внимательно оглядел своего «соучастника». Незнакомец немного расстегнул свое пальто мышиного цвета. Под ним была рубашка и костюм, тоже старого кроя, ему даже показалось, что сам запах от одежды был таким же старым. Такую одежду носили во времена детства Василия Петровича. Все вещи хоть и были старого кроя, но были в идеальном состоянии. Костюм был несколько потерт в некоторых местах. Ботинки из жесткой кожи на шнурках, громоздкие и неудобные, но начищены они были до блеска. Это был моложавый мужчина лет сорока, с круглым чистым и белым лицом. Выпили по третьей. Виски шло хорошо. Василий Петрович не пробовал алкоголя вот уже пятнадцать лет. Да он бывший алкоголик, но сегодня не выдержал. В последнее время он еле сдерживал желание выпить, а тут еще такое. Шансов удержаться не было. «В конце концов, переночую у кума» – подумал Василий Петрович. Дома это не вызовет подозрений, ему и раньше приходилось задерживаться на работе. После четвертой Василий Петрович приятно захмелел. Наливали жирные порции и пили залпом, без закуски. Василия Петровича даже начало слегка покачивать. Незнакомец был опытным воякой и держался не шелохнувшись, явно соизмеряя свои силы и выпитое. Василий Петрович первым нарушил табу на молчание. Он больше не чувствовал себя одиноким, а виски плавными волнами накатывало, создавая приятную обстановку для беседы, и все самые лучшие и высокие порывы души, вот-вот вырвутся наружу. По крайней мере, ему так тогда казалось, но самом деле, он просто жаловался первому встречному о своей никчемной жизни. Попытка рассказать настоящее и то, что в таком настоящем нет никакого будущего, о том, что такое будущее представляет темный колодец без воды, с грязной жижей на дне. Василий Петрович за столько лет завязки впервые чувствовал единение с миром, даже с этим незнакомым человеком их уже связывало нечто более значительное, чем доллары. Василия Петровича несло. Он чувствовал, что с каждой секундой в нем просыпаются силы, когда-то похороненные под толстым слоем дерьма, своего же производства. Еще миг и вырвется на свободу то сокровенное, что лежало чистым изумрудом на дне этого колодца. Незнакомец молча слушал, опустив глаза, ему становилось скучно от банальных претензий Василия Петровича. Он собрался уж было идти, как вдруг его что-то остановило, он встрепенулся и ожил. Было видно – он очень взволнован. В этот момент Василий Петрович выкладывал уже заплетающимся языком про свою треклятую работу. Что являлось засекреченной информацией. По контракту за разглашение ему грозил тюремный срок. Василий Петрович не просто поливал, он фонтанировал, причем делал это абсолютно добровольно. Незнакомец, как опытный рыбак аккуратно подсек свою добычу и медленно тянул, не давая жертве сорваться. После пятого стаканчика виски он рассказал, чем же на самом деле занимается их институт и что за такая отмороженная красота содержится в его подвалах. Об этих мрачных подземельях, наполненных, как называл их Василий Петрович, отморозками. Проехавшись немного по Павлу Ивановичу и пожелав ему самому быть заживо замороженным, и у себя же, он замедлял свою речь. Источник понемногу иссякал. Василий Петрович был пьян. Незнакомец встал, застегнул пальто, откланялся и ушел. Легкая улыбка была на его лице, когда он покидал заведение. Василий Петрович заказал еще два пирожка с картошкой и попросил принести счет за виски. На это официант ответил, что счет уже оплачен. Надо было еще поесть. Ведь он не ел с утра. Хоть он и был пьян, но в голове у него был четкий план. Сейчас он посидит, поест и немного отрезвеет, затем возьмет такси и прямиком к куму. После пирожков он купил двойной чай с сахаром, стало полегче, голова немного прояснилась. Запустив руку во внутренний карман, он приятно убедился, что деньги на месте. Одну стодолларовую бумажку сразу убрал отдельно. Так, на всякий случай. Вот же! Сумел остановиться, выпил и с деньгами остался. Он вышел из кафе. Штормило и довольно сильно – таким к куму нельзя. Он решил сесть на кольцевой трамвай, проехаться на нем и поразмышлять. Василий Петрович ничего не терял, в трамвае было безопасно и тепло, а самое главное – ему нужно было немного времени. Маршрут этот он хорошо знал, он был не изменен лет сорок: трамвай делал большой крюк часа на полтора, и в это время обещал быть пустым. Василий Петрович вышел на остановку. Долго ждать не пришлось. Скрипя подошел старый трамвай. Сев в трамвай и заняв одиночное место, он осмотрелся, вагон был полупустым, как и было запланировано. Кресла были старого образца, на толстом слое поролона. Сидеть на них мягко и тепло. Василий Петрович задремал, плавно погружаясь в сон под чудесный стук колес – тук-тук-тук.

Ярко светило солнце. Была зима. Василий Петрович собирался на прогулку. Прогулка по хвойному лесу на лыжах – что может быть лучше в это декабрьское утро. Он оделся по-спортивному и вышел на крыльцо. Две огромные собаки кинулись к нему навстречу, приветливо лая и виляя хвостами – это были его собаки. Предстоящая прогулка для них была пределом счастья. Собаки вообще любят погулять, а уж по зимнему лесу и говорить нечего. Василий Петрович знал, что он для своих собак был сейчас источником счастья. В свою очередь собаки для него были тем же источником. Присев на корточки, он дал себя облизать. Собаки шумно лаяли и прыгали на него. В этом дружеском порыве, они чуть не опрокинули его. Он взял лыжи и они пошли.