Напротив ректора сего заведения вальяжно расселся в кресле его бывший ученик, а нынче — молодой преподаватель, курирующий экспериментальную группу изобретателей. Оборотень из рода Аспидных Пантер был спокоен, невозмутим и совершенно расслаблен. Всем своим кошачьим видом демонстрируя полное отсутствие боязни начальства. Интуитивно Волин Сейхери чувствовал, что даже если тот и знает, кто из его паршивцев пакостничает — не сдаст. В том, что шалит кто-то из экспериментаторов, у ректора сомнений не было. Но как вычислить этих самородков, он пока не знал, понимая — у Валдека напрямую интересоваться бессмысленно. Нужно действовать тоньше, применить пресловутую дипломатию, которой так пичкал его старший братец, сокрушаясь над вспыльчивостью и горячностью младшенького.

— Скажи-ка мне, милейший, ты догадываешься, зачем я вызвал тебя в этот уже вовсе нерабочий час? — начал издали глава академии РАМИиЗ.

Оборотень изобразил полнейшее непонимание, но и с тем живейший интерес. На лице его отражались хорошо читаемые слова "ведать не ведаю, но крайне заинтересован."

— Возможно, вы хотели бы поинтересоваться, как идут дела у моей группы? — спокойно задал встречный вопрос, черный кошак.

— И как же их дела? — не стал отрицать Сейхери.

— Все замечательно, сирин ректор. Ребята безмерно меня радуют, очень умные и талантливые маги. По учебе к ним претензий нет, причем, насколько я знаю, не только у меня.

Дальше Валдек был банально перебит, поскольку дипломатичность перед бывшим учеником ректор разыгрывать устал!

— А к дисциплине претензии есть? — стал более резко подбираться к сути тот.

Но молодой преподаватель прекрасно помнил, что вытворял в свое время сам, поэтому ребят своих собирался защищать до конца. Ну, подумаешь, Лия, доводит декана некромантов до визгливых истерик, или Эрик сорвет пару по древнерандийскому наречью, на всю группу изъясняясь в любви Кенниари. А еще и противостояние Эриннира со старым прорицателем, в которое естественно влезла Фирсен. Ох уж, эта неугомонная девчонка, с первого взгляда стало понятно, что с ней придется возиться и получать выговора от начальства. Но помимо неуемной энергии, бьющей из того места, которое в детстве явно недовоспитывали. Лианель обладала таким умом, что Валдек даже не сомневался — эта добьется в жизни многого! Ее успехи в изучении проклятой магии поражали молодого мужчину, заставляя восхищаться, с какой легкостью в этой светловолосой головке, рождаются такие нестандартные, но действенные методы борьбы с ней. Парень без сомнений догадывался, зачем на самом деле пригласил его ректор. Но свои догадки вслух, естественно, не озвучит, потому как к своим сорванцам уже успел прикипеть душой и обидеть их не позволит!

— Как везде, Волин Сейхери — первый курс, вы же понимаете. Но ничего из ряда вон, мои подопытные сделать не успели, — твердо отрапортовал Валдек.

— Уверены? — позволил себе усомнится ректор.

— Обижаете… свои прямые обязанности курирующего группу я выполняю хорошо, — продолжал гнуть свою линию оборотень.

Эльф посмотрел на подчиненного ОЧЕНЬ недоверчиво, не постеснявшись хмыкнуть и глаза прищурить. Не подействовало!

— Значит, кто безобразничает возле моего кабинета, ты не знаешь? — прямо спросил мужчина.

— Не имею ни малейшего представления, сирин ректор.

— Угу, как же… Я прекрасно помню, как вы раньше, с таким же серьезным лицом доказывали мне, что понятия не имеете, кто пробрался к преподавательнице по "Редким магическим видам флоры и фауны" в лабораторию. И стырил яримитус. Магический цветок дивной красоты, очень капризен в уходе за собой, и выращивать его получается только у сильнейших и терпеливейших магов со стихией Земли. Особенностью цветка является природная способность навевать приятные сны и отпугивать кошмары

А после, ну просто непостижимым образом он оказался в комнате, на тот момент вашей возлюбленной, а сейчас жены… Помнится, тогда вы уверяли меня, что это божье провидение, не иначе.

— Я и сейчас так считаю! Наверное, сама богиня Ассира покровительствовала нашим чувствам и снисходила своим вниманием, — очень убежденно прокомментировал оборотень. Затем наставительно посоветовал, — а вообще, сирин ректор, вы же знаете, кто прошлое помянет, тому глаз вон.

— Да уж, а кто забудет — оба! — не согласилось со старой присказкой начальство. — Значит, не выдашь? — по серьезному взгляду желтых глаз и едва заметному кивку головы, стало понятно, что первоначальные выводы подтвердились — бесчинствуют изобретатели!

— Ладно, сам найду… ну, или всю группу накажу, чтоб не обидно было, — и, заметив, что Валдек явно собирается протестовать, самодовольно улыбнулся, уточнив, — трясешься над ними, как над своими котятами. Что, так понравились ребята?

Видя, что вышепоставленый эльф больше допытываться не намерен, оборотень облегченно вздохнул, почесал переносицу, которая нервно свербела все это время. И начал свой рассказ с теплой улыбкой на губах, как будто и вправду речь шла о его двух маленьких пантеристых шкодниках, а не о кучке семнадцатилетних разномастных шалопаях:

— Каждый из них очень талантливый и умный ребенок, не ленящийся получать новые знания. Но сейчас я хочу рассказать вам об одной девочке, пытливость которой вызывает у меня дикий восторг…

Бегу. Бегу из последних сил, а этому ужасному злодею трольей наружности все не так! Мало того, что поднял меня в такую рань, что и утром язык не поворачивается назвать. (Конечно, если на улице еще темно и жутко от того, что ни души — кроме нас: одного корыстного и жадного тролля и одной амбициозной идиотки.) Так еще и холодно, будто осень убежала на свидание, уломав зиму покараулить вместо нее. Я так и представила себе эти мольбы: " — Все равно все спят, никто ведь не узнает! Ну, беленькая, морозненькая, ну что тебе стоит? Всего пару часиков ведь!" И вот приперлись два обличителя, которым вообще-то почивать полагается и неймется же?!

Когда Эринир пробрался к нам в общежитие в районе четырех утра и стал ломиться в нашу дверь, первой моей мыслью стало "где бы спрятаться?". Нет, я, конечно, соглашалась, что тренировки нужны, однако он не удосужился предупредить, ВО СКОЛЬКО они будут проходить! Но выбора не было, потому как бессердечный троллище, поняв что в комнату его пускать не торопятся, стал перечислять возможные варианты, того что будет делать со мной Демирин, после моего проигрыша. На первом — у меня заалели уши, но я не сдавалась! На предположении пятом — горела от стыда вся — держась на врожденном упрямстве! Однако на кону стояли немалые деньги, так необходимые моему другу, потому он не постеснялся просветить меня насчет совсем уж непотребных мужских фантазий. О поцелуях, которые так нравится мужчинам (и вот совсем не в губы, а… фу, даже представлять противно!) — каюсь, я потерпела фиаско! Просто стало понятно, что если послушаю еще немного эротических фантазий троллика, то точно замуж не пойду никогда! Ну их, этих мужчин с их извращениями! Думаю, Инкиния была со мной солидарна. Иначе с чего бы ей смотреть на меня круглыми, обалдевшими глазами, еще и поинтересоваться, как будто я в этом большой специалист!:

— Он, что… правду говорит? Люди действительно такое делают? — столько детской непосредственности и брезгливости было в ее вопросах.

— А мне откуда знать, Ини? — возмущенно начала я. — Вот у братишки и поинтересуйся, он у тебя мальчик, подкованный в этих вопросах! Или у Далина! — после последнего предложения Инка обиделась, отвернулась к стене и накрыла голову подушкой, вероятно чтобы не слышать Рина с его буйным воображением.

А мне все же пришлось собираться на утреннюю экзекуцию. Но когда выходила из комнаты, пригрозила победно ухмыляющемуся троллю:

— Рано радуешься! Все твои выдумки, я с превеликим удовольствием перескажу сегодня Марисе! Будем смущаться вместе!

Тролль не поверил, посмотрев недоверчиво и скептически, еще и прокомментировал: