— Че? Засада?

— Н-н-нет, — Дина с ужасом рассматривала его зеленоватую морщинистую физиономию с оттопыренными ушами, плоским носом размером с картофелину, массивным подбородком и маленькими острыми глазками. — Вы кто?

— Глава северного клана, командир летучего отряда, прославившегося в битве за Зеленый Ручей, Жортынбактырулык собственной персоной, — вскочив, он снова припал на одно колено. — Шишку будешь? — зеленокожий извлек из заднего кармана порядком изгрызенную шишку и протянул Дине.

— Нет… Скажите, а вы могли бы меня ущипнуть?

— Так сразу? — зеленый опустил глаза. — Я не готов так сразу. И вообще, ты не в моем вкусе. Без обид.

— Я имею в виду, помочь мне проснуться.

— А-а, это дело другое, — он выбрался из-под ели, волоча за собой дубину и заодно Дину. — Тут другой способ нужен, — встав на ноги, он подбросил в воздух свою дубину, подхватывая ее другой рукой. — Не боись. Я не сильно…

— Проснулась? — эхом донесся хриплый голос, как только у Дины перестало шуметь в ушах.

— Кажется, да… — открыв глаза, Дина увидела две одинаковые зеленые рожи, вокруг которых кружились в калейдоскопе елки.

— Тогда пошли, — морды перестали двоиться и соединились в одну.

— А куда? — голова перестала кружиться, но все еще болела.

— В деревню.

— В деревню — это хорошо, мне туда очень-очень попасть нужно.

— Так мы не прям-прям в деревню. А в новую, в леске которая. Прежнюю-то выродки сожгли…

— Так мы не в Тураж?

— Плохо я тебя шибанул. Заговариваешься, пургу какую-то несешь… Поганки ела?

— Нет, вроде…

— А зря. Самое то, особенно чтобы проснуться, — громила взвалил на плечо дубину и куда-то зашагал. Дина с минуту постояла в задумчивости и засеменила следом, стараясь не выпускать из вида широкую спину в легких кожаных доспехах.

"Уж, по крайней мере, не маньяк… В деревню ведет. А там телефон… Санитары… Все будет хорошо…"

— Ты, это… Глаза надо бы завязать, — ни с того ни с сего заявил зеленый.

Дина вздохнула:

— Я закрою. Обещаю не подсматривать.

Но было уже поздно. Одним рывком громила оторвал ей рукав рубашки, раздирая его вдоль и поперек, затем встал позади.

— Это еще зачем? — положила она свои ладошки на огромные ручищи, которые вязали на затылке узел и больно вплетали туда волосы.

— Много вопросов задаешь. Дотрындишься, здесь и оставлю… Так-то надежнее будет, — крепко завязав глаза, он поволок ее за плечо дальше.

— А вы точно не разбойник? — она послушно топала по кочкам следом.

— Ну что ты, Диннет, такое про меня думать… Осторожно, ноги поднимай…

— Меня вообще-то Диной зовут…

— Показания меняешь? Не нравится мне это…

— Нет, правда, Дина я.

— Ди-и-ина, — он хмыкнул и продолжил: — Это как расшифровывается? "Дама, Идущая На Авантюры"? Или "Далеко И На Амнистию"?

— Никак не расшифровывается. Дина, и все…

— Вот и я о том. Подозрительная ты мочалка…

Идти пришлось долго. Сначала под ногами шуршала сухая хвоя, и трещали шишки, затем ступать стало мягко, и вскоре ноги уже утопали в какой-то густой жиже. Дина иногда спотыкалась о сучья и кочки, норовя упасть, но огромная жилистая ручища всегда была рядом, подхватывая на лету и не давая упасть.

Когда повязка была снята, перед глазами открылась холмистая, поросшая высокой травой местность. Впереди возвышался один из зеленых холмов, которыми сплошь была усыпана земля Турожщины. Некоторые из холмов дымились, словно сопки. Никакой деревни не было и в помине. Не успела она поинтересоваться, как зеленый легким движением руки дернул кверху сучковатый пень и скрылся в темном проеме под ним. Дина в нерешительности потопала следом. Высокие земляные ступени вели вниз, где мерцал тусклый свет. Не успев вовремя спрятаться, девушка схлопотала закрывающимся люком по затылку, и полученная ранее от дубины шишка не осталась одинокой.

В земляном подвальчике стояла пара огромных, грубо сколоченных столов, на которых тускло подрагивало пламя оплывших свечек. В обложенном камнем очаге тлели уголья, а тонкий едкий дымок поднимался вверх и уходил в дыру, через которую был виден клочок утреннего сизого неба.

Зеленый громила плюхнулся на широкую скамью и похлопал ручищей рядом с собой, приглашая нерешительную Дину составить компанию.

— Эй, Батуз, — зычно гаркнул он. — Спишь, что ль?

— Кто там орет, чтоб тебе хлебало разорвало, — донесся откуда-то сбоку недовольный скрипучий голос.

Присевшая на край скамьи Дина с удивлением обнаружила, что внутри холм оказался гораздо больше и просторнее, чем можно было предположить. На стене висела кое-как скроенная занавесь из мохнатой потрепанной шкуры, которая была отодвинута в сторону чьей-то костлявой зеленой рукой. Из спрятанной в глубине комнатушки показалось такое же зеленое создание. Было оно гораздо ниже и худее того, с кем Дине удалось провести под елкой ночь. Сгорбленная высохшая фигура указывала скорее на то, что это был старик. Когда он приблизился, Дина убедилась, что ее предположения верны. Зеленолиций и правда был не молод, матовые и темные, как две бусины, глаза терялись в глубине морщинистого "лица", ели можно было так выразиться. Был он таким же лысым, как и Динин попутчик, только на узком, обтянутом сухой зеленой кожей черепе виднелись шишки и темные, как веснушки, пятна. Длинную, грязно-серую рубаху и штаны закрывал до самых коленок чумазый лоснящийся передник.

Старик довольно заулыбался, обнажая кривые желтые зубы, и подал гостю руку для приветствия. В ответ Динин спутник приподнялся со скамьи и крепко обнял тощего старика.

— Жортынбактырулык, — обрадовался зеленый старикан. — Живой, зараза.

— А то, — расплылся в улыбке громила, хлопая старика по плечу. — Кому суждено быть повешенным, тот не утонет. Человека вон привел, — кивнул он головой в сторону Дины, и та судорожно сглотнула, не к месту вспомнив сказки о леших и людоедах.

— Челове-е-ека? — присвистнул старик и, прищурившись, навис над растерянно хлопающей глазами Диной.

— Это Диннет, прошу любить и жаловать, — продолжал громила. — Выследили меня бледномордые, навалились со всех сторон. А Диннет — хрясь-хрясь, и об дерево, голыми-то руками. Джиу-джитсу, во как. Понял?

— А-а, — протянул зеленый старикашка, еще больше склоняясь над Диной и приближая к ней широкую скуластую морду. — Племя такое? Жиу-жизу?

Дина виновато улыбнулась и еще больше вжала голову в плечи.

— Жрать неси, все потом, — громила положил здоровенные ручищи на шершавый стол и нетерпеливо забарабанил пальцами. — А Мо где?

— На реку ушла.

— С чего бы это?

— У женщин свои секреты, — развел руками старик и закопошился у очага, гремя деревянными плошками.

— Приведет хвоста, как пить дать, — не унимался зеленый громила.

— Не приведет, — старик принялся метать на стол полные миски с чем-то подозрительным и никак уж не похожим на еду. — Эти крысеныши на болотах давно не появляются, с тех пор, как деревню испепелили… Ешь вон, сил набирайся, а то совсем отощал.

Дина покосилась на "отощавшего" верзилу, который за обе щеки уминал все подряд.

— Мухоморчики соленые, тушеные в болотной тине молоденькие жабки, — не переставал суетиться хозяин, выставляя широкие блюда, — заливное из дубовой коры, тритоны под вербенным соусом…

— Чего не ешь? — оторвался от своей миски громила и настороженно поднял на Дину глаза.

— Я не голодная…

— Боишься, что пронесет? Не боись, точи. Батуз — кашевар проверенный… Точно не хочешь?

— Не-а, — отодвинула девушка от себя миску с серой жижей.

— Тогда я доем, — он смело придвинул к себе ее тарелку, влезая в нее толстыми пальцами.

— А нормального чего-нибудь, человеческого, нету? — с надеждой подняла она глаза, так как со вчерашнего вечера во рту не было ни крошки.