— Не спишь? — заходя в комнату и закрывая за собой дверь, спросил Данко.

— Нет.

— Как прохладно, — он закрыл окно. — Двигайся.

— Со мной спать собрался?

— А как иначе? Я замерз. Так что тебе меня греть придется.

— Может на диване поспишь? Я постелила… — даже для меня мои же слова прозвучали неубедительно.

— Не боись, я сам боюсь, — усмехнулся Данко, забираясь ко мне под одеяло.

— Ты под холодной водой мылся?

— Контрастный душ хорошо освежает.

— Извращенец, — я поежилась от одной мысли о холодной воде.

— Даже не представляешь насколько, — его ладонь скользнула по моему бедру, забираясь под футболку, в которой я спала.

— Данко!

— М? — лениво спросил он.

— Ты чего делаешь? — прошептала я.

— А на что это похоже? — усмехнулся он. — Вместе так вместе.

Его губы нашли мои. В нос ударил аромат пены для бритья и зубной пасты. Холодная ладонь скользила по спине. Страшно? Да, было страшно. С одной стороны, хотелось продолжения, а с другой — была мысль лечь спать и забыть об этом.

— Ты слишком много думаешь, — прошептал он.

— Есть такое, — согласилась я.

— Здесь думать не надо. Не то место. Нужно чувствовать.

— В теории знаю.

— Так может пора на практике все проверить? Что ты там в теории учила?

— Может отложим проверку?

— Не, не люблю откладывать то, что можно сделать сегодня, — он опять меня поцеловал.

— Завтра день тяжелый…

— Полностью с тобой согласен. Поэтому сделаем его более легким.

— Это как? — уворачиваясь от его губ, спросила я.

— Нужно на отлично сегодня вечер провести, чтоб зарядиться хорошим настроением на весь следующий день, — ответил он.

— Уже ночь и…

— Ты слишком много разговариваешь, когда не нужно. Мы завтра все обсудим. Сейчас расслабься.

— Легко сказать… Что ты… — его губы почему-то оказались около моего уха. Поймали мочку. Возразить. А я не могла. Зачем-то прикусил. Я хотела возмутиться, но внутри поднялась какая-то сумасшедшая буря чувств. Его ладони только подогревали эту бурю, делая ее сильнее. Ток по телу от ласк прокатывался разрядами молнией. Мысли лихорадочно скользили отдельными обрывками. Я пыталась ухватиться хотя бы за одну из них, но они то и дело убегали. Прийти в себя — это была непосильная для меня задача. Поцелуи, огонь, ласка, холод. Одежда полетела на пол.

— Зачем? — тяжело дыша спросила я.

— Потому что мешается, — ответил Данко. Голос хриплый, тяжелый. Его руки что-то достали из-под подушки. — А теперь начнем играть по-взрослому.

По-взрослому. Я как будто нырнула в глубокий океан. Не хватало воздуха. Логично, что его не будет хватать, если забыть как дышать. Стук сердца. Шум в ушах. Казалось, что я умерла. Данко же только крепче меня прижал к себе. Что-то прошептал. Я уткнулась губами ему в плечо. Солоноватый вкус пота. Дрожь, что проходит по всему телу. Его напрягшиеся мышцы. И падение на подушку.

Он вернулся минут через десять. Я постаралась с ним не столкнуться в коридоре. Получилось. В комнате быстро оделась. Задумка была спрятаться под одеяло и отвернуться к стенке, но я не успела. Данко вернулся раньше. Протянул мне кружку с водой. Сел рядом на кровать. Почему-то руки у меня дрожали. Хотя, после стольких эмоций это было естественно. В таких моментах и понимаешь, что значит интимная близость. Барьеры исчезают. Остаются лишь два человека, которые открылись друг другу. Не побоялись стать уязвимыми.

— Эля, Эля, Эля, — как-то нараспев произнес он. Повернулся в мою сторону.

— Что?

— Никогда не думал, что у тебя душа пираньи, — весело сказал Данко. — Или это я такой вкусный, что ты меня решила съесть?

— Я не соображала, что делаю. Это ты виноват, — отдавая ему кружку и забираясь к стенке, ответила я.

— Естественно я. Тут даже спорить не буду, — допивая чай, ответил Данко. — В следующий раз надо будет тебя накормить, чтоб ты не кусалась.

— Извини, я не хотела, — выдавила я из себя. — Сама не понимаю, как это произошло.

— Я догадываюсь как и почему.

— Почему не сказал?

— Как-то было не до этого, — ложась рядом, ответил он. — А этому тоже в книжках учат? Или импровизация?

— Я принесла извинения. Такого больше не повториться, — ответила я.

— Элька, не злись. Я шучу. Сама же знаешь, что не могу иначе, — обнимая меня, ответил Данко.

— Значит это все неправда?

— Что ты пиранья? Правда. Горячая и страстная пиранья, — ответил Данко.

— Я… — он перебил меня, поцеловав.

— Давай спать. Все нормально. Не обращай внимания. Мне нравится тебя дразнить. Тебе нравится спорить. Поэтому не обижайся. С тобой хорошо. Мне нравится. А тебе со мной хорошо. И не спорь. Я все еще помню, как ты ко мне прижималась. Но это все нормально. Так и должно быть. Главное, что нам хорошо вместе, а остальное ерунда, — прошептал Данко. Что ему возразить, я не знала.

— Элька, что ты такая хмурая? — пристал ко мне Данко. Я готовила ужин, он сидел и докапывался до меня.

— Устала.

— Почему устала?

— Потому что работала.

— Элька…

— Может хватит меня так звать?

— А мне нравится. Эля, Элька…

— Ты перегибаешь палку, — предупредила я.

— Нет. По краю хожу, но не перегибаю, — возразил Данко.

После выходных прошло три дня. Вроде никаких перемен не произошло, если только не считать, что Данко полностью перебрался ко мне в кровать и не хотел оттуда вылезать ни под каким предлогом. Все так же по утрам я просыпалась под считалочки с желанием его прибить. Каждое утро он продолжал делать зарядку, мешая мне спать. Оставалось только позавидовать его энергии или подумать, что у него где-то есть батарейки, которые он периодически меняет.

— Пойдем гулять? — предложил он.

— Там темно.

— И что?

— Я устала.

— Я же тебя не работать зову, а погулять, — ответил Данко.

— Так все равно сил нет.

— Заодно и отдохнешь, — продолжал он уговаривать. — Порой активный отдых заряжает бодростью намного лучше, чем лежание на диване.

— Мне и на диване хорошо отдыхается, — ответила я.

— Элька, не будь такой скучной.

— Я всю жизнь такая.

— Серьезно? — заинтересовался Данко. — А школьные годы?

— Дома сидела и уроки учила.

— Скучный ты человек, Элька.

— Какой есть. Нужен скоморох, найди себе другую.

— Нет, скоморох мне точно не нужен. Ты меня устраиваешь. Но пойдем погуляем.

— У меня ребенок.

— Ребенок и дома посидит, а я тебе пару секретов открою, — многозначительно посмотрев на меня, ответил Данко. Мне же оставалось только удивиться его мимике.

— А если что-то случиться?

— Нет, тут я тебя не понимаю. Сережка дома спокойно остается днем, пока ты на работе. Ничего не случается. А тут мы с тобой выйдем погулять и тут же чего-то случиться. Где тут логика? Или ты боишься, что я тебя заведу в подворотню темную и обесчещу?

— Глупостей не говори.

— Почему глупости? Я не понимаю повода твоих страхов, — уже серьезно сказал он.

— Хорошо. Пойдем погуляем, — выключая плиту, ответила я.

— Потом тогда поужинаем, — смотря на кастрюлю с супом, ответил Данко.

— Ты хоть когда-нибудь наедаешься? Или у тебя чувство голода не прекращается никогда? — не выдержала я.

— Наедаюсь, когда встаю из-за стола. Это в голове проблема. Питался долго с перебоями. Должно время пройти пока я пойму, что еда никуда не денется. И завтра она тоже будет.

— Жуть. Как ты выжил?

— Нормально. Можно было бы и домой вернуться, когда трудности начались, только сдаваться я не привык. Для начала надо побороться. Но в этом году уже такие мысли меня посещали все чаще, — признался Данко. Как ни странно, я не чувствовала, что он давил на жалость. Просто рассказывал, делился наболевшим. Пока я переодевалась, Данко заглянул в комнату Сережи. — Ребенок, ты без нас два часа побудешь? А то мать волнуется. Мы пойдем прогуляемся.