То есть после утверждения моей научной работы у меня, наконец, закончились пять с половиной лет обучения в институте и аспирантуре. А потом включился механизм распределения молодого специалиста, то есть меня в медицинскую часть родного Народного хозяйства, буквально в самую его серёдку… Ираида и Софья развили сумасшедшую активность, с целью оставить меня в столице, а у меня состоялся серьёзный разговор с комиссаром, после которого он задробил все трепыхания своих "девочек", и меня распределили работать в город Иваново. Но наверно гораздо более важными для Иды и Сони стали не слова Александра Феофановича, а решение Верочки остаться доучиваться в Москве. Вообще, она едва ли сама согласилась бы остаться. Как это, братик с сестричкой от неё уедут? Для того, чтобы она осталась пришлось её долго уговаривать, ведь Мишку я, естественно, забираю с собой, а оставлять одних уже накрепко привязавшихся к нам Смирновых было бы с нашей стороны просто неприлично.

Здесь нужно уточнить ещё один момент. После той фотографии со Сталиным про Верочку вдруг вспомнили армейские политорганы, и так как никто особенно не возражал, Верочку стали возить с выступлениями по московским госпиталям и просто организовывать выступления на разных площадках. А по случаю, вдруг проявился Марк Наумович, как вы догадываетесь, Бернес. Слово за слово, пришлось думать и предлагать, и он полностью оправдал свою одесскую юность и вытряс из меня четыре песни: "С чего начинается Родина", "Каждый выбирает по себе", "Санька Котов" и "Надежду" (которая "мой компас земной").[21] А вот дальше ситуация вышла из-под моего контроля, честно сказать, я тогда была так занята, что была рада свалить вопрос с рук, и не вникала. А вот Бернес придумал такую форму благодарности, ведь я категорически отказалась от авторства. Я слышала эти песни в своей, или нашей общей с Соседом, памяти и не могла себе представить, что их можно разложить и исполнить на два голоса, причём таких как Верочкин и Бернеса. В общем, они репетировали больше месяца и однажды вместе спели по радио "С чего начинается Родина" и "Надежду". Мало этого, это же исполнение вышло на пластинке, и ведь получилось великолепно. Я уже как-то говорила, что Бернес фактически не имеет голоса, но он феноменальный исполнитель, что он в очередной раз доказал и Верочка выполнила свою часть выше всяких похвал. С этого момента кто такая Вера Луговых-Медведева в СССР знали наверно все, кроме пары глухонемых пастухов в далёкой Вятской деревне и одного чабана в Горном Бадахшане. И хотя уже два года к моменту окончания мной учёбы Верочка не пела, из-за возрастной мутации голоса ей запретил врач-фониатр, но в её планах было эстрадное отделение легендарной Гнесинки. Ещё по этому вопросу стоит добавить, что через год в десятом классе Верочка с отличием окончила музыкальную школу. Ей сумели найти инструмент, с которым она смогла справиться одной рукой, хотя с трудом и потребовалось его дорабатывать для неё, это труба-альт с тремя клапанами для одной руки. Ещё, она с моей подачи полюбила флейту Пана и теперь иногда на ней устраивает восхитительные вечера…

Конечно, то, что я увезу с собой всеобщего любимца и жуткого прохиндея Мишку, все объявили почти вселенской трагедией, но я не пошла на поводу. Мишку я увозила вполне осознанно. В школу он пошёл уже в Иваново, потому что в окружении стольких взрослых его жутко избаловали, и что из него вырастет, если он и в школе будет учиться в Москве, я даже представить опасаюсь. Тем более, что я фактически освобождённая Ираидой от заботы о ребёнке целиком ушла в работу, что очень нехорошо, по моему глубокому убеждению… Маша уже получила к этому времени свой сестринский диплом и согласилась ехать со мной и Мишкой…

Наверно стоит вспомнить про Сергея Викулина, который на меня из-за беременности старательно дулся. Но потом удалось восстановить ровное общение, и я нашла ему замечательную жену. Со мной в группе, куда я пришла на третий курс, была Оля Матвеева, очень прагматичная и жёсткая девица с ангельской невинной внешностью. Как уж так вышло, что мы с ней стали хорошими подругами, не знаю. Может потому, что она сумела обострить отношения со всей группой до моего прихода к ним на третий курс, а к моему появлению она уже поняла, что хорошие отношения нужно беречь и не выпендриваться, но с группой этот фокус не прошёл. А со мной получились отношения с чистого листа. В общем, Оленька очень чётко и ясно знала, что ей нужно и Серёжа в эту картину вписывался идеально, вот и отдала я его подруге в её надёжные нежные ручки. И к моменту нашего отъезда, она как раз родила замечательную девчонку – Сонечку, само собой, так что девочкам комиссара есть вокруг кого водить хороводы, а счастливый папочка ходит с блаженной улыбкой на лице, что с майорскими погонами не очень сочетается, хотя может я немного предвзята…

В общем, мы уехали в Иваново, не так далеко, но и не за углом на соседней улице, целую Владимирскую область надо пересечь, чтобы добраться, это вам не комар начхал. Почти три сотни километров до Москвы…

Мишке через год уже в школу, хотя этот хитрец вывернулся и, как я, пошёл в школу уже в полных семь лет в пятьдесят первом году. Только я с раннего детства была мелкая, а этот бутуз в классе был самым крупным, первые три года точно. А ещё, он похож на Верочку и нашу мамочку, только глаза у него не синие, а мои – серые с прозеленью. А до школы ещё и цветом волос они с сестрой не отличались, это уже в школе у него волосы начали темнеть. Такой вот красавчик и очаровашка, как состроит невинную мордашку и все ему всё прощают, боится только страшной Меты и немного Александра Феофановича. Вот и приходится заниматься его воспитанием, не в смысле регулярной порки, я его вообще ни разу не прикладывала ремнём или прутиком, как-то словами удавалось обходиться. Для него, мне кажется, лучше бы было пару раз ремня получить, чем я на него рассержусь и перестану разговаривать на целый вечер. У Мишки как-то получилось вокруг мама-Ида, мама-Маша и дядя-Саша, я только Мета, как Верочка – тоже по имени и никакого пиетета к старшей сестре, отчего они с Верочкой чуть не воевали даже. Верочка считает и называет его своим младшим братиком, а я его никак кроме как по имени никогда не называла, как и он меня. В принципе, классе в четвёртом я честно рассказала ему кем прихожусь, но кажется он всё и так уже знал и в наших отношениях ничего не изменилось… Ну ладно, это дела семейные и не особенно интересные…

Когда я приехала, в Ивановском облздраве все впали в ступор. С одной стороны – молодой специалист, только закончила институт и аспирантуру, последнее народ не сразу понял. Ведь по решению ВАК мне и институтский диплом выписали той же датой комиссии, что и кандидатский диплом, а общий срок обучения у меня вышел чуть меньше шести лет. Откуда им было знать, что наш курс шёл по ускоренной из-за войны программе, а я ещё за первый год два курса сдала. Но хоть они про аспирантуру не поняли, но кандидатский диплом я, как положено, предъявила. В общем, пару часов думали, что со мной делать, потом просто отправили для решения этого вопроса к главному врачу областной лечебницы. Правда, перед этим дали мне смотровую на новую квартиру, ведь молодых специалистов положено жильём обеспечивать, по вышедшему накануне закону. Квартира оказалась в новом доме, тёплая и уютная, две комнаты, куда мы втроём с комфортом поместились и до больницы совсем недалеко.

В лечебнице мне повезло, главный врач со мной разговаривал больше двух часов, а через час пригласил какого-то старичка, которого представил Андреем Павловичем, дальше слушали и расспрашивали они меня вдвоём и никакой радости или воодушевления на мои слова я на их лицах не увидела. Что меня почти возмутило, я ведь приехала вся такая решительная свернуть горы и внедрить новое в практическую медицину! Это потом я поняла, что они не столько слушали меня, сколько пытались понять, кто перед ними: авантюристка, прожектёрка или толковый специалист? Так вот, я сказала, что мне повезло. Повезло как раз в том, что меня взял к себе Андрей Павлович. Ведь если подумать, как кандидат наук я вполне могу претендовать на высокую должность, а как вчерашней студентке без дня самостоятельной практики мне доверять отделение нельзя ни в коем случае, будь у меня хоть десять кандидатских дипломов. А ведь я поначалу даже обижалась где-то внутри себя, я-то считала себя "О-го-го!"…