Спустя время из темноты начали показываться люди. Это были культисты. Они сразу заметили чёрноглазых, которые скрывались за горами всякого мусора. Снова началась пальба. Ещё до этого, увидев своих людей, Таркин приказал добить оставшихся. Но уточнил, что нужны два-три заложника.

Пока фанатики из тоннеля перестреливались с остатками сил чёрноглазых, основная силы культа подтянулись. Они смертоносной волной, словно рой саранчи, скосили напрочь всех оставшихся врагов. Бой закончился в центральном узле. Погибло ещё несколько культистов, а из нападавших остался лишь один человек. У него отобрали оружие, дали по лицу, скрутили и привели к Биллу.

…

— Ну как тебе наш приём? Ещё в гости заглянешь? — задал вопросы Билл, размахнулся и врезал по челюсти чёрноглазаму. Это был обычный член банды, никаких особенных конечностей, как и черт характера. Он даже выглядел как-то заурядно. Таркин избивал его, а два культиста держали.

— Что-о вы хотите? Я… сдел…

— Ну тогда слушай, скотина. Я дам тебе записку и оружие, — фанатики посмотрели на Билла с удивлением, но ему было плевать. Кто он, а кто они?.. — после этого ты выйдешь из подземки, и дотащишь свой счастливый зад к вашему главному. Вот и всё, — сказал Таркин и показал ему страницу, вырванную из книги. На ней красовались красные буквы. Тот кто их написал владел каллиграфией на высшем уровне.

Здравствуй, дорогой друг. Я получил твою весточку, мне очень приятно. Извини, что я долго не писал. Но ты читаешь это письмо, если, конечно умеешь читать, — это значит, что твой человек вернулся живым. Но на счёт его здоровья не знаю, в подземки много заразы. Вот на днях к нам залезли крысы, целое полчище чёрноглазых уродин. Но, друг, не переживай их кишки уже украшают наш пол, а кровью можно омочить ноги. Что-то я отошел от темы…

У меня к тебе следующее предложение: организовывай всех своих дружков и вступайте в наш дружный коллектив. Если вы откажитесь, то мы сами придём к вам. Вы же не хотите, чтобы мне пришлось сделать предложение, от которого не получится отказаться. Кстати, как поживаешь? Надеюсь, что всё в полном порядке. Передавай привет родным.

Извини больше не могу писать. Нужно идти прибраться в тоннелях, боюсь, что крысиные трупы начнут смердеть. Дорогой друг, даю тебе три дня на размышление. Мои люди с нетерпением ждут гостей, которые станут частью нашей большой дружной семьи, но и сами всегда готовы заскочить на огонёк. Если культ идёт на огонёк, то обычно он превращается в огненный смерч………….

Все хорошего, не болей раком, береги сраку!

Искренне твой Билл Таркин, бессменный гуру.

— Держи оружие, ты должен дойти до своих живым! Понял, сутулый? Только попробуй что-нибудь учудить!

— Да. Да, спасибо… — ответил бедолага, поджав хвост. Его руки дрожали. Он взял ствол и послание, осторожно пошел в сторону выхода. Но Билл схватил его за руку и накинул что-то на голову. Чужак после этого не мог что-либо разглядеть. Он видел только черноту. Его подхватили под руки двое культистов и повели к выходу. Все фанатики сверлили чёрноглазого своими взглядами. Ненависть готова была вырваться в любой момент. Но страх перед Таркиным был сильнее желания отомстить. Чужака вывели из подземки, сняли повязку с голову и отпустили. Он поплёлся сторону высотки, где расположилась его банда.

Билл подозвал к себе одного из культистов, того, который был не совсем глупый. Назначил его строителем и приказал:

— Собирай народ. Вы должны за два дня сделать над каждым выходом из логова железную паутину… Разберётесь не тупые!

— Только один вопрос, — твёрдо сказал фанатик, — цель, для чего?

— На них должны уместиться наши люди. Над каждым выходом рыл по двадцать тридцать. Будут висеть, как пауки, — сказал Билл и прогнал новоиспечённого строителя.

Позже закрылся в сейфе комнате. Он любил побыть один, чтобы никто не мешал вести внутренний диалог. Таркин настолько привык к бракованному ассистенту, что уже не отличал его от своего внутреннего голоса. В его мыслях звучали два голоса, а иногда и три…

— Я расстраиваюсь только от того, что первая битва — это чёртова чепуха, никакой зрелищности. Когда я натравил уличных псин на кота и то интереснее было…

— Не надо меня учить. Просто первый должен был быть лучше!

— Да, расположение блок постов тупейшая глупость. Сегодня же всё исправлю.

Таркин сидел на своём троне. Это были соединенные металлические ящики, накрытые шкурами каких-то зверей. Трон лично для него сделали охотники культа, за что получили прибавку в рационе и другие полезности. Билл всегда поощрял инициативу, если, только она давала положительный результат.

Справа от него было голая металлическая стена, ржавеющая и старая. Слева стена с развешенными на ней газетами. Никто не знал зачем Билл вешал их на стену. Вообще лишь несколько человек удостоились чести войти в царские хоромы. Не беря в расчёт, тех многих, кто выходили избитыми и богатыми.

Прямо за троном располагалась кровать. Вернее, её постапокалиптический аналог, из металлических труб и всякого тряпья. Прямо на потолке были вентиляционные отверстия с воздушными фильтрами, которые вовсе не делали комнату менее защищённой. В маленькие дырочки не проходила даже зубочистка и находились они на некотором расстоянии.

Стена, перед которой стояла кровать имела ячейки, они чем-то напоминали банковские. Но их ключи-карточки были давно утеряны. Некоторыми, не запертыми, отделами Билл с удовольствием пользовался. Он хранил там пищу, напитки, оружие, боеприпасы… всё, что душе угодно.

Он никак не мог отделаться от желания открыть запертые дверцы. Но те не поддавались, оружие и самые мощные механические руки были бессильным. Также в бронекомнате Таркина были художественные книги. Он читал их в своё удовольствие, исключительно во время бессонных ночей. Когда кровать казалась злейшим врагом. Вообще Билл мог позволить себе не открывать книг до самой смерти, до начала игры он перечитал бессчётное количество… Сейчас чтение стало для него, так, баловством. Он мог читать трагедию Шекспира и сопереживать отрицательным героям. Смеяться на самых печальных моментах, грустить, когда происходило что-то хорошее. А мог швырнуть книгу в стену и начать проклинать её автора.

Послышалось звонкие удары. Кто-то барабанил в дверь. Таркин пару недель назад сказал: «по особо важным вопросам в дверь можно долбиться, при желании и башкой». Билл пошёл к двери. Дёрнуло четыре рычага-шпингалета и повернул «штурвал». Зубчики и стрежни скрылись в двери.

— Слушаю, — сказал Таркин, выходя из бронекомнаты.

— Билл, у нас примерно пятьдесят дохляков. Плюс ещё около пятнадцати на шестом блоке.

— Проследи чтобы трупы украсили все выходы из подземки, мехконечности оторвать не забудьте. Хочу обозначить мо… наши, то есть владения культа. Быстро! Быстро! — прикрикнул Билл.

— Дрю выжил, он в том вагоне, — культист указал пальцем, боясь сделать что-то не так.

— Свободен.

Билл прогулялся до вагона и вошел в него. Открыл хлипкую дверцу и заглянул в купе. Дрю перевязали живот старыми грязными тряпками, которые успели пропитаться кровью. Возле раненого сидел старый толстый культист и примерно такой же комплекции парень.

— Дрю, и тебя покоцали! Гниломорды… О, свиноты, вы, случайно не родня?

— Так еж есть, — сказал старик, — мну сильно повезло, мы оказались в одном городе.

— Ясно… вы хоть раны обработали? — спросит Таркин. Двое помахали головами в разные стороны.

— Тупицы чёртовы, — Билл порылся в своей сумке, которая болталась на ремне, и достал тюбик с синим гелем, — намажьте раны. В награду за вашу тупость можете намазать свою облезшие рыла, — он хрюкнул и вышел из вагона.

После этого голос подсказал ему, что нужно изменить расположение постов. В итоге Таркин приказал людям переместить блок посты ближе к центральному узлу. После перестановки в обороне неприятелю будет проще захватить часть тоннеля, это факт. Но Таркин знал, что это меньшая потеря. Ведь отдать часть тоннеля не такая страшная потеря, как пустить врагов к центральному узлу. Жаль, что он понял это только сейчас.