Прошло два часа. Загнав пробку в полупустую бутылку одним шлепком широкой ладони, Хансбро поднялся и вышел во двор. Он не был пьян, но пребывал в состоянии приятной расслабленности. Особенное удовольствие доставляла мысль о том, что теперь хозяин всего этого — он, Вик Хансбро.

Возможно, девчонке Кирби такой поворот и не понравится, да только управлять гнёздышком будет Фрэнк Даррах. Он усмехнулся и направился к кухне — за чашкой чёрного кофе.

Потом, уже с чашкой, поднялся по ступенькам на веранду, туда, откуда Алек Вэггоман, сидя в кресле, подолгу обозревал свои владения. Устроившись на верхней ступеньке, он размышлял о будущем, когда Фиц ворвался во двор на взмыленной лошади и торопливо спрыгнул на землю.

— Они нашли его на рассвете! — крикнул Фиц.

Пустая чашка кувыркнулась со ступеньки. Он поднялся, убедительно изображая праведный гнев.

— Так и думал, что они его убили!

Фиц с едва заметной ухмылкой посмотрел на него снизу.

— Старик не умер. Он сейчас в «Полумесяце», и его осматривает док Селдон. Там и городских много. Едут посмотреть, что мы наделали, а теперь ещё и на Алека взглянуть. Встретил по дороге Джубала Кирби, так он мне всё это и рассказал.

— Так Алек не умер? — тупо спросил Хансбро.

— Не умер.

— И он сейчас в «Полумесяце»?

— Да.

— Быстро вызови всех ребят сюда, — распорядился Хансбро. Фиц с любопытством смотрел на него, не двигаясь с места. — Живей, чёрт возьми! Всех сюда!

Фиц шагнул к лошади. Постояв, Хансбро повернулся и поднялся в кабинет. Рука, когда он потянулся к бутылке, дрожала. Так, значит, Алек не умер после падения с тропинки над Китайским ручьём. Мало того, теперь он в «Полумесяце», рассказывает всем желающим, что случилось на самом деле. Вик поднёс к губам бутылку и отхлебнул — виски обожгло горло, и его передёрнуло. Что будет дальше, он знал слишком хорошо — с ним обойдутся жестоко и беспощадно...

В то же утро полковник Лейк сидел, хмуря седые кустистые брови, над лежащим на столе сообщением.

«Конфиденциально, неофициально: Капитан Уильям Локхарт проходит службу в форте Ларами. В настоящее время в увольнительной. Местопребывание неизвестно».

Лейк негромко выругался. Похоже, этот педант, лейтенант Ивэнс, всё же прав. И тогда Локхарт, арестованный в Рокстон-Спрингсе может оказаться капитаном Уильямом Локхартом из форта Ларами. Пожалуй, визита в Коронадо и на ранчо «Полумесяц» не избежать. В вопросах субординации полковник был неумолим. Никакой офицер, будь он хоть трижды в увольнительной, не вправе резать людям горло там, где командует Майкл Лейк.

Герб Палмас умчался прямиком в Коронадо — за доктором.

Долговязый Джо отправился коротким — и опасным — путём в «Полумесяц».

Самого Алека Вэггомана положили на лёгкую подводу, в которую впрягли четырёх лошадей. На ранчо его доставили незадолго до того, как туда на собственной коляске прилетел Мэтт Селдон.

Прямо на месте, на борту фургона, под натянутым брезентом, доктор взялся за работу — у Вэггомана были сломаны рёбра и рука, к тому же он получил сотрясение мозга.

Из-под навеса Селдон вышел нескоро, отворачивая закатанные рукава. Уилл вместе с несколькими работниками дожидался новостей неподалёку, тогда как Барбара и Кейт помогали эскулапу по мере необходимости.

Отвечая на невысказанный вопрос Кейт, доктор пожал плечами.

— Сказать что-то определённое не могу. В случаях с сотрясением...

— Он не умрёт, — упрямо, словно её желание могло изменить что-то, пробормотала Кейт.

Селдон кивнул.

— Ему уже кое-что помогает, — ответил он мягко и даже с нежностью, которую Уилл не понял бы раньше, но понимал теперь.

Алек Вэггоман лежал на раскатанных в тени одеялах. Лежал неподвижно, с закрытыми глазами. Его обветренное, морщинистое лицо обрело в этот час величие и благородство, словно там, на границе жизни, где он остановился сейчас, существовал новый, иной, мир.

Уилл рассеянно провёл ладонью по небритой щеке. Пришло время поговорить о том, что уже давно сидело в нём занозой.

— В его коня не стреляли. В него самого — тоже. Как же случилось, что Вэггоман упал с тропы?

— Думаю, пора раскрыть один небольшой секрет, — вздохнул доктор. — Алек теряет зрение. У него катаракта. Откровенно говоря, он наполовину слеп.

— У лошади тоже катаракта? — сухо спросил Уилл. — Вэггоман ведь ехал на лошади.

Селдон задумчиво посмотрел на него.

— К чему вы ведёте, Локхарт?

— По словам Хансбро, вчера он отправился в город, а Вэггоман решил вернуться один. Вы видели Хансбро в Коронадо?

Доктор покачал головой.

— Но это ведь не означает, что его там не было.

Стоявшая неподалёку Барбара внимательно слушала разговор. Всю дорогу с гор она молчала, напряжённо о чём-то размышляя, и теперь шагнула вдруг вперёд, бледная и напряжённая.

— Скажите, доктор, в тот вечер, когда вы перевязывали мистера Локхарта, вы обсуждали с кем-нибудь его рану?

Селдон удивлённо вскинул голову.

— Нет, ни с кем. Я никогда не обсуждаю такого рода дела.

— Уверены? Никому ни словечка?

— Конечно, нет, — твёрдо ответил доктор.

За её бледностью что-то стояло, и дрогнувший в какой-то момент голос лишь подтвердил это впечатление. Вопросы роились в голове Уилла, но все они остались невысказанными.

Зато Кейт, уловив что-то, молчать не стала.

— В тот вечер ты говорила с кем-нибудь о стычке Дейва с Уиллом? — в лоб спросила она Барбару.

Опустив глаза, девушка молча покачала головой, отвернулась и побрела к полосатым столбам корраля.

Уилл проводил её долгим взглядом. Барбара уходила с поникшими плечами, повесив голову, совсем не похожая на себя. Он уже вспомнил, что в тот вечер она виделась только с одним человек — Фрэнком Даррахом. Возможно ли, что Даррах в разговоре с ней упомянул что-то такое, о чём мог узнать только от Дейва?

Тягостную тишину нарушил громкий голос Кейт. И сказала она именно то, о чём думал Уилл.

— В тот вечер кто-то рассказал Барбаре о случае у Китайского ручья. Иначе она бы и спрашивать не стала. Единственным, кроме тебя, кто мог так быстро разнести эту новость, был Дейв. Но пока ещё никто не вышел и не сказал, что видел Дейва до его смерти. Если кто-то всё же встретил его, а потом упомянул о стычке в разговоре с Барбарой, то не вышли ли мы на человека, который скорее всего и убил Дейва?

— Это всего лишь предположение, — предупредил Уилл.

— Всё сходится, — упрямо продолжала Кейт. — И думаю я об этом не в первый раз. Смерть Дейва приблизила Барбару к тому, чтобы стать наследницей «Колючки». С гибелью же Алека исчезало бы последнее препятствие — ранчо досталось бы ей сразу после свадьбы. Кто в этом заинтересован?

— Кейт, — остерёг её доктор, — ты слишком много говоришь.

— А не пора ли поговорить? Где был Фрэнк Даррах, когда убили Дейва? Где он был, когда случилось это несчастье с Алеком?

— А не мог ли Даррах каким-то образом поставить на бычках Вэггомана ваше клеймо?

— Дьявол не однорукий. И если правая рука не сделала что-то, то это может сделать левая рука. Иди и спроси у Барбары, что она знает.

— Пусть Барбара решает это сама.

— А тебе всё равно?

Уилл пожал плечами, заметив с недоумением, что Кейт его нерешительность расстроила и рассердила. Похоже, затянувшаяся неопределённость не лучшим образом действовала на всех. Старик по-прежнему лежал неподвижно под брезентом, и только он мог рассказать, что случилось на самом деле.

Кейт молча сидела на перевёрнутом ящике у соломенного тюфяка. Внешне она казалась абсолютно спокойной, но Уилл подозревал, что в душе этой крепкой, многое пережившей женщины бушуют самые разные чувства, и все её силы направлены сейчас на то, чтобы удержать Вэггомана, не дать ему уйти, помочь очнуться.