Он взял меня за подбородок и приподнял его, чтобы взглянуть в глаза, но было такое ощущение, что он смотрит мне прямо в душу.

— Тогда, я еще раз переспрошу, ты сама уверена?

Переступая стыд, что сковал меня, я произнесла, смотря прямо в его глаза, чтобы он понял, что я серьезно и не отступлюсь:

— Еще никогда не была в чем-либо так уверена… Но ты сам так и не ответил.

— Я то уверен. И да, я согласен, — после чего последовал нежный и неторопливый поцелуй, когда он оторвался от меня, следующие слова Ареса смутили меня еще больше.

— Я ведь помню, как ты говорила, что сама сделаешь предложение, тогда я не верил, но теперь понимаю, что с тобой не могло быть иначе. В этом вся ты. Хоть и отняла у меня право сделать предложение первому.

— Что-то мне кажется, что я скорее состарюсь, чем ты сам на это решишься.

— Ах ты моя маленькая чертовка! — после чего последовал жаркий поцелуй, отчего внутри все перевернулось. И я даже разочарованно застонала, когда он оторвался от меня. А он так довольно посмотрел, и взгляд его был обещающим.

Арес немного отодвинулся и откуда-то достал небольшой кинжал. И тогда я поняла его намерения. Брачный обряд можно провести где угодно, не нужны храмы и священники. И-то вспомнив, я заволновалась.

— Только получится ли у нас провести этот обряд? Возможно, я потеряла свои силы, тогда… — как я могла забыть, от этого так горько стало на душе.

— Не попробуем — не узнаем. Но я уверен, что все получится. Магия как магия, но ты ведь уже родилась воином, это внутри тебя.

Да, он прав, но мне все равно страшно. На этот обряд я наткнулась совсем случайно. Когда читала книги в библиотеке, успела большую часть пересмотреть. И между томов, нашла совсем маленькую книжечку, старую и потертую. Там было сказано, что обряд связывает по-настоящему любящие сердца и что со временем, мы даже сможем чувствовать друг друга. Когда-то очень давно воинов времени было намного больше, и такие бракосочетания случались довольно часто.

Арес полоснул по своей ладони и, взяв мою, сделал такой же надрез, а затем соединил наши правые руки, но так, чтобы надрезы соприкасались. И первым начал говорить свои слова, я даже не думала, что он их знает, но, видимо, он сам допускал мысль о браке. По крайней мере, я надеюсь на это.

— Телом и душой я соединяюсь с тобой… — его голос звучал так завораживающе, я не могла оторваться от его взгляда, словно что-то начало затягивать меня, но было так хорошо, что даже та боль, которая затаилась в дальнем углу сердца из-за потери батюшки словно пропала.

Когда он замолчал, начала говорить я:

— Телом и душой я соединяюсь с тобой… — с каждым произнесенным словом я ощущала правильность того, что мы делаем. Словно моя душа нашла свою родственную.

На последних слова я ощутила покалывание в надрезанном месте, и это покалывание начало подниматься по руке вверх. Не разрывая ладоней, я закатала рукав, насколько могла.

— Не может быть! Боги нас услышали. Как красиво, — на одном дыхании я высказала все, что было на душе.

Вокруг безымянного пальца появился замысловатый ободок, но это было не все. От этого ободка по всей кисти проступил рисунок, даже несколько рисунков вместе. Обелиск с механическими часами, с мечом и щитом. Это так красиво смотрелось, что глаз не оторвать. Каждая деталь была так четко видна. И еще что-то наподобие вьюна, что словно смыкал все эти части вместе.

Когда мы разъединили руки, я осмотрела место пореза. Там остался только шрам, немного красноватый, но мне нравилось. Это также останется приятным напоминанием, словно дополнением основного рисунка. Но не успела я налюбоваться, как Арес потянул меня к себе на колени.

Я видела раньше, как девушки сидели так на коленях у парней, ноги врозь и с задранной юбкой. Тогда со стороны это казалось таким распутством, и я уверяла себя, что никогда такого не допущу. А теперь, когда сама оказалась в такой ситуации, хоть и смущалась, но чувствовала всем своим телом и душой, что это самое правильное.

— Я знаю, что ты заслужила совсем другую обстановку и… — Я приложила палец к его губам, чтоб он не продолжал говорить эту глупость.

— Поверь, я не могла бы пожелать лучшего момента. Все так, как и должно быть.

И не дожидаясь реакции на мои слова, сама потянулась к нему за поцелуем.

Было и страшно, и волнительно, но мне хотелось быть еще ближе. Я знала, что первая близость будет болезненной. Но не зацикливалась на этом. Я помню, как бабушка говорила, что впервый, да во все последующие разы, нужно отдаваться своим чувствам, а мысли и стыд откинуть прочь. Что я и сделала.

Арес долго меня целовал — вначале медленно, но когда я начала прижиматься к нему сильнее, поцелуй становился все горячее и напористее. И это мне нравилось, это меня сводило с ума! И я даже удивлялась самой себе, что издаю такие стоны наслаждения. А то, что дыхание Ареса так же начало сбиваться, еще в стократ усиливало удовольствие. Мне уже было хорошо от знания, что он наслаждается мной так же, как и я им.

И тут к поцелуям присоединились руки. Он гладил мою спину, и с каждым разом его руки опускались все ниже, и тогда он обхватил мою попу, немного сжал и, услышав мой стон удовольствия, начал действовать смелее.

Боги, как же хорошо от одних этих ласк. Что же тогда будет дальше? Я не выдержу этих взрывных ощущений.

Пока я отвлеклась, одна его рука опустилась на мою грудь и легонько сжала, а поцелуи переместились на ушко, на шею и обратно. Но и я не бездействовала, начала смелеть. Я схватилась за низ его рубашки и потянула вверх. В конце концов он сам помог мне от нее избавиться. А мои руки сразу легли на его грудь. Но и он теперь начал действовать. Разшнуровал перед платья и припал губами к моим округлостям. Кто бы мог подумать, что грудь у меня такая чувствительная. От его действий я начала ощущать покалывание между ног и тяжесть внизу живота.

И после всего этого даже сама не заметила, как начала прижиматься к нему еще сильнее и вырисовывать бедрами неизвестные движения. И от этого Арес словно сорвался с цепи. Он сразу же снял с меня платье, а потом и сорочку. Бережно уложил меня на свою рубашку и навис сверху.

Взглядом он ласкал мое тело, я пылала под ним. Но когда он потянулся ко мне за поцелуем и прижался, все мысли словно испарились. Ничего не осталось, только мы. Двое влюбленных. Хоть он и не говорил мне этих слов, я знала, что это так.

— Спасибо тебе, — сказал Арес, когда мы оделись.

— За что «спасибо»?

После полного завершения брака, если так можно выразиться, это были первые его слова. И в первое мгновение они меня смутили. Так как сначала мысль была, что он меня благодарит за подаренную близость, но, поняв насколько это абсурдно, я эту мысль отбросила. Тут что-то совсем другое. И это меня насторожило.

— Я должен был рассказать тебе все с самого начала, но не мог. Она наложила запрет.

Я присела на его рубашку, которая так и осталась лежать на земле, и собралась слушать.

— Когда я появился на ее пороге с тобой на руках, она сразу потребовала плату за услугу. На тот момент мне было абсолютно все равно, не было времени. Ты умирала. Даже не узнав, чего она хочет, я просто согласился. Она взяла мою кровь и что-то нашептала… я даже подумать не мог, что так получится.

— Что конкретно она хотела от тебя?

— Она пожелала меня в свое полное подчинение на месяц, — он проговорил эти слова как что-то ужасное, постыдное.

Разумеется, я не была на его месте, но представить могла. Что какая-то ведьма управляет тобой, подчиняет. И не имеет значения, хочешь ты того или нет. А мои чувства сюда лучше вообще не впутывать. Эту стерву я вообще хотела придушить и даже наплевать, что она вернула меня с того света, ведь цена этому была ужасна.

— Она самая настоящая ведьма, — эти его слова прозвучали как ругательство. — И самое ужасное во всем этом, что я не мог об этом кому-либо сообщить. Она наложила запрет. Ты не представляешь, как я был зол, мне стало страшно от того, что ты увидела, как она… ко мне.