— Что сулят, гады, а?! — возмутился Незымаев. — Земельный участок, дом, корову, военную награду и так далее. Так что, остерегайтесь!

Сидоренков приступил к делу. Он рассказал о решении окружного комитета партии и командования объединенных отрядов приступить к разложению полиции и венгерского корпуса, блокировавшего Партизанский край.

— В Комаричах сколько полиции? — спросил Сидоренков.

— Три батальона.

— Нужно найти надежных людей и действовать через них. Будем склонять полицейских к переходу с оружием на нашу сторону. Учтите, многие из них попали на службу к врагу случайно. Мы им предоставим возможность искупить свою вину. Ну, а изменников Родины, активных фашистских прислужников будем просто уничтожать. Держите связь с подпольным райкомом партии и штабом партизанской бригады имени Чкалова. Вот вам листовки для господ полицейских.

Сидоренков достал из-за пазухи пачку листовок, подготовленных штабом объединенных партизанских бригад. Вверху в правом углу стояло: «Смерть немецким оккупантам». Дальше шло обращение к полицейским и старостам. Вот дословный текст листовки:

«Немецкие войска захватили часть советской территории, которую пытаются навсегда сохранить за собой. На этой территории в своих грабительских целях они используют часть нашего населения, оставшегося после отхода Красной Армии.

Часть женщин и мужчин они угоняют в Германию на каторжные работы, других насильно, под видом „добровольцев“, берут в свою армию, а третьих ставят старостами и полицейскими.

Немцы нагло лгут, что Красная Армия и Советская власть уничтожают всех, кто остался на территории, захваченной ими (этого не было и не будет).

Мужчин, которые пошли служить в полицию или в старосты, мы не трогаем и сохраняем им жизнь, если они будут работать на пользу Красной Армии и партизан. Мы призываем всех полицейских и старост к борьбе с немецкими оккупантами.

Вам дано оружие — используйте его против оккупантов и не обращайте его против братьев и сыновей.

Вспомните замечательные традиции украинского и русского народов, которые никогда не продавались врагу, а боролись против него. Боритесь и вы.

Бейте фашистов, которые небольшими группами ездят по селам и грабят мирное население, бейте так, чтобы и следа не оставалось.

Скрывайте юношей и девушек, которых фашисты хотят насильно угнать в Германию. Работайте на пользу Красной Армии и партизан. Переходите с оружием на сторону партизан. Действуйте смело — это ускорит час гибели наших и ваших врагов — гитлеровских оккупантов.

Прочитав, передай товарищу».

Дня через три на прием к Незымаеву пришел начальник штаба Комаричской полиции Павел Васильевич Фандюшенков. Оставшись наедине с Незымаевым, он изучающе посмотрел в глаза Павлу Гавриловичу и выпалил:

— Слушайте, доктор. Я — не сволочь. Думаю, что и вы не из них… Прочтите-ка вот это!.. — Фандюшенков достал из кармана листовку и подал ее Незымаеву. — Мои дружки согласны… Вы человек местный, знаете людей, к вам ходит много народу. Посодействуйте…

Говорил он все это очень искренне.

— Хорошо. Зайдите через день, что-либо придумаем, — сказал Незымаев.

Вскоре он привлек Фандюшенкова к подпольной работе и с его помощью завербовал командира роты полиции Костю Никишина, полицейских Локина, Игоркина, Семенова и других.

Так создалась подпольная группа в полиции, которая под руководством Фандюшенкова включилась в борьбу с фашистами.

Однажды в комаричскую полицейскую тюрьму гитлеровцы доставили двух обгоревших советских летчиков, выпрыгнувших с парашютами из подбитого самолета. С помощью Фандюшенкова они были переведены в больницу на стационарное лечение. Затем летчиков перебросили к нам, в Партизанский край, откуда мы отправили их самолетом на Большую землю.

На полпути из леса в Комаричи стоит большое село Шарово, в нем расположился батальон полиции и рота венгров. Из села выходило несколько дорог, связывающих этот сильно укрепленный пункт с гитлеровскими гарнизонами.

В Шарове, по сообщению Фандюшенкова, фашисты имели артбатарею, несколько минометов, станковые и ручные пулеметы. Вокруг села полицаи и фашисты возвели укрепления. Партизаны знали, что взять это село трудно, но взять его было нужно во что бы то ни стало. И тут мы снова прибегли к помощи группы Фандюшенкова.

Завербованный Георгий Малахов, командир артбатареи, получил от Незымаева задание готовить к сдаче партизанам артиллерию шаровского гарнизона. С Фандюшенковым мы договорились провести эту операцию в ночь с 15 на 16 октября. Малахов должен был выставить на дорогах из Брянского леса постовых, полицейских, подготовившихся перейти к партизанам.

Неприветлива осенняя ночь, небо затянуло тучами, моросил мелкий холодный дождь. Партизаны обычно радовались ненастной погоде, она им сулила удачу. Но идти становилось все тяжелее и тяжелее, ноги вязли в грязи.

В двух километрах от Шарово сделали остановку. Здесь надо было дождаться разведки. Комиссар отряда Крисан Бирюков решил подбодрить партизан.

— Ну, что, братцы? Или полицейских испугались? Через два часа будем в теплых хатах…

— Да мы ничего, — послышались голоса. — Только больно устали. Ноги затягивает грязюка…

В полночь, когда от разведки были получены дополнительные данные, партизаны двинулись к селу. Через полчаса они сосредоточились на исходном рубеже. Вдруг за сарайчиком мелькнула тень человека. Семен Трошенков вскинул автомат, затем опустил его и приготовил нож. Но в это время послышался голос:

— Покажите дорогу на Севск.

— Это пароль, — сказал командир отряда Пшенов.

— На Севск левее, а здесь на Бобрики.

Услышав нужный ответ, человек быстро подбежал к партизанам. То был посланец от Малахова. Он доложил, что полицейские посты сняты, артбатарея и два пулемета, подготовленные Малаховым для сдачи партизанам, в полной исправности. Связной указал расположение батарей, огневых точек, блиндажей и домов, в которых расквартированы полицаи.

Командир группы отрядов Макеев решил повести наступление с двух сторон, применив обход села со стороны станции Комаричи и деревни Апажа. В темноте, сквозь туман и мелкий дождь, едва были различимы дома и вражеские блиндажи. Казалось, что осенний дождь загнал фашистов и полицейских в колхозные хаты. Пристально всматриваясь в темноту, партизаны заметили у одного блиндажа, расположенного у большака, часового. Он в плащ-палатке, с накинутым на голову капюшоном медленно шагал взад и вперед. Двое партизан с командиром группы разведчиков саратовцем Гришей Токаревым приблизились к фашисту и, улучив момент, когда он повернулся, сбили его с ног, придавили к земле, забили в рот кляп и обезоружили. Путь в село был свободен.

Зная расположение огневых точек врага, партизаны быстро их обезвредили. Гитлеровцы и полицаи бежали в Локоть. Партизаны уничтожили 26 фашистов и полицейских, 7 взяли в плен, захватили трофеи. Не считая двух легко раненных, потерь не было. Операцию по разгрому фашистского гарнизона в селе Шарово успешно провели благодаря активной помощи и участию группы Фандюшенкова — Малахова, подготовленной Сидоренковым.

Мы решили вернуть Георгия Малахова в полицию. Как это сделать? Решить эту задачу помогли сам Малахов и Гриша Токарев. Пришлось Малахова «ранить» в ногу, выдать ему ручной немецкий пулемет, а «полицейскому» — связному партизанского подполья — винтовку. Так и проводили их в Комаричи. Как мы и предполагали, обербургомистр Каминский принял Малахова как героя, отметил его приказом и выдал премию.

Фандюшенков по заданию Сидоренкова продолжал подбирать надежных людей в полиции, выдвигать их на командные должности; ими укомплектовали артиллерийские, минометные и пулеметные расчеты.

В это время командование объединенных отрядов готовило операцию по разгрому гитлеровцев в Комаричах. Эту операцию мы именовали «Степной узел».

На подпольные группы Незымаева — Фандюшенкова и Астахова была возложена ответственная задача: подготовить Комаричский полк полиции в составе трех батальонов для сдачи партизанам.