— А где они живут-то? — Максим тоже поёжился. Облака над головой погасли, стали зеленовато-синими, хмурыми, лишь в просветах между ними ещё алела полупрозрачная сеть, да на западе, над темной полосой гор, пламенели разлетавшиеся перья. Зрелище было, честно говоря, страшноватое, — он словно смотрел на невероятно огромный взрыв за горизонтом, и медленно, едва заметно плывущие к нему облака казались пылающими, разлетавшимися обломками…

— А в Гиблых Землях. Это весь северо-запад Норо, знаешь. Места там в самом деле гиблые — сплошь тайга, да болота. Говорят, что там нелюды строят колоссальные города, но их никто не видел и вообще в тех краях не бывал. Даже если не попадешься нелюдам, то край обширный же, фиг его обойдешь. Ну и холодно там, ясное дело. И комары лютые.

— Бр-р-р, — Максим вновь поёжился. — Как они только весь ваш мир не захватили…

— А потому, что Эменнай есть, — усмехнулся Вайми.

— Что?

— Срединное Государство. Потому что в центре континента. На севере граничит с котолюдами, на востоке — с собакинами, на западе — с нелюдами, на юге прилегает к Тихому Морю. Говорят, что их столица, Метрополис, крупнейший город мира. Полтора миллиона жителей.

— И как там? — спросил Максим.

Вайми вздохнул.

— Там, знаешь, всё сложно. С одной стороны, преступности там можно сказать что и нет, а народ живет гораздо лучше, чем в любой другой стране мира. С другой, законы там суровые и часто жестокие, — чуть что, битьё палками по пяткам, колодки, всё такое… — Вайми передернулся. — Всем нечеловекам въезд в Эменнай запрещен под страхом смерти, перемены любые тоже запрещены, в каждом селении, даже самом захудалом — гарнизон Серой Стражи. Пусть крохотный, на три рыла, но есть. И за порядком следят неустанно. И оружие у них вполне есть — копья, кинжалы, всё такое.

— А как же они нелюдов тогда отгоняют? Раз рядом с ними все тупеют?

Вайми усмехнулся.

— А там Шепчущие Монолиты есть.

— Что?

— Ну, обелиски такие, из серого непонятно чего, высотой шагов по сто. Стоят по всему Эменнаю, так, что от одного другие видно. Кто и когда их поставил — неизвестно, ясно лишь, что очень давно. Разрушить их нельзя — разве что магией какой попробовать. Как строить новые — никто тоже, правда, не знает.

— А почему Шепчущие? — спросил Максим.

— А потому, что каждый, кто подходит к ним близко, слышит голоса, шепчущие на множестве неизвестных никому языков. А совсем близко подходить нельзя — можно свихнуться с концами. Говорят, что в каждом Монолите заперт легион проклятых душ из времен незапамятных.

Мальчишку передернуло.

— Бр-р-р! Зачем они вообще нужны?

Вайми усмехнулся.

— А через них Серые Маги вызывают Призраков.

— Кого?

Вайми вздохнул.

— Такие штуки, вроде как из воздуха, почти прозрачные. Но силы безграничной. И неуязвимые. В смысле, вообще ни для чего, даже для магии. Размера любого могут быть — хоть с человека, хоть с большое дерево. Вызывать их, правда, можно только там, где виден хотя бы один Шепчущий Монолит. И только на время — пока заклинание работает. Зато призвать их можно много, хоть несколько тысяч сразу. Серые Маги их призывают для отражения вторжений и подавления мятежей. Эти, понятно, в Эменнае случаются исключительно редко. Чаще-то всего их вызывают для всяких работ, — землю там рыть, всё такое. Или грузы перетаскивать даже. А вот магия в Эменнае запрещена, орден Серых Магов лишь управляет Шепчущими Монолитами.

— А что за маги-то?

Вайми вновь хмыкнул.

— Жреческий орден такой, для управления Монолитами. Чтобы пробудить Монолит, нужен круг из дюжины Серых Магов. Своей магией они не владеют, да оно им и не надо. Серые они потому, что носят серые мантии с капюшонами, одинаковые. Серый цвет в Эменнае вообще очень уважают. Правит им Серый Совет, из дюжины самых сильных магов, флаги тоже серые. Даже стражники носят серые туники.

— А правит-то там кто? Кроме Совета?

— Да жрецы и правят. Как хотят, так и правят. В смысле, вообще как хотят. Власть их в Эменная абсолютная, потому что кто запретит-то? Членство в ордене, правда, не наследственное. Жрецы сами отбирают кандидатов, способных управлять Монолитами, которые, впрочем, всегда рождаются в нужном для Ордена числе, не больше и не меньше.

— Да уж, дела… — Максим вздохнул. Ему в этот Эменнай точно не хотелось. — Кто там ещё у вас, котолюды?

— Ага, — Вайми зевнул. — Живут в северных горах. Похожи на людей, только коренастые, вполовину ниже и покрыты пятнистым мехом. При всем этом, более сильные и ловкие. Живут, опять же, племенами, как правило, в пещерах. Единой власти нет. В основном, занимаются разбоем. Нападают, как правило, ночью, к счастью, небольшими шайками, рыл на три-пять, семейными такими. Тем не менее, прекрасные кузнецы, часто носят стальные доспехи. В рукопашной дерутся так хорошо, что обычным оружием брезгуют. Зато выдвижные стальные когти в доспехи встроить, на руках и ногах — это запросто. Магией у них мало кто владеет, но магия у котолюдов огненная — на небольшом расстоянии могут эффектно поджечь противника. Или там железо добела нагреть. Характер у них тоже весьма горячий и вспыльчивый, так что общение с ними выходит довольно извилистым и непростым. Хорошо ещё, что не так много их…

— А что ж в Ойкумене никто про всё это не знает?

— А потому, что Завеса вокруг неё, — Вайми уже душераздирающе зевнул, лязгнув зубами. — Я ж тебе рассказывал уже. Будешь в Ойкумену идти или из неё — забудешь, зачем шел, сам не заметишь, как повернешь назад. И всё.

— А как ты тогда из неё выбрался? — хмыкнул Максим.

— А Завеса, знаешь, не вокруг Ойкумены. Она вокруг Города Снов, вообще-то. Где Надир. Который Ось Мира. Он, наверное, её и создает. И всякие прочие чудеса тут творит. С воскрешениями и всем прочим. Только вот не на всех Завеса действует. На меня вот нет. На собакинов тоже.

— И ты один тут такой?

Вайми снова душераздирающе зевнул. Закат уже почти погас, лишь над западным горизонтом ещё пылала широкая полоса зеленого, совершенно неземного сияния, и на её фоне чернели бесконечно длинные, тонкие полоски облаков. На юге, где-то над морем Птиц, то и дело вспыхивали розовато-белые зарницы, но сюда не доносилось ни звука. Вайми зевнул ещё раз и посмотрел вверх. Днем он прикрывал глаза и они казались просто длинными. Ночью же они широко открывались — громадные глаза сумеречного существа, впитывающие свет звезд. Максим уже знал, что Астер свободно ориентируется при звездном свете и очень точно определяет расстояния — жутко полезная штука в степи…

— Говорят, и другие из Ойкумены уходили, да только вот не вернулись… — буркнул Вайми. — Слушай, я спать уже хочу. Больших и интересных снов тебе…

Он вытащил из своей котомки что-то вроде шерстяного пледа, накрылся им, и, похоже, тут же задрых, мирно обнимая её. Из-под пледа виднелись лишь его лохмы и босые ноги. Тут же, под рукой, лежал неразлучный гарпун.

Вот же гад редкий, — зло подумал мальчишка, тоже вытаскивая из рюкзака одеяло. Тоже китайское, кстати. Тёплое, не маркое, не изнашивается уже лет пять… — Всю душу мне перевернул — а сам удрых, словно так и надо…

Спать под небом, на земле, точнее, на траве, было не слишком-то удобно, но Максим уже привык. Заснуть, правда, никак не удавалось. Мысли в голове пересыпались, словно лотерейные билеты в барабане. Проще всего было счесть рассказ Вайми чистой воды враньём — за время похода мальчишка успел убедиться, что язык у Астера подвешен очень даже хорошо. Доказательств-то нет! Ни тебе кремневого пистоля, ни золотых дублонов, ни ещё каких сувениров. А верить Максим привык лишь тому, что видел своими глазами.

С другой стороны, подумал он, ворочаясь, нельзя ж такое выдумать — всех этих нелюдов, Шепчущие Монолиты… Мне бы такое в голову никогда не пришло. А тут, в конце концов, целая планета величиной с Землю. И за границами Ойкумены точно что-то есть. И драконы тоже тут есть, сам видел, между прочим. А на их фоне все эти котолюды с огненной магией — так, вполне обычная тут мелочь…