Обернувшись, наконец, Антон увидел, что дверь неторопливо открывается. За ней было совершенно темно — но почти сразу же сработало реле и за дверью вспыхнул яркий свет. Ничего потрясающего, впрочем, за ней не оказалось — мальчишка увидел пустой серый металлический шлюз с второй такой же дверью. Вальфрид тут же проскользнул в него и помахал рукой, подзывая их.

Андрюха и Серый проскользнули внутрь, но Антон медлил, буквально кожей чувствуя десятки злобных чужих взглядов. Стоит ему только двинуться — и…

Набрав воздуха, словно перед прыжком в воду, — напряжение вокруг стало уже невыносимым, — мальчишка бросился в шлюз. Коридор был длиной всего метров в десять, и он проскочил его за считанные секунды. Споткнулся об высокий порог двери, едва не упал, но тут же выпрямился. Рывком обернулся назад. Вальфрид уже стоял у стены, нажимая кнопки на маленькой панели, но дверь, однако, продолжала открываться. Похоже, система управления тут была очень примитивной, и новая команда не могла быть принята до полного исполнения предыдущей.

Из коридора донесся топот быстрых когтистых ног. Дверь всё продолжала открываться. Антон крепче сжал автомат. Не может же всё кончиться так глупо, подумал он. Или может?..

Из-за поворота выскочили кобольды — немного, всего штук пять. Вальфрид быстро щелкнул чем-то и вновь вскинул автомат, стреляя на сей раз одиночными. Кобольды падали один за другим, словно кегли. Один. Два. Три.

Автомат Вальфрида замолк, выплюнув последний патрон. Антон вскинул свой "шмайссер". Короткая очередь — и ещё один кобольд грохнулся на пол. Четыре.

Мальчишка замер, чувствуя, что пол словно провалился под ним. Дурак, дурак, какой же он дурак!..

Вальфрид вдруг прыгнул через порог, выхватив нож. Он встретил кобольда страшным ударом сапога. Тварь отлетела назад, грохнулась на пол. Немец вновь прыгнул вперед. Прижал её ногой, нагнулся, занося нож…

Тонкая, как плеть, трехпалая лапа взметнулась и ударила его по лицу.

* * *

Всё остальное словно выпало из времени — Антону казалось, что всё происходит очень быстро и, в то же время, невероятно медленно. Немец вскрикнул — коротко, яростно. Его нож мелькнул, как молния, по рукоять входя в грудь твари. Кобольд отвратительно дернул ногами — раз, другой… и замер. Вальфрид тоже замер… потом выпрямился — невероятно медленно — и повернулся к ним. Его лицо наискось рассекли три глубоких царапины — и Антон с ужасом увидел, что кожа вокруг них прямо на глазах чернеет и расползается…

Дверь, наконец, открылась до упора и замерла на миг. Тут же что-то щелкнуло и она, помедлив секунду, начала так же неторопливо закрываться.

Злобный стрекот в коридоре взметнулся волной, затем волной же накатился топот. Теперь он был похож на шум прилива.

На лице Вальфрида вдруг расцвела сумасшедшая улыбка. Нагнувшись, он осторожно, как хрустальную, вытащил из-за голенища гранату. Дверь продолжала закрываться и Антон невольно шагнул вправо, чтобы видеть его.

— Запомни, русский — только стены делают соседей хорошими друзьями! — вдруг крикнул Вальфрид.

Из-за поворота хлынули кобольды — сплошная волна, десятки, может быть сотни.

— Хороший конец, — задумчиво сказал немец. Он рванул запальный шнур гранаты и, высоко подняв её, как факел, пошел навстречу кобольдам. Те на секунду замерли, словно ошалев от такой наглости, потом вновь хлынули вперед — но их волна раздалась, обтекая Вальфрида.

Всё остальное уложилось в три удара сердца.

Раз. Волна кобольдов сомкнулась за спиной Вальфрида. Антон уже совсем рядом видел безглазые сморщенные личики и тонкие черные когти на концах длинных пальцев. Зеленовато-влажные от стекающего по ним яда.

Два. Дверь с лязгом закрылась.

Три. В глухую сталь молотом ударил взрыв.

* * *

На какую-то страшную, бесконечную секунду повисла абсолютная тишина. Потом за спиной Антона что-то глухо лязгнуло и он едва не подскочил от испуга. Внутренняя дверь начала открываться, так же неспешно, как и наружная. За ней было длинное, просторное помещение — темное, но тут же вспыхнул бледный, голубоватый свет. Вдоль зала, в глубокой прорези, шли темные пути, — а на них стоял такой же маленький, похожий на игрушку вагон — всего на несколько мест. Антон тупо смотрел на него — пока дверь не начала закрываться.

— Внутрь, живо! — вдруг крикнул Сергей.

Очнувшись наконец, Антон перебрался через высокий порог. За ним последовал Андрей. Дверь закрылась, что-то глухо лязгнуло. Стало очень тихо. Лишь над головой словно бы недовольно жужжали разбуженные длинные лампы. Воздух тут был холодный, чистый и свежий. В дальней стене зала зияло черное отверстие туннеля — в него убегали пути.

— Он же не умер, — с непонятным ожесточением вдруг сказал Андрей. — Не умер!

— Да, — мрачно сказал Серый. — Но я теперь знаю, на что это было похоже.

— Что? — спросил Антон.

— Война. С… такими вот.

Антон недовольно помотал головой. Теперь он тоже примерно это представлял. Здорово всё же, что война давно закончилась, вдруг подумал он. И мы победили. Но тут же ему стало вдруг очень стыдно. Раньше рассказы про героев войны казались ему… несколько преувеличенными. Теперь он понимал, что всё в них — правда. До последнего слова.

— Вот же гадство, — сказал вдруг Андрей. — Сначала Льяти, потом Вальфрид…

— Никто не умер, — повторил его слова Сергей.

— А мы? — спросил Антон. На душе у него тоже было сейчас на удивление гадко. Словно он предал кого-то…

— Не волнуйся, наш черед тоже придет, — буркнул Сергей. — А теперь пора валить отсюда.

Они забрались в вагон. Очень узкий — всего один ряд кресел, так что внутри оказалось довольно-таки тесно. Сергей сел в переднее кресло; едва все устроились, он начал нажимать кнопки на маленьком пульте. После нескольких неудачных попыток вагон с грохотом двинулся в непроглядную темь, — сначала медленно, но потом всё быстрее.

Ехали они довольно-таки долго, — наверное, всего несколько минут, но Антону они показались часами. Наконец, вагон остановился, выскользнув в темное пространство, казалось, лишенное стен. Выбравшись наружу, Серый взял его за руку, Антон взял за руку Андрея, — чтобы не потеряться. Фонарик ещё тлел, но уже так тускло, что почти ничего не освещал.

— Линия здесь кончается, и нам придется идти дальше пешком, — угрюмо сообщил Сергей, осмотревшись. — Надеюсь, что недалеко. Не расслабляйтесь. Подгорных тварей тут уже не должно быть, но рисковать не следует. Пошли!

Здесь явно не было ни души, не слышалось ни единого звука, — но ощущение, что здесь кто-то ЕСТЬ, было очень резким, и Антону стало неуютно. Он невольно жался к товарищам, каждую секунду ожидая, что на них вдруг бросится нечто, невообразимо страшное. Хотя у всех мальчишек были ножи — и не каменные, шансов на то, что удастся отбиться от кобольдов, окажись они здесь, было очень мало. К счастью, у Андрюхи осталось копьё, — но одна острая палка тут мало что меняла. Фонарик уже почти погас, Антон не видел тут ни зги, и не представлял, как Серому удается находить здесь путь. Наверное, он вел их просто наугад, ориентируясь по едва заметному здесь сквозняку.

Они повернули направо, потом налево. Едва впереди показалась лестница, Антон невольно ускорил шаги, — и едва не споткнулся на ступеньках, хотя Серый и предупредил его.

Лестница оказалась длинной и ломаной, но вела прямо на поверхность, и мальчишка невольно остановился на миг, выбравшись наверх. Перед ним раскинулось какая-то темная, мощно шумящая масса. В нос ударили несчетные запахи леса. Над головой мерцали бесконечно высокие звезды. Они вошли в самый ад — и вернулись.

* * *

Проснувшись, Антон ошалело помотал головой. Вчера, едва выбравшись на поверхность, он заснул как убитый, — и видел сны… и сны… и сны… которые сейчас никак не мог вспомнить. И к счастью, если подумать…