— Что ж не поцеловал-то её, раз искренен? — сердито полюбопытствовала я у вампира, который за то недолгое время, что я смотрела не на него, занялся тем, что пытался снять цепочку, охватывающую его запястье серебристой змейкой.

— Сложно целовать одну, когда думаешь о другой, — нежно глядя на меня, ответил вампир, при этом голос его нежно не прозвучал, поскольку при этом он помогал себе зубами справиться с карабином на обвивавшей его руку цепочке. — К тому же я угнетён, — признался он, а позже обратился к Юрию: — Да забери ты свой безвкусный браслет! — ему, наконец, удалось его снять, и он небрежно протянул его Доктору.

— Что это? — поинтересовалась я, поскольку моё любопытство победило гнев.

Повозка тронулась с места. Беловолосый мужчина хмыкнул, искоса поглядев на меня.

— Это могущественный артефакт, — величественно просветил Юрий. — Он выполнен из уникального сплава серебра и мефрила, он отлит под чернокнижные песнопения прислужников сатаны, а затем освящён в самых великих храмах Белой Магии. Он являет собой средоточье самых противоречивых, но самых мощных сил этого мира… Да что там — всех миров, существующих и когда-либо существовавших! И я, его создатель, могу при помощи этого браслета повелевать вот этим детищем нечистой силы, — он указал на Ивара, скептически глядевшего на друга, который продолжал распинаться: — Этот артефакт порабощает его волю и разум, но действие его ослабевает, если я нахожусь слишком далеко, и в такие моменты тёмная сущность моего подопытного вырывается наружу, а вслед за ней и он сам покидает мою скромную обитель, и непременно наши доблестные стражи порядка снова возвращают его мне. Ибо только я…

— Да хватит уже, поняла она, — прервал полёт его фантазии Ивар, которому вся эта чушь была неинтересна. — Давайте лучше заедем за вашим Тимофеем, он где-то в этом районе, по крайней мере, я видел его, когда меня увозили сюда…

Это было хорошей идеей, поскольку я начинала беспокоиться за технолога. Да и, признаться, мне было бы всё же спокойней, если б мой приятель был рядом со мной.

Тимофей отыскался в весёлой пёстрой кампании без дела слоняющихся по улицам зевак, которые увлечённо наблюдали за процессом вытягивания чьей-то телеги из болотистого пруда и активно комментировали происходящее. Технолог был не сильно расстроен, что ему не дали досмотреть процесс до логического завершения, и охотно согласился поехать домой. Он продолжал поражать меня своей флегматичностью, но, пожалуй, это было лучшим из всех возможных вариантов реакции человека на чужой мир. Я вот видела всюду опасности, хотя пока все мои опасения не подтверждались, и по всему выходило, что мир здесь спокойный, а люди — дружелюбные. Это было хорошо, но… скучно. Хотелось приключений, чудес и захватывающих интриг, а ничего этого здесь не было и в помине. Хотя… Это только первый день. Но интуиция кричала о том, что ничего так и не случится ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра, да и вообще никогда… Но о слове “никогда” я уже говорила: оно коварно, самобытно и опасно, так что лучше его не произносить всуе.

Юрий познакомил технолога с вампиром, вкратце рассказав о нём и его роли в жизни общества. Потом Тима рассказывал обо всём, что увидел за время своей прогулки и из чего сделал вывод, что всё не так уж и плохо: город оказался небольшим, хотя технологу удалось выяснить, что это наиболее большое поселение людей в этом подпространстве. Городок, названия которого Тимофей не запомнил, произвёл на него хорошее впечатление, да и в целом ничего столь уж страшного не произошло: просто теперь стоило подыскать новую работёнку и обустроить быт. Технолог был по обыкновению спокоен и безразличен к изменениям в своей жизни, считая, что они вовсе и неплохи. Однако я, поначалу обрадованная этим путешествием, теперь почему-то была полностью противоположного мнения.

Спустя несколько дней…

Чем дольше я находилась в этом подпространстве, тем более скучным оно мне казалось. С отсутствием здесь эльфов и магии я ещё могла смириться, но с отсутствием приключений было свыкнуться нелегко. Это казалось весьма печальным: попасть куда-то, доказав себе и Тиме, что порталы или что-то вроде того существуют, но оказаться словно в захолустье своей родной страны. Это не могло не угнетать. Даже наличие вампира, как фэнтезийной расы, ничем не могло помочь — толку от него не было и ничего волшебного его присутствие не сулило. Даже, наоборот, иногда его присутствие раздражало. К Ивару у меня отношение было странным: он вроде мне и не нравился, а вроде и был “своим”, причём стал им очень быстро.

Ивар сидел на широком подоконнике и читал какую-то толстую потрёпанную книгу. Она привлекла его именно своей потрёпанностью: из-за этого показалась важной и значимой, раз столько людей до него её читали. Но чем больше он её изучал, тем больше разочаровывался в людских литературных вкусах, и от этого временами тяжело вздыхал и недовольно перелистывал сразу несколько совсем уж нудных страниц. Обложка была столь изношена, а буквы затёрты, что я, сколько ни пыталась, не смогла понять, о чём эта книга, а спрашивать у вампира прямо не собиралась, поскольку всё ещё немного сердилась на него. Вообще, я постоянно за что-то на его сердилась, уж не помню, за что на этот раз. Он был невыносимым собеседником. По крайней мере, для меня.

Я сидела у камина и смотрела на огонь тоскливым взглядом, иногда переводя его на часы, но так как я ничего особо не ждала, это было просто пустое действие и даже, если бы кто-то спросил меня, сколько времени, я бы не смогла ответить на этот вопрос, так как смотрела на белый циферблат с коричневыми римскими цифрами, не запоминая положения резных стрелок.

— Не грусти, — прервал молчание Доктор, обращаясь ко мне и добродушно глядя на меня своими живыми светлыми глазами. — Ты найдёшь занятие по себе. Я тоже не сразу привык к жизни здесь, но потом оказалось, что я тут нужен. Пока вы с Тимой можете жить у меня и спокойно подыскивать себе работёнку. Дом большой! К тому же мне ужасно жаль, что вы оказались здесь из-за желания помочь мне… Да и вообще, вы мирные, не конфликтные. Живите, сколько потребуется! — он широко не по-эльфийски улыбнулся.

Тимофей благодарно кивнул Юрию, а я печально улыбнулась.

— Спасибо, конечно, за гостеприимство, но перспективы не радуют… Серьёзно: это ещё хуже, чем попасть в прошлое в своём мире!

Доктор предпринял ещё одну попытку:

— Можно зарабатывать тем, что писать книги — просто берешь сюжет свеженького фильма из своего измерения, и пишешь. Можно исправить имена, некоторые эпизоды или конец. И никто в рерайте не обвинит, потому что кроме вас с Тимой никто не знает первоисточников? Тем более, у вас с ним разные вкусы, так что вообще ты одна в этом мире будешь знать, что идеи не твои. Как тебе? Немного фантазии — и готово! В этом прелесть жизни здесь — редко, когда встретишь кого-то со своего подпространства! Пересказывать книги и фильмы в произвольной форме — отличное занятие в качестве подработки, не находишь?

Заманчиво, конечно. Вот только хоть я и считаю свою фантазию отличной, писать совсем не умею, но признаваться в этом я не стала.

— Моего чёрного кота зовут Черныш, забыл? — хмуро напомнила я. — Шляется сейчас по даче один одинёшенек… — мне стало совсем грустно, хотя умом я понимала, что кота мои многочисленные родственники и в беде не бросят.

Технолог, поглядев на унылую меня, тоже решил попробовать подбодрить:

— Слушай, я решительно не вижу причин для тоски! Это измерение ничуть не хуже нашего, в конце концов, какая разница, где умирать! — воскликнул Тима.

— «Какая разница, где жить» — ты так, наверно, хотел сказать? — переспросил Юрий, не совсем привыкший в философии моего приятеля.

— Да нет, жить-то как раз разница есть где, но ведь в итоге мы все всё равно умрём, так какая разница, где это произойдёт! — радостно пояснил технолог.

Его радость была сейчас неуместна и не подходила к моему тусклому настроению.