Ночью мне впервые - я имею в виду, после земли и осознанно - приснился сон. Мы снова были в прозрачном лесу, и мой ангел снова был в инвертированной невидимости. Я точно знала, что он там, но почему-то потеряла способность ощущать его. Словно солнце село в пустыне, и она из раскаленной превратилась в ледяную. И я бродила там, трясясь от холода и от мысли, что больше никогда не почувствую его обжигающее присутствие.

Когда я рассказала об этом сне моему ангелу, он довольно ухмыльнулся и заявил, что это меня совесть замучила за вчерашний холодный прием. Я пообещала ему впредь исключительно ровную приветливость.

Начиная со следующего дня, нас начали знакомить с особенностями работы ангела-хранителя: опасностями, грозящими хранимому человеку, и методами их устранения.

И опять все задания отнюдь не показались мне сложными. Всякий раз мне реальные ситуации из земной жизни вспоминались: мрачная отстраненность Игоря и его вспышки агрессии, самоуверенная независимость Дары, робость и нерешительность Аленки, сосредоточенность Гали на быте, чрезмерная напористость Марины, полная уверенность моих родителей в своей непогрешимости…

Нам также предлагали найти наиболее действенный способ избавить человека от этих опасностей. Я могла рассказать, как мы на самом деле разрешали такие ситуации на земле, но решила дать сначала другим студентам высказаться. Мне казалось, что универсальных решений не существует и в каждом случае нужно искать индивидуальный подход к человеку. Когда до меня дошла очередь, я так и сказала, и после этого наши групповые занятия закончились и с каждым из нас работал отдельный инструктор.

Затем нас начали обучать внушению как основному способу воздействия ангела-хранителя на человека. Разумеется, людей для тренировки у нас под рукой не было, и нас предупредили, что воздействовать на ангела - особенно, готового к внушению - будет сложнее. Что должно было подготовить нас к встрече с особо неподдающимися людьми. Внутренне усмехаясь, я время от времени косилась на моего ангела.

Именно поэтому я и заметила странный случай на одной из наших тренировок. В тот раз я попробовала внушать Тени - что его печальный опыт остался на земле, что сейчас перед ним открыта новая жизнь и что ему пора отбросить свою подозрительность и замкнутость. На него я, разумеется, не смотрела, чтобы не выдать направление своего внушения. Вдруг я заметила краем глаза, что мой ангел весь подобрался, напрягся и бросает на меня испепеляющие взгляды. Забыв о задании, я удивленно посмотрела на него - он моргнул пару раз, нахмурился и опустил глаза, сжав губы в тонкую ниточку.

Я озадаченно вернулась к своему внушению, и не успела толком сосредоточиться, как меня буквально ударило мысленным требованием прекратить делать то, что я делаю. Я отреагировала инстинктивно - так, как на земле поступала, когда мои родители уж слишком на меня наседали. Я не стала отбиваться, а просто ушла в себя, отгородившись от давления мысленной стеной. Но даже через нее ощущала яростные попытки вытащить меня наружу.

В тот день я сама почти бежала к себе. И осталась ждать моего ангела в дворике, притаившись у входа в него. И героически выдержала раскаленную волну, когда он вернулся. Хорошо, хоть он пулей влетел в него, материализовавшись через три прыжка.

- Ты зачем это сделал? - возмущенно бросила я ему в спину.

Замахав руками, он резко затормозил, круто развернулся и уставился на меня абсолютно ошалелыми глазами.

- Что сделал? - выдохнул он, потирая левую сторону груди.

- Сам знаешь, что! - окончательно рассвирепела я от его притворства. - Мало ты на земле на меня влиял? Решил под шумок навыки освежить?

Он нахмурился, недоверчиво ощупывая взглядом мое лицо.

- Вообще-то я хотел задать тебе тот же вопрос, - медленно проговорил он. - С какой стати ты решила на мне практиковаться? Да еще и таким варварским способом?

Настал мой черед хлопать глазами.

- Что значит - варварским? - спросила я, внимательно вслушиваясь в его интонацию - внимание, что ли, отвлекает?

- Внушение - это ювелирная работа, - все также хмурясь, объяснил он. - Если перестараться, можно в момент человеческую психику сломать. Или повредить так, что ни один целитель не справится. Нельзя вот так - асфальтным катком - наезжать. Я-то его отбил, но люди же беззащитны.

- А можно в следующий раз объяснять до демонстрации? - натянуто поинтересовалась я.

- Какой демонстрации? - вытаращил он на меня глаза.

- Наглядной, - съязвила я. - Насчет катка не знаю - меня скорее стенобитной бабой ударило.

Он вдруг выпрямился и впился в меня своим взглядом-крючком, раздувая ноздри.

- Татьяна, люди в тысячу раз восприимчивее к нашему воздействию, чем мы, - произнес он, откусывая слова. - Ты можешь вспомнить хоть один случай на земле, когда я насилие к тебе применял?

Ну, это смотря, что считать насилием. С другой стороны, он действительно всегда мне скорее зубы заговаривал, чем заставлял что-то делать.

- Так это кто-то из наших был? - прищурилась я.

- Вне всякого сомнения, - хмуро кивнул он. - И я этого слона в посудной лавке вычислю. Такой хранитель нам не нужен.

Больше нападений на меня, по крайней мере, не было, и впредь каждому из нас назначался объект внушения. Я заметила, что мой ангел изредка беседует то с одним, то с другим инструктором. И после занятий он начал задерживаться.

В один из таких дней по дороге в наше здание меня догнал Тень.

- Вы не возражаете, если я пройдусь с Вами? - нерешительно спросил он.

Я кивнула. Кто его знает, сколько еще моего ангела ждать, а так хоть поговорю с кем-то.

Какое-то время мы шли молча.

- Вы позволите мне называть Вас Татьяной? - снова подал он голос.

От удивления я споткнулась.

- Не на занятиях, конечно, - быстро добавил он.

Я внутренне поморщилась. На земле я не придавала особого значения своему имени, только его уменьшительные варианты на дух не переносила - но здесь оно стало для меня маркером, выделяющим друзей. Это он в них, что ли, набивается? Ну, тогда пусть потом не обижается - мы с друзьями привыкли очень активно в жизни друг друга участвовать.

- Хорошо, - согласилась я. - А как мне Вас тогда называть?

- Но Вы же, как будто, уже придумали мне имя? - заговорщически улыбнулся он.

Я чуть смутилась, но в его тоне не было никакой натянутости. И в первый раз он сказал, что это случайно родившееся у меня имя ему понравилось. Хоть кто-то мое воображение ценит - не то, что мой ангел, который свое имя признал только после того, как полдня в Интернете его значение изучал.

- Татьяна, я должен извиниться перед Вами, - прервал мои размышления Тень.

- За что? - приготовилась я к разговору о его реакции на нашу историю.

- Несколько дней назад я пробовал внушать Вам и, похоже, не рассчитал свои силы, - сокрушенно покачал он головой.

- Так это Вы были? - ахнула я.

- Виноват и еще раз прощу прощения, - искательно заглянул он мне в лицо.

- Да со мной-то ничего не случилось, но с людьми нельзя таким тараном действовать, - вспомнила я слова моего ангела. - Нельзя на них давить.

- В свое оправдание могу только сказать, - смиренно произнес он, - что с тех пор учусь контролировать свое воздействие. Но Вы знаете, - добавил он, помолчав, - я пробовал внушать всем нашим соученикам, и везде встречал сопротивление. Кроме Вас.

Меня так и подмывало спросить его, зачем он моему ангелу внушал, но я передумала. Еще решит, что я, чуть что, жаловаться бегаю.

- Ваше противодействие показалось мне самым эффективным, - продолжил Тень, не дождавшись от меня ответа. - Как Вы заблокировали внушение?

- А это у меня с земли привычка, - рассмеялась я, - в себя уходить при чрезмерном давлении.

- А как тогда Ваш Анатолий воздействовал на Вас? - загорелись у Тени глаза жгучим интересом.

- А это Вы у него спросите! - снова прыснула я, вспомнив какие индейские пляски устраивал вокруг меня мой ангел, когда я замолкала.