– Кто…, портрет или Антон?
– И портрет, и Антон, если хочешь знать. Он недавно написал картину, большую такую. На сплошном голубом фоне стоит золотой человек и глаза у него золотые и светятся, прямо в тебя смотрят, а чуть позади стоит женщина и смотрит вправо, то ли на него, то ли за …, но у неё глаза закрыты. Вот как только он закончил эту картину, он стал получать эти письма.
– По почте?
– Нет, ему мысленно их кто-то диктует…, точнее не ему диктует, а просто кто-то диктует их, вообще, а Антон просто слышит этот голос. Говорит, что он звучит как будто в огромном зале.
– Послание-то, честно говоря, зловещее.
– Это я его заставила поехать на залив. Он собрался написать, что-то в роде… женщина и море или что-то в этом духе. Усадил меня на табуретку, давай представим, что это камень, а ты сидишь на нём, вокруг вода, лёгкие волны, облака…. А я ему сказала: нет, знаешь, мы ничего представлять не будем, а просто поедем на залив, я сяду на камень и вокруг меня будет вода, а дальше облака и что хочешь. Силой его надо заставлять, чтобы он куда ни будь пошёл или поехал. Видишь ли он представит, вот и сидела на камне….
– Виртуальный человек твой Антон.
– Да, – Лера задумчиво смотрела в сторону чуть грустно и отрешённо.
Я вышел с работы и перейдя улицу не спеша шёл к мосту, когда краем глаза заметил, что какая-то женщину встала со скамейки и быстро направляется в мою сторону. Я повернулся к ней, прямо ко мне шла Кира.
– Ну, мы то по нескольку месяцев вообще не видимся, а то прямо сразу все. Я здесь выходные у Александра на даче провёл…, привет.
– Я знаю, что ты у Александра был, от меня тоже приглашал, только я не смогла приехать. Мне поговорить с тобой надо. – Кира была серьёзной и несколько встревоженной.
– Что-то случилось?
– Не знаю.
– Значит что-то случилось.
Мы сели на скамейку, Кира молчала и по её виду я решил, что она скорее, чего-то ждала, чем была чем-то озабочена.
– Вон смотри, видишь идёт мужчина, – вдруг шепнула Кира, заговорщицки глазами указывая на проходящего мимо нас невдалеке мужчину.
– Да, вижу, – также тихо ответил я ей.
– Это Владислав, я с ним раньше работала.
– И что, за ним надо проследить?
– Нет, я просто хотела, чтобы ты на него посмотрел. Я всё время думаю о нём.
– Влюбилась?
– Нет, что ты, при чём тут это, просто он не такой…, я с ним шесть лет работала, а только сейчас вдруг поняла, что практически не имела ни малейшего представления кто он на самом деле. А сейчас до меня начало что-то доходить, проясняться, я честно говоря в шоке.
– Он какой-то учёный?
– Учёный? Да если про него сказать, то он вообще никто, просто рядовой сотрудник и в тоже самое время он практически всё, если не больше. Я три месяца назад защитилась….
– Тебе кто-то угрожал…?
– Перестань, я докторскую защитила….
– Ну, поздравляю, это, наверное, хорошо…, единогласно!?
Кира мимолётно кивнула, как отмахнулась.
– Я знаю ваше с Александром отношение к этому, только я уже говорила – мне это важно.
– Да, да, не обижайся, ты молодец…, я понимаю. Так зачем ты мне его показала?
– Как он тебе?
– Ну внешне обычный мужчина, очень умён, сильный, видно чем-то расстроен или нет, скорее растерян…
– Его уволили недавно.
– Тогда понятно.
– Нет, вот это-то как раз и непонятно, а почему именно его? Ну работал бы человек себе, никому не мешает, так нет, его прямо сократили насильно, как будто не понимают кто он?
– А кто он?
– Не знаю. Знаю только, что он совсем непохож на того, кем на самом деле есть.
– Я думаю, что просто он совсем не из той среды, в которой он по твоим меркам должен находиться, и нарушил создаваемую тобой некую целостность твоего мира. Он её разрушил, просто своим присутствием, да?
– Да…, это так, у меня всё время ощущение, что я в лодке без вёсел. Вроде бы и в безопасности, и в то же самое время вообще неуправляема.
– Расскажи мне о нём.
– Шесть лет назад меня пригласили в очень крупную корпорацию, и сразу «замом» генерального. Но на самом деле там тогда уже только вывеска осталась, а сущность-то её по своей природе имеет в целом фундаментальное значение. Месяца три прошло, сформировалась некая управляющая группа и работаем, вытаскиваем компанию за уши из того болота, в котором она уже увязла. Вызвал меня как-то к себе генеральный, я вхожу, а он из своего кабинета в этот момент выходит с одним из главного управления, – Кира глазами указала наверх, – я его не знаю, так видела несколько раз на совещаниях. Генеральный мне глазами показал, что мол проходи, а сам того провожает, ну и тихо так между собой переговариваются: он придёт и сам всё сделает, ты ему, по возможности, дай зелёный свет во все кабинеты, ну, чтобы без всяких там заминок, ладно? Генеральный только кивает головой, что всё понял, всё сделает. Где-то через месяц приходит к нам Владислав, начальником какого-то второстепенного отдела в одной из косвенных дирекций. У него в отделе все молодые, вообще без опыта работы, девица и три парня, – Кира замолчала и отстранённо погрузилась в пространство внутри себя, – ты знаешь, я его вообще не воспринимала, мало ли кого там взяли, но я на него была, честно говоря, очень зла тогда.
– Почему, поссорились?
– Да, он очень обидел меня тогда, неумышленно, даже не зная этого, просто я сама воспринимаю такие вещи очень болезненно. У них в комнате дверь всегда открыта, душно, я как-то совершенно случайно в коридоре зацепилась языком с кем-то рядом с их комнатой, ну и слышу его голос, так краем уха, а он и говорит кому-то, мол: если структурой управления системой руководит женщина, то это означает, что системы нет, она уже давно умерла, а в настоящий момент просто заполнена некой аморфной массой…, и что-то ещё в этом духе. Ну ты представляешь, что он сказал?! Я просто была раздражена тогда так, что вычеркнула его, как нечто примитивное, узколобое, подумаешь какой-то дурак там что-то несёт, – Кира посмотрела на меня, – я тогда даже спросила генерального: почему каких-то идиотов принимают на работу, что специалистов не найти!?
– А он что тебе ответил?
– Ничего, промолчал, только сказал, чтобы я не обращала внимание на всякие высказывания кого угодно, руководителю это не подобает. Месяца через два компания начала выправляться, потом вообще вертикально вверх, можно сказать, пошла в развитии. Мы работали без выходных и праздников. И знаешь, я никогда, даже косвенно, не связывала Владислава с теми преобразованиями, которые происходили. Какой-то мелкий начальник отдела в параллельной узкой дирекции, что там он делает я даже не вникала, честно говоря.
– Ну, и что в конце концов произошло?
– Да ничего собственно говоря и не происходило. Он никогда не приходил ни на какие совещания, переговоры или, точнее, крайне редко. И вот наступил момент, когда необходимо было принять крайние меры, мы перешли функции самой компании, какой бы статус она не занимала, вошли в прерогативу государства и вот тут-то он и появился. Ты ведь знаешь, принципиальные решения принимаются двумя, тремя, ну не более пяти человек, сядут друг против друга, как решат, так и будет. Меня на тех переговорах не было, а он там был…, на самом верху, – Кира опять посмотрела вверх, – я об этом потом узнала и то случайно. И решения принимались на основании его выводов, он всё подготовил и запустил, понимаешь, он, а не мы или они. Сейчас всё развивается, как мы думаем на дрожжах, пришло новое руководство, государственники, и его сразу уволили, с формулировкой: не определена эффективность работы его отдела и в связи оптимизаций функций управления компанией. А потом приехала государственная комиссия, задача перед ней стоит в части законодательства и тому подобное. Большие круглые столы, и тут выясняется, что никто, представляешь, вообще никто не понимает основного принципа, а почему система работает, что её в срочном порядке делают государственной программой, никто. Тогда быстро начали искать Владислава, а он уже оказывается уволен, вот он тогда пришёл и объяснял, что значит система и на основе каких принципов она может только существовать. Я его тогда слушала и впервые поняла, что даже косвенно не представляю и не понимаю ход его мыслей. То есть совсем, он откуда-то из другого измерения. Я начала серьёзно изучать то, над чем он работал, смотрела его расчёты, читала записки, благо они ещё у кого-то сохранились и вроде что-то в мне просыпалось, я как будто начала видеть всё другими глазами. – Кира замолчала, мне даже показалось, что она сейчас расплачется, так она волновалась. – Потом я узнала, что он сейчас иногда подрабатывает в компании, в которой всего два человека. Но я теперь твёрдо знаю, и не обманываюсь, совсем неважно сколько сейчас с ним работают, всё произойдёт так же, как и с нами, он всё сделает, и система будет работать, совершенно не обращая никакого внимания на всех нас вместе взятых, он её уже запустил.
