Выходим из машины, и я увлекаю его за собой.

Джонни оказался тем, кого обещал его внешний вид – супер в постели. Я получила тот выход, который мне был так нужен, после ночи проведенной в доме с родителями. Хорошо, что подо мной пустующая квартира, иначе бы соседи вызвали полицию. Потому что мы кричали и стонали всю ночь, одновременно пытаясь проломить моей неширокой кроватью пол.

– Какая же ты классная, – говорит Джон под утро, в очередной раз, откатываясь с меня. – Я так сомневался ехать на твой концерт или нет. У тебя же должен быть парень. Ведь у тебя же кто-то был до меня.

– Не переживай, он остался в Германии. И наши отношения стали сходить на нет еще до моего отъезда. Сейчас мы даже не переписываемся сообщениями…

– Ты невероятная! И отношения сошли на нет?

– Ну, понимаешь, отношения… Я живу музыкой. Он программист, дельтапланерист и крутой парень. Постоянные отношения скорее нас обоих связывали бы.

– А как мы будем? Я видел этих твоих друзей. Наверняка мажоры.

– Почему ты так решил?

– Я в торговле с пятнадцати лет. Уметь определить выгодного клиента – для меня способ выжить. Так что я оценил на какой машине приехал Куп со своей подружкой.

– А они приехали на машине? У тебя машина не хуже, – вставила я.

– Да, но свою машину я смог купить на бонусы, полученные за успешные продажи в течение трех лет! Вряд ли твой Куп занимался продажами.

– Нет, он не занимается продажами. Он крутой музыкант.

– Ты говорила, что он твой гитарист, я не видел его на сцене.

– К нему Лена приехала и он отпросился.

– Предположим. Но твоя Лена тоже штучка дорогая. Я не говорю про одежду, хотя одни туфли стоят мою месячную зарплату. Сережки – скромненько, но это белое золото с бриллиантами. Готов поспорить, что в пупке у неё пирсинг с бриллиантом в несколько карат. Про старинное кольцо с топазом даже не говорю.

Мог и не спорить. Так и есть. Падя-Зиль подарил ей колечко из белого золота с капелькой бриллианта в несколько карат. Мама как вставила его в пупок, так и не снимает.

Да уж, Джону в знании клиентов не откажешь.

– По-твоему я тоже мажорка?

– Но ты не девочка из бедного квартала. Может чуть скромнее их, но с золотой ложкой в зубах – это видно…

– Тогда на твое усмотрение, хочешь, уезжай и не трави больше себе нервы. Хочешь, оставайся, но тогда не трави мне нервы своими комплексами к обеспеченным людям. Я приму любое твое решение, потому что предупреждаю сразу, я гастролирую. Сейчас будет тур до конца февраля по Австралии, а с начала марта по Европе.

– То есть ты все равно улетишь в марте?

– Да, – я потерлась щекой об его плечо, прислонилась и провалилась в сон.

И тут же оказалась в маленьком деревянном доме. Снова обвинительные слова: «Изменница!» Снова я вижу, как загорается мое платье и волосы. Толстые каштановые косы трещат и дымятся. Я даже не пытаюсь сбить пламя. Просто протягиваю руки к человеку, образ которого вижу нечетко: «За что, любимый?!» Тело охватывает огонь. Мне очень больно. Я кричу.

Просыпаюсь от боли. Джонни бьет меня по щекам:

– Очнись! – в глазах испуг. – Ты чего? Не кричи.

Сажусь в постели, обхватывая колени.

– Извини. Плохой сон…

– Я так и понял. Ты металась вся горячая и просыпаться не хотела, – парень как-то очень поспешно натянул одежду. – Я поеду. Уже 6. Пока не жарко… Увидимся в Сиднее.

Делает попытку поцеловать на дорожку. Поскольку я сижу по-прежнему обняв колени, поцелуй получается смазанный. Джонни, неловко переминаясь с ноги на ногу, ушел. Хлопнула дверь.

Ну, и ладно. Секс был хороший, а продолжение мне и не нужно…. Хотя жалко. Но просыпаться от затрещин, я не хочу.

Примерно в одиннадцать позвонила мама.

– У тебя все в порядке? – спрашивает сразу после соединения, как будто почувствовала что-то.

– Мам, не очень. Я хочу с тобой переговорить до отбытия в Сидней. Ты же знаешь, я меняю дислокацию. Мы выступаем в Сиднее пять дней, поэтому Майк с ребятами уже поехали на машине, а я обещала прилететь самолетом. Так что теперь я живу в Сиднее.

– Но ночевать-то можно приходить домой, – смеётся мама. – Хотя смотри сама!

Договорились встретиться через полчаса в кафе возле «Ночной Звезды», мама плохо знает город, и мы решили не рисковать с перемещениями.

Когда я пришла, мама уже сидела за столиком и изучала карту напитков. Мы обнялись и поцеловались. Тонкая, гибкая, длинные светлые волосы, заплетены в модную косу. Даже не смотря на то, что она уже семь лет пьет настойки от прохождения линьки – все равно выглядит моложе меня.

– Огонёк, с тобой что-то творится. Сегодня ночью было что-то страшное…, – мама берет меня за руку и ласково гладит по ладошке, в глазах отражается знание обо всем нашем мире, только по глазам можно понять, что ей давно не 27.

Рассказала ей о том, что «холодные» сны сменились снами, в которых я горю.

– Ужасно. Похоже, он тебя сжег.

– Кто?

– Этот зверь, который в холодной пещере. Ты разве сама этого не поняла?

Я отрицательно мотаю головой.

– Тогда получается, что это мне снится моя прошлая жизнь?

– Скорее обстоятельства прошлой смерти, – уточняет мама. – Он тебя сжег, слинял по-быстрому в какую-то холодную пещеру и завалился в анабиоз, чтобы дождаться твоего следующего рождения. Дождался… – мама тяжело вздохнула. – Драконья судьба, деточка… Теперь только остается расслабиться и дожидаться развития событий. По моим прикидкам в течение года вы встретитесь.

– Мам, разве с врагами тоже бывает такая сильная связь?

– В том то и дело, что он тебе не враг. Он твоя истинная пара. Наверно он не успел поставить на тебе свой дасмаль, поэтому не сдох после твоей гибели. И раз ему дали возможность тебя дождаться, значит, вы должны быть вместе для какой-то высокой цели, – мама ободряюще улыбнулась, продолжая поглаживать меня по ладошке. – По моему опыту самая высокая цель это рождение какого-нибудь важного дракона. Видимо настолько важного и мощного, что он готов был ждать столько времени.

– Мам, что-то мне не очень хочется встречаться с чело…, ну этим, который меня убил.

– Я не знаю, как этого избежать, – мама грустно улыбнулась. – Если это твоя драконья судьба, то чем больше ты будешь противодействовать, тем сильнее тебя в это событие вовлечет. Поговори с падей-Зилем, может он что-нибудь другое посоветует. А еще лучше посмотри в родовом свитке, наверняка какие-нибудь советы о том, как избежать неизбежного там есть.

Я смотрю на маму: она всё та же двадцатисемилетняя девчонка, а глаза мудрой драконицы.

– Мам, а что ты видишь про мое будущее? – я сжимаю её ладонь.

– Там все хорошо, – мама высвобождает руку. – У вас будут близнецы, – усмехается. – Потом еще дети. Я не могу сказать их точное количество. Шесть или восемь. Просто сначала вижу вас двоих с двумя маленькими детьми. Потом через несколько лет и дети уже взрослые. Да точно первые близнецы – мальчики. А потом и девочки и мальчики, и по одному и по паре. Большой дом. Значит вы обеспеченные. Ты хорошо выглядишь. Почти все время как сейчас. Значит, ты живешь хорошо, не замотана жизнью.

– А как я с ним встречусь? Мне искать эту ледяную пещеру?

– Огонёк, пожалей, я не все могу видеть. Что-то ты сама должна уже чувствовать. Хотя я свою судьбу не чувствовала, и не чувствую. Только через вас.

– Через нас? Что это значит?

– Вот сейчас смотрела твое будущее и увидела Зиля с маленькой девочкой на руках. Я с твоими девочками-близняшками вожусь, а Зиль держит на руках нашу дочку. Значит, когда ты родишь своих девочек, у нас с Зилем появится очередная дочь, – мама улыбается. – Но сказать когда именно это будет, через сто или триста лет я не могу.

– Мам, ты беременна?

– Ты это почувствовала? – мама потупила глаза как девчонка-школьница.

– Да!! Так интересно! Держу тебя за руку, и как будто в тебе бьется не одно, а три сердца!