Очередная многотонная глыба с грохотом падает в море, я плотнее придвигаюсь к Зилю и запускаю руки к нему под футболку.

– Бр-р, холодно и сыро. Понимаешь, почему Агния так кричала, когда ей стали сниться сны про ледники.

– По-моему, прикольно! Представляешь, они внизу падают, а ты над этим летишь! – Зиль раскинул руки изображая полёт. – Вот куда нужно было ехать!

– Там сейчас полярная ночь, забыл? Этот фильм снимали летом. А сейчас там еще холоднее, чем у нас, и ветер.

– А я на что? – Зиль натянул между руками плед, изображая крылья, и, обхватив, подмял меня под себя. – Я тебя бы согрел, вот так, – мы стали целоваться под всплески Атлантического океана.

– Тебе не кажется, что мы проводим время как-то по-стариковски? Сидим перед визором и ничего не делаем, – спросила я.

– Лен, вспомни, когда мне было восемнадцать, для меня было самой большой мечтой валяться с тобой на кровати и смотреть TV, – говорит Зиль, чуть отстраняя лицо. – Как по мне, так мы сейчас проводим время вполне по-молодежному. Детей нет. Нянек нет. Даже Купа нет. Как в твоей питерской квартире³.

– Мы вдвоем, – я целую его в губы, передавая свою нежность. – Только ты и я. Я забыла, как это было. – Вглядываюсь в его лицо. Он остановился на возрасте 35+. Как и в восемнадцать серьги-кольца в ушах, пирсинг в уголках нижней губы. Кольцо из носа убрал, но иногда надевает, и я понимаю, что собирается встречаться с кем-то, кого нужно проверить на лояльность.

– Я помню… Было так вкусно и так сладко… – Зиль переходит к более решительным действиям. – Хотя, если ты готова снова спать под радио-няню, то я помогу.

Мы уснули на диване, занимаясь сексом, и наслаждаясь друг другом.

Утром я уточнила у Зиля готов ли он спать под радио-няню и его намерении обзавестись новой порцией дракончиков.

– Не могу сказать, что я хочу спать под радио-няню, но всё же детского крика и шлепанья маленьких ножек иногда не хватает. Потом так здорово их учить летать… Так что давай родим еще кого-нибудь. А период радио-няни быстро проходит.

В этот же день я пошла к врачу и убрала противозачаточную пленку.

– Просыпайся, соня! Акулы нас заждались! – падя потрепал по голове и подул в ухо.

– Встаю, встаю… – я потянулась и села в кровати. Пади уже не было в комнате.

Умылась, расчесалась, оделась, вышла в кухню-гостиную. Пахнет блинчиками.

– Пап, потом не говори, что я девушка в теле! – хватаю с общего блюда сразу несколько блинов и перекладываю к себе в тарелку.

– Я никогда и не говорил, ты меня, наверное, с Зилем путаешь, – смеётся падя, – это у них с Искрой идеал красоты – велосипед. А мы с тобой – мотобайки! – Падя поиграл прессом. – Да и потом, ты сейчас все килокалории от блинчиков сожжешь. Кстати, у тебя талия тоньше, чем у Искры.

– Успокоил, спасибо! На сантиметр! Помнишь, что я сегодня вечером выступаю?

– А как же! Обязательно буду.

– Тебе билет оставить или все же выступишь со мной?

– Оставь два билета. А выступать в шоу Оста за бесплатно я не буду.

– Так давай договоримся! Майк, я уверена, согласится и оплатит.

– С нас его папика хватило в свое время, еще не хватало, чтобы я в кабалу от его сына попал.

– Ка-ак у вас все сложно… Вы же вроде с Остом-старшим друзья и вдруг ты мне такое выдаешь.

– Мы с ним друзья пока дело не доходит до совместных проектов и контрактов на выступление. Мы в двадцать лет еле от него вырвались. Мы, конечно, и потом с ним заключали контракты, но как продюсер – я лучше! – Куп смеётся.

– А Зиль считает его лучшим продюсером.

– Он действительно лучший продюсер, но с нас содрал семь шкур и не подавился. Эксплуататор детского труда, – говорит так, что понимай как хочешь, вроде с сарказмом, а вроде прикрывает этим какую-то обиду.

– Поэтому все недосказанности с Остом-старшим ты переносишь на Оста-младшего. Пап, но не могу же я сама заниматься организацией своих концертов, приглашением всяких стилистов, визажистов. Конечно, у Зи продюсер лучше, но они бомбят Южную Америку, не ехать же мне туда…

– Да, Огонёк, ты права. Майкл хороший парень. Просто он меня напрягает.

– Кстати, почему два билета? Я чего-то не знаю?

– Ну, может кого-нибудь приглашу, – ответил падя уклончиво, пряча улыбку в бороду.

– Я сегодня, наверное, останусь в городе ночевать. Концерт закончится поздно, не хочу тебя будить.

– Как ты можешь меня разбудить, если появляешься в своей комнате? Не придумывай. Если только ты не хочешь остаться ночевать с кем-то…, – он хитро прищурился и посмотрел на меня.

Я изобразила святую невинность.

Переоделись, доски в руки – шаг и мы на берегу океана. Падя был прав, уже начало припекать. После той ночи, когда мне последний раз приснился «холодный» сон, мы с падей уже две недели, каждый день по утрам ходим ловить волну.

Обожаю сёрфить с папой-Купом. Я повторяю все его движения, все уловки. И все равно мне до него далеко. Правда, до его уровня всем на нашем пляже далеко. И не только на нашем пляже. Мы ходим с ним ловить волны в разные части мира, я видела классных сёрферов, но с падей мало кто может сравниться. Жаль, что он не участвует ни в каких соревнованиях. Говорит, что он помогает себе драконьим телом, поэтому соревнования с людьми будут не на равных.

Поймали несколько волн. Скинули лайкры, сели отдыхать и загорать. К нам подошли два наших знакомца Боб и Джон.

– Вы что уже закончили? – спросил один из них после приветствия.

– Да, – ответил падя. – У Агнии концерт завтра в Аделаиде, нужно ехать.

– Далеко, – протянул Боб.

– Когда в Сиднее будешь выступать придем! – обещает Джон.

– Давай с нами разочек, – зовет Джон.

Люблю австралийских парней за то, что с ними я выгляжу миниатюрной. Надевая лайкру, ловлю недовольный взгляд пади. Подхватываю доску и бегу с ребятами в океан. Взяли несколько волн и возвратились к моему полотенцу.

Куп лежит с расслабленным видом, но я чувствую его напряжение. Ребята попадали на песок рядом со мной.

– Куп, ты тоже уезжаешь в Аделаиду, – интересуется Джон.

– Да.

– Соревнования будут, – лениво сообщает Боб, – рождественские.

– Ну и ладно, как-нибудь в другой раз.

Повалявшись еще минут десять, падя сказал, что нам пора. Ребята побежали в океан, что существенно облегчило нам задачу, иначе пришлось бы искать уголок, чтобы спрятаться от их глаз и спокойно переместиться.

Дома оказалось, что у меня несколько пропущенных вызовов от Майка Оста. Я забыла, что договорились встретиться в клубе в двенадцать, уже половина первого, а меня нет. Быстро принимаю душ, хватаю костюмы, гитару и перешагиваю в темный закоулок «Ночной Звезды».

В клубе «Ночная Звезда» выступаю не первый раз, поэтому местонахождение свой гримерки знаю. Оставляю вещи и с гитарой иду на поиски Оста.

Майк нашёлся очень легко: был на сцене с группой. Собственной группой это назвать нельзя, потому что состав постоянно меняется. Сегодня мы начинаем новый тур выступлений, так что мне, очевидно, предстояло познакомиться с новым составом музыкантов.

К моей радости из четырех музыкантов новыми были только двое. Это для меня большая удача, потому что когда с двумя уже спелась, новые легче подхватывают. Новенькими оказались бас-гитарист и клавишник. Вторая гитара и ударник были моими старыми знакомыми, с которыми мы уже проехали тур по Австралии в прошлом году.

Пока меня не было, музыканты даже начали, что-то разучивать из моего репертуара. Поэтому с моим появлением репетиция просто продолжилась, не пришлось долго настраиваться и подстраиваться. Не смотря на это, тренировались мы почти четыре часа, с небольшими перекурами. На открытие тура я хотела запустить песню Frozen, чтобы удивить падю.

Выступление началось в восемь. В первой половине концерта у меня рок и рок-баллады, поэтому я одета во все черное: джинсы, рубашка с узлом на животе, чтобы продемонстрировать мой пресс, густой черный боевой раскрас на глазах и губах, и, конечно же, поставленные почти дыбом черные волосы.