— Всего четыре дня? — вздохнул Чунг Ли.

— Да, ты совсем немного опоздал, — сочувственно сказал Чик Чу.

Чунг Ли опустил голову и задумался. Он готов был плакать от досады. Целый год скитался по острову, чудом остался в живых, наконец раздобыл столько золота, что им с братом не заработать и за десять лет, рискуя жизнью вернулся сюда, чтобы забрать брата и вместе вернуться на родину, — и все напрасно! Неужели отправиться домой одному, покинув здесь брата? Искать? Но где? А приди он на четыре дня раньше…

— Зачем ты вернулся? Разве ты не знаешь, что тебе грозит? — спрашивал Чик Чу.

— Очень хорошо знаю. Но я пришел, чтобы взять брата и вместе с ним уехать домой. У меня теперь столько денег, что нам на двоих хватит.

— Откуда они у тебя?

— Там в глубине острова есть горы, куда еще не ступала нога ни одной белой собаки. Я там нашел много золота.

Чья-то тень промелькнула возле них; потом тихонько скрипнула дверь.

— Ну и счастливец ты! — с завистью сказал Чик Чу.

— А кто тебе не дает искать свое счастье? — ответил ему Чунг Ли. — Правду сказать, мне очень повезло, такой случай вряд ли повторится. Да и бежал я не за тем, само так получилось. Значит, советовать не могу… Но, если кому-нибудь из вас придется круто, как мне, — пусть ищет место под названием Абу, это километров сто к западу от истоков реки Фляй. Ну, будь здоров!

— Что же ты теперь станешь делать? Куда пойдешь? — спросил Чик Чу.

— Пока не знаю, — ответил Чунг Ли и стал осторожно пробираться к выходу. Потом вернулся и снова подошел к Чик Чу.

— Послушай, Чик Чу. Ты такой же, как и все мы, и не желаешь нам зла…

— Конечно, стоит ли об этом говорить! — с жаром перебил тот.

— Может случиться, что ты раньше нас вернешься домой, а может, я и вообще не вернусь… Так вот тебе кусок золота — отдай его моим старикам. Если понадобится в дороге, то и себе возьми часть. Помни только, что они, быть может, получат этот кусок золота взамен двоих сыновей. А если вернемся, так ты не будешь в обиде. Смотри только, чтобы никто не знал про золото.

Он достал из котомки большой самородок и отдал его Чик Чу.

— Будь спокоен, я все сделаю, как ты велел, если буду жив и выберусь отсюда, — сказал Чик Чу. — Да хранят тебя добрые духи!

— И тебя тоже, — ответил Чунг Ли и направился к выходу. Тихонько отворив дверь, он переступил порог — но тут в него вцепились несколько пар рук.

— Рады вас видеть, отважный Чунг Ли! — послышался насмешливый голос Файлу. — Мистер Брук давно поджидает вас.

— У-у собака! — прошипел ему Чунг Ли. — Дождешься — придет и твой час!

— Разбудим Брука или Скотта? — спросил один из тех, кто помогал надсмотрщику.

— Ради такого гостя не стоит, — сказал Файлу. — Завтра увидятся.

— Ну, шагай! — толкнул Чунг Ли один из державших. Пойманного повели в соседний барак.

Все это слышал Чик Чу. Слезы жалости и отчаяния выступили у него на глазах. Но скоро он успокоился и подумал о себе самом: как хорошо, что его, Чик Чу, никто не ловит, никто не следит за ним! Живет он тихо, спокойно, работать осталось меньше года; не заметишь, как пролетит этот год, а там и домой — свободный, с деньгами. А беспокойный Чунг Ли будет терпеть муки…

Трудно описать, что творилось с мистером Бруком, когда он узнал, что Чунг Ли пойман. Он то потирал от удовольствия руки, то рычал от ярости, как зверь.

— Надо, чтобы все увидели, — кричал он, — что значит поднимать руку на белого! Повесить его на глазах у всех!

Мистер Скотт отнесся к этому более спокойно.

— Вешать его мы не имеем права, — говорил он. — Лучше отправить в Морэсби[12], в суд. Там он получит свое.

— Слишком просто и мягко, — возражал Брук. — По крайней мере, хоть шкуру с него надо спустить.

— А это уж как знаете, — махнул рукой Скотт.

Вошел Кандараки. Весь его облик говорил о том, что он знает нечто интересное.

— Известно ли вам, господа, — начал он, — что история с этим несчастным китайцем может пойти на пользу нам всем? Я только что разузнал все подробности — и вот вам доказательства. — При этих словах он положил на стол два золотых самородка: один величиною с кулак, другой с грецкий орех.

— Что это значит? — вытаращил глаза Скотт.

— Они были найдены у Чунг Ли. Оказывается, он напал в глубине острова на уголок, где водятся такие вот камешки. Он пришел сюда за братом, чтобы вместе с ним бежать домой.

— Что ж, — сказал Скотт, — значит, он расплатится с нами и за себя и за брата.

— Только возместить убытки? — вскричал Брук. — Этого мало. Дайте мне сперва посчитаться с ним!

— Я советовал бы рассчитаться с ним другим способом, — посоветовал Кандараки. — Ничего с ним не делать, пообещать ему полную свободу, если он укажет нам место, где растут такие самородки.

— Как?! — грохнул кулаком по столу Брук. — Оставить его совсем безнаказанным? Это невозможно!

Скотт глубоко задумался, а Кандараки приблизился к Бруку и шепнул:

— Не упорствуйте. Когда он укажет нам место, успеем сделать с ним все, что задумали.

— Ага, это другое дело, — успокоился Брук.

— Идея неплохая, — согласился Скотт, — но ведь вам известно, как трудно организовать экспедицию в глубь острова.

— Знаю, — отозвался Кандараки, — но надо принять во внимание, что он один добрался туда, а у нас будет хорошо подготовленная экспедиция, к тому же, мы идем не искать, а на верное место.

— Пожалуй, вы правы, — задумчиво произнес Скотт. — Приведите его сюда!

Спустя несколько минут привели Чунг Ли. Он вошел в сопровождении двух солдат — сипаев[13]. Чунг Ли стоял перед Скоттом со связанными руками и ждал, что произойдет.

Брук сидел и смотрел на него, как хищник на добычу.

Скотт знаком велел сипаям выйти и обратился к Чунг Ли:

— Ты знаешь, что по закону за покушение на англичанина тебя могут приговорить к смерти?

— Я вовсе не собирался его убивать, — сказал Чунг Ли.

— Откуда суду знать, что ты думал; он будет судить по тому, что ты сделал. А твои действия легко можно назвать покушением на убийство. Понимаешь?

Чунг Ли молчал.

— Видишь, — продолжал Скотт, — ты полностью в наших руках. Мы можем сделать с тобой все, что пожелаем.

Скотт замолк и подождал, чтобы Чунг Ли лучше понял смысл последних его слов.

— Но ты можешь получить полную свободу, все свое золото. Согласие на уничтожение контракта и даже нашу помощь в том, чтобы вернуться домой, если покажешь нам место, где ты нашел золото. Согласен?

Чунг Ли молчал. Ему очень не хотелось снова пускаться в трудный и опасный путь в глубь острова, а главное — служить своим врагам. Конечно, он ни на минуту не мог поверить, что те выполнят свои обещания. Но что оставалось делать? Белые могут убить его совершенно безнаказанно…

— Отвечай! — наседал Кандараки.

— А вы в самом деле отпустите меня? — спросил Чунг Ли, чтобы не сразу ответить согласием.

— Я сам даю тебе в этом честное слово! — важно произнес Скотт.

«Много ли проку в твоем честном слове», — подумал Чунг Ли.

«Дождешься, как бы не так», — подумал Брук.

«Посмотрим, как оно выйдет», — подумал Кандараки.

И только один Скотт в эту минуту верил своему слову.

— Хорошо, — согласился наконец Чунг Ли.

Скотт вызвал сипаев и приказал:

— Развяжите ему руки. Устройте его как следует, кормите, ни в чем не притесняйте, только караульте, чтоб не удрал. Головой отвечаете за него!

Вдоль южного берега Новой Гвинеи, держа курс на восток, мчался катер. Это было довольно вместительное судно с каютами, в которых находилось четырнадцать человек, множество разных припасов, оружие.