– И пожар на крыше мощный, – пояснил Янки. – Я там был сейчас. Нам его не локализовать.

«Не очень-то эти капсулы нам помогли в прошлый раз!» – подумала Басс, глянув на Янки.

И уловила его взгляд, остекленевший на миг. Она готова была поклясться, что Янки вспомнил сейчас, именно в эту минуту вспомнил, как его капсула исчезла в недрах водопада.

Он опустил глаза и бесцветно, без всякой интонации произнёс:

– Фэйл! Придётся уходить на кроссоверах, мэм.

– Да, такая подстава! Пойдём на кроссоверах. На них есть аварийный запас спасения, – подтвердила Басс и спросила: – Возражения есть?

Парни по-прежнему молчали с угрюмым видом. Даже Сэм был сосредоточен, а потом он просто пожал плечами.

И тогда Петрович ответил за всех:

– Возражений нет, доктор Стар.

– Тогда поспешим. И прошу разобрать оружие, – сказала она и направилась к двери в оружейную.

Мысли и чувства захлёстывали её, и самой мучительной была мысль о Янки: почему тот ночью оказался на крыше спального корпуса?

****

Вокруг стоянки, беспокойно повизгивая, бегали псы.

Мягкая чешуя перовскитовых фотоэлементов на них вздыбилась и непрерывно меняла окраску, что было само по себе непривычно: ветра сейчас не было. Басс какое-то время придирчиво следила за ними. Не нравилось ей их поведение, что-то с этими псами было определённо не так.

– Ты псов успел отладить? – спросила она у Мики.

– Успел, доктор-тян. На станции псы были в полном порядке, – ответил тот. – Но я и сам вижу… Что-то непонятное с ними творится.

– Ты приглядывай за ними, ладно? – попросила Басс и опять пошла по стоянке, осматриваясь вокруг.

Первый день их продвижения к Временному Мосту прошёл на удивление спокойно. Они шли на двух кроссоверах: первый кроссовер тянул за собой блок связи, который второй кроссовер прикрывал сзади. Блок связи был жизненно важен, потерять его они не могли ни при каких обстоятельствах.

Временной Мост, куда они сейчас направлялись, открылся на Земле Мезозоя в единственно возможной «кротовине», только местность эта была совсем непригодной для сельскохозяйственных работ. Поэтому и получилось так, что точка эвакуации оказалась от их станции в нескольких днях езды.

Весь день из окон кроссоверов они наблюдали обширные равнины, изобильно поросшие высокой растительностью. По этим равнинам бродили стада травоядных динозавров – огромных, как и все травоядные. Хищников рядом со стадами почему-то не было, и эта странность даже пугала Басс. Куда девались хищники?.. Куда?.. Зато травоядных сопровождали тучи крупных, как вороньё, насекомых. Некоторые из них подлетали к кроссоверам, и тогда по внешней акустике был слышен жёсткий стрёкот их крыльев. Высоко в небе парили, как всегда высматривая падаль, кетцалькоатли. Стояла такая влажность, что стёкла кроссоверов запотевали – климат-контроль не справлялся.

Лесов в этой местности было немного, но они таили в себе опасность. Разведчики-дроны с самого начала эксперимента не смогли установить, какие животные там обитали, а фуражирам заходить в леса было запрещено уставом тайм-калигмента, и правило это ими строго соблюдалось.

Ближе к вечеру отряд стал искать стоянку для ночлега: всем хотелось выйти из кроссоверов, подышать вольным воздухом, размять ноги. Подходящее место нашли довольно быстро на опушке рощицы странных деревьев. Их ровные, без боковых побегов стволы грязно-голубого цвета стремительно уходили в небо, и только на самом верху этих сорокаметровых исполинов трепыхалась довольно жалкая крона из несколько гибких веток. Земля под деревьями была устлана рыхлой полусгнившей подстилкой.

Вот к одному такому дереву Сэм и пробрался по этой мягкой подстилке, чтобы приладить на его бугристый ствол катодную инфра-сеть для обогрева и отпугивания насекомых: вечер обещал быть сырым и прохладным. Но не успел он потянуться к стволу руками, как с дерева с раскатистым треском рухнула кора. Сэм успел отпрыгнул. Быстрая реакция спасла его: кора с дерева осыпалась полностью, от макушки и до подножия, и лежала теперь на земле внушительными пластами.

– Что за фигня? – заорал Сэм. – Меня чуть не пришибло!

С перекошенным от злости лицом он шагнул через завалы коры и опять потянулся к теперь уже голому, гладкому, лишённому коры стволу.

– Нет! – закричала Басс. – Не подходи!

Тут с соседних деревьев тоже рухнула кора. Сэм застыл на месте с поднятыми руками.

– Да что же это такое? – вскрикнул Петрович. – Видят они, что ли?

– Это коропадные деревья! Наверное, они чувствуют! И предупреждают, – согласилась Басс и добавила: – Надо уходить отсюда! Мы им не нравимся!

– То есть, как это – не нравимся? Это же всего лишь простые деревья, хоть и коропадные! Ну, пусть не простые, а мезозойские, но всё же! – не мог успокоиться Сэм.

– Я не знаю, как не нравимся! Но они способны нас уничтожить! – сказала Басс.

– Жесть! Как это уничтожить? Типа, дать по башке корой? Или вообще рухнуть на нас? – завопил Сэм.

Басс помолчала, потом объяснила неожиданно даже для себя:

– Нет. Скорее всего эти деревья что-то выделяют! Посмотрите на наших псов!

Мика склонился над датчиками ближайшего робото-пса.

– Псы что-то учуяли в воздухе, – сказал он. – И то, что они учуяли, становится всё мощнее. Индикаторы словно взбесились.

– Знаете, мужики!.. Мне почему-то совсем не улыбается останавливаться здесь на ночь, – заявил Полонский-старший. – Нехорошим чем-то повеяло. Вспомнилось давнее.

Парни стояли в нерешительности. Они устали, им не хотелось срываться с облюбованного места и опять ехать куда-то на ночь глядя, тем более, что приборы показывали скорую грозу. Парни посматривали на Басс, на деревья и на псов, которые повизгивали и, действительно, вели себя с каждой секундой всё беспокойнее. Сэм уже овладел собой и начал демонстративно принюхиваться, со своей обычной усмешкой поглядывая вокруг. Он даже сделал шаг к ближайшему дереву-исполину и потянулся к нему широким носом. Посыпались шуточки. Парни улыбались, но не думали трогаться с места.

Всё это время Янки стоял и задумчиво поглаживал пальцем бакенбард. Потом он сжал свои тонкие губы, поднял руку, – армейский браслет его сверкнул металлической застёжкой, – и скомандовал:

– Хорош тормозить, милашки! Мы уходим и ищем другую стоянку. Места кругом полно. Целая планета в нашем распоряжении.

Улыбка у Сэма пропала, подбородок закаменел. Однако спустя мгновение он покосился на Басс и воскликнул:

– А и правда, чуваки! Ходу!

И подхватив свой бэкпэк, Сэм первым двинулся к кроссоверам. Янки пошёл за ним, и Басс вгляделась в его спину: за всё это время Янки не посмотрел на неё ни разу.

Может быть, из-за того, что с самого начала она села в машину не к нему, а к Сэму?

****

Впрочем, от коропадной рощи они отъехали недалеко и скоро разожгли костёр, несмотря на возражения Янки.

Нашли упавшее дерево, напилили его и, немного помучавшись с сыростью этих дров, сложили костерок. Не для тепла даже, – инфра-сеть работала исправно, – просто неуютно было сидеть и ждать приближения ночи без огня. К тому же заряд аккумуляторов с кроссоверов надо было беречь, и с этим Янки был согласен.

К ужину из блока связи вернулся Хафиз и доложил, что соединения с Центром нет по-прежнему.

– Если мы и завтра не свяжемся с Центром, они сами начнут нас искать, – успокоила всех Басс

Аккуратно распечатывая свой пищевой контейнер, Гамэн грустно заметил:

– Вечер здесь слишком стремительно наступает. И «сильвупле» не успеваешь сказать.

– Так ведь дни на этой Земле короткие какие, – ответил Янки, подсаживаясь к нему со своим контейнером.

– Да! Дни, может, и короткие, а вот год – целых 385 дней, – тут же вставил Сэм, вольготно вытягивая длинные ноги ближе к костру.

– Ну и что? Зато едим чаще! – отозвался Петрович сосредоточенно: он никак не мог подцепить толстыми пальцами свою ложку из узкого отсека.

Полонский-старший включил свой контейнер на разогрев и сказал с недовольством в голосе: