«А за Янки они будут гоняться долго», – подумал Басс с довольной усмешкой… Сначала по переходам и палубам корабля с оружием, взятым у Петровича и у него, Басса. Потом Янки уйдёт в грузовой отсек и будет отстреливаться и юлить, прячась в трюме, который он знает досконально, потому что сам планировал все эти проходы между рядами ящиков, поддонов и коробок. И Басс всегда думал, что делает он это не только для удобства погрузки. Но что сможет предпринять обессиленный длительным недоеданием Янки против сытых, кормленных человеческим мясом безумцев?

Потому что голод – даже кума сварливает, и как поведёт себя его весьма необычная команда во время голода, предугадать тем более сложно… Но вот Янки будет с Бассом до конца, за Янки он ручается… Чёрт, но за Сэма он тоже готов поручиться! Как и за Мики!.. И за остальных!

Он ничего уже не соображал.

По интеркому раздался голос Янки:

– Капитан, можно войти?

Лёгок на помине… Рука невольно потянулась включить панорамный обзор коридора, но Басс одёрнул себя… Ещё рано пугаться. Что это он, в самом деле?

– Входи, – как можно спокойнее ответил Басс и открыл дверь.

Янки был, как всегда, сух и по-военному подтянут. Спросил:

– Капитан, я пришёл узнать, не надо ли чего?

– Нет, ничего не надо, – ответил Басс с видом полнейшей безмятежности. – Но если ты зашёл, сделай мне на ионном хроматографе анализ вот этой газовой пробы…

Он помедлил, поискал глазами, словно вспоминая, где лежит эта проба, затем потянулся к полке и отдал Янки пробирку.

– Это срочно? – спросил тот с ленивой хрипотцой, только глаза у него при этом были ясные, ждущие.

– Нет! Никакой срочности! С Земли эту пробу с собой вожу, – Басс скупо улыбнулся. – Сделаешь, как у тебя желание появится.

В глазах Янки притух огонь, он развернулся на каблуках и вышел, но Басс не сомневался, что тот сделает газовую пробу сегодня же. Скорее всего, он уже пошёл в лабораторию.

Так и оказалось. Спустя полчаса Янки прислал ему сообщение, которое Басс прочитал уже перед сном. В пробе газа, обнаруженного в пробирке, оказалось незначительное количество таких обычных теперь для Земли, хоть и неприятных, ингредиентов, как SO2, HC1, С12, HF, O3, HCN и прочее, и прочее… Но в основном – пять групп фитогормонов: ауксины, гиббереллины, цитокинины, абсцизовая кислота и этилен. Последним в этом перечне был газ – самый простой из фитогормонов и совсем не ядовитый.

«Наверное, в тех взорвавшихся контейнерах находилось овощное рагу. Ну, хоть не задохнёмся», – подумал Басс, уже засыпая.

****

Центральный рынок Фунлиты, как и любой другой рынок этого островного государства на Сирене, был шумен и пёстр.

Мужчины, женщины и дети сновали, сидели и даже лежали здесь среди повозок и корзин с капустой, горами зелёной фасоли, пуками порея, сельдерея и салата. Яркие лучи неземного солнца высвечивали среди этого зелёного буйства благородные розовые тона сырого мяса и белые пятна свиных голов, чёрные круги кровяных колбас и багровые стопки варёных языков. Следом за рядами солёной и копчёной рыбы, развалами паюсной икры, бордючков с оливковым маслом и кадок с топлёным салом высились стройные шеренги сервелатных колбас и смуглые бока копчёных и простых окороков.

Шпигованная телятина, всевозможные грудинки и галантины с местными трюфелями, нарезанные богатырскими кусищами, потрясали. Зато чуть ниже сквозь тончайшие, препараторские срезы хамона просвечивали ломтики дыни нежнейшей желтизны. Эти рулеты, не давая им развалиться, подпирали горшочки с жареной свининой, широкие глиняные миски с варёной говядиной в желе и огромные блюда с кружевными лоскутьями бараньих сальников.

А дальше, дальше виднелись прилавки со сливочным маслом, яйцами и сыром: масло выпирало из мокрых полотняных тряпиц подобно бугристым утёсам, яйца в плетёных корзинках сияли меловой белизной, а сыры – и большие, как кроссоверные колеса, и круглые блестящие, как шлемы, и плоские мелкие, как памятные медали звездолётчиков, простирались волнующими грудами…

Вот около этих сыров Басс и проснулся…

И моментально сел: он умел просыпаться быстро. Во-первых, и приснится же такое?.. А во-вторых, сразу после пробуждения внутри себя он ощутил пустоту, в которой всплыло и тут же опять пропало осознание чего-то упущенного. Что-то он забыл, не придал значения… Только вот что?

Скоро Петрович ему доложил, что они с Сэмом облазили весь трюм и не нашли неучтённых пищевых контейнеров, хоть и суродовались, как карлы. Басс подумал, что надо бы послать кого-нибудь перенажимать все сублиматоры «протухших» контейнеров, если даже кругом всё побуреет от дыма. Но надо использовать любую возможность: вдруг неожиданно найдётся неиспорченный запас провизии?

Перед завтраком он сообщил команде о постигшей их катастрофе. Все реагировали по-разному, но держались молодцом, что было удивительно для совсем неподготовленных людей. Хотя тут кричи – не кричи, ничего не изменится. И только Янки, когда перед ним поставили тарелку с донельзя урезанной порцией овсяной каши, посмотрел на него с откровенной насмешкой.

Новый курс просчитали, но до Сирены был месяц пути. Вечером выяснилось, что связи с Землёй нет. Басс тут же подумал, что «протухшие» вдруг безотказные контейнеры – это не простая случайность. С другой стороны, связи с Землёй порой не бывает неделями. В дальнем космосе такое случается иногда и без всякой на то причины.

И целый день он места себе не находил, ощущая всеми фибрами души: что-то пошло не так. Что-то он упустил – важное, лежащее на поверхности. Что-то, связанное с Янки… Он стал вспоминать прошедшие дни, прочитал ещё раз последнее сообщение Янки. И тут его пробило! Он даже потом покрылся, кинулся к дисплеям, дал запрос мозгу и стал искать информацию. Нашёл!.. Впился глазами в ровные строчки.

Пять групп фитогормонов… Ауксины, гиббереллины, цитокинины, абсцизовая кислота и газ этилен… Координируют и регулируют рост и развитие растений, в том числе и созревание… Гормон этилен открыт в 1912 г. известным русским учёным Дмитрием Николаевичем Нелюбовым. Этилен образуется в растениях, запускает процессы созревания плодов и выделяется в окружающую среду… Сорванный плод созревает даже быстрее того, что остался на дереве, поскольку при недостатке влаги выделение этилена усиливается…

Вот! Им нужен этот газ этилен! А он хотел проверить действие всех контейнеров! Хорошо, что до этого руки не дошли.

Басс вызвал Петровича, Сэма и Янки и обрисовал им свою гипотезу.

– Гуд коол, сэр, – сказал Янки одобрительно.

– Надо немедленно проверить! – Сэм кивнул, соглашаясь.

– Проверять будем в Нижнем парнике, он самый маленький, – уточнил осторожный Петрович и, поскольку он был ещё и оптимистом, спросил: – А куда тыкву складировать станем? Я там тыкву посадил.

Ему никто не ответил. Они бросились в трюм, погрузили коробки пищевых контейнеров на гравиподдон и сопроводили его в Нижний парник.

Если Петрович и посадил здесь тыкву, то это было ещё не заметно: зелёные ростки едва проклюнулись, даже листья не выкинули. Басс и Сэм включили по пищевому контейнеру и, когда повалил дым, поставили их на пол и выскочили наружу. Здесь уже собралась вся команда. Фуражиры с интересом заглядывали в парник, облепив прозрачные стены отсека.

– Ещё нечего смотреть, мужики, – солидно сообщил им Петрович. – Завтра утром посмотрим.

На следующее утро они не поверили своим глазам: на земле лежали донельзя запутанные гигантские плети тыквы, покрытые пышным цветом и лопушастыми листьями. Парни, повеселев, бросились поздравлять друг друга.

– Рано радоваться, мужики! Пыльца у тыквы тяжёлая, переносится пчёлами и шмелями. Кто мне поможет провести искусственное опыление?

Поработать пчёлами и шмелями вызвались сразу все. Петрович отобрал себе пару помощников, и они принялись распутывать тыквенные плети.

– Надо было сажать кустистые сорта. Как я сразу не скумекал? – бубнил Петрович одышливо.

Янки и Сэм отправились в другой парник проводить «этиленизацию» капусты и гороха. Басс дал команду провести анализ тыквы на пригодность в пищу сразу, как только появится завязь: конечно, в космосе всё созревает быстро, но не настолько же? Как бы не съесть чего ненужного организму.