Такое почти забытое чувство, возбуждение и дрожь. Глоток вина, чтобы охладить пыл, но вот только пламя между ними всё больше разгорается, его уже не потушить.

Какой-то полумрак помещения, запах сырости вперемешку с запахом тела Рема и красного вина. Инга прижалась к парню, ища тепла, язык говорил одно, тело абсолютно противоположное. Шикарный парень. Такое тело, подтянутое, не перекачанное и мужественное.

Инга кусала губы от удовольствия, укусы нравились ей, и она не стеснялась в ответ целовать и оставлять следы на коже юноши.

— Если не быть наглой, не иметь самомнения и самоуважения ничего не добьешься. — Рубашка Рема полетела на пол, пальчики скользнули по торсу и груди. — А ты такой классный… Рем… — Голос полушёпотом на ушко. — Но твой ёбнутый характер портит всё! — И мягкий укус за мочку.

— Будто у тебя характер сахар!

Ухмылка, глоток вина, жадный поцелуй, разорванный бюстгальтер на пол, одной рукой удерживая руки, Рем прижал девушку к стене, губы скользнули от ключицы вниз, чуть закусывая зубами сосок, тут же лаская языком, вторая рука сжимала другую грудь, горячий упругий шарик в ладони, возбуждение и стон. Он давно ни с кем не был, а чтоб это было вот так вот охуенно, не помнил вовсе.

Запах девушки пьянил, кружил голову, красавица, но тут что-то ещё, совсем иное чувство, не симпатия вовсе, и желание, дикое, безудержное.

— Да, я вообще сахарная, того гляди растаю!.. — Смех и глоток вина. Последний, бутылка полетела куда-то.

Холодная стена и горячие губы. Голос дрогнул в стоне, мурашки скользнули по телу, Инга кусала в кровь губы, рвала руки, но Рем был куда сильнее. Сдерживаться уже не был сил, и все мысли потеряли свою ценность.

Инга нагло и пылко впилась поцелуем в желанные губы, одной ногой обняла мужчину за бедро, заводя обоих ещё сильнее. Стоны смешались, алкоголь ударил по вискам и весь мир больше не имел смысла.

— Подержи! — Серебристый квадратик, упаковка с презервативом, прямо в зубы девушке, за секунду Рем высвободился из одежды полностью, поцелуями и ладонями скользнул по телу девушки, стаскивая трусики, губами по животу, поцелуями ниже. — М-м, и впрямь сахарная!.. — Ухмылочка, вновь отобрать презерватив, жадный поцелуй в губы, и через мгновение Рем завладел Ингой полностью, подхватив на руки, заставив обнять себя ногами, и войдя в неё одним резким движением. Хрупкая, почти невесомая, яркая, желанная, стон не сдерживаясь. Интересно, а на складе есть камеры? Уже поздно об этом думать, стоны и восторг. — Ты шикарная, Инга, да!.. — И тот же бешенный огонь во взгляде, нет, не закрывать глаза ни на минуту, запомнить, впитать каждую эмоцию, каждый миг!..

Бешенная страсть где-то на грани реальности, мир погибает, а они как подростки… Уже плевать чем это всё закончится, что с ними будет дальше. Бешеный пожар, порыв страсти. Нет, таких Инга не встречала. Два безрассудных существа.

Движения в такт, стоны и бешеные биения сердец. Это больше чем порыв, больше чем просто секс, Инга это чувствовала всем существом и отдавалась самозабвенно, пылко.

— Рем, ты шикарный да-а-а, хоть и невыносим порою!.. — Мысленный стон.

Ярко, жадно, смело, без тени смущения, лишь страсть и пламя, жадные сплетения двух тел, и танец, словно бы даже полёт. Наслаждение выше всех мыслимых пределов, сердце колотится гулко, мощно, эти ласки, каждое касание — новая вспышка и новые стоны, страстные объятия, ближе, ещё ближе, не отпускать никогда, и плевать на всё, даже на Рим, лишь бы Инга была рядом, всегда, всегда.

«Люблю» — нет, слово не сорвалось с губ, ни в слух, ни мысленно, но это было так, это было сейчас единственной истиной в безумном хаосе их жизни.

…

«Ты совсем не входил в мои летние планы.

И отклонятся от курса я так не люблю.

Но теперь мне будет о чём написать в мемуарах.

О том, как мы летали в неизведанные дали.

О том, как рассекали облака по вертикали.

О том, как забывали для чего нам две педали.

И угодили в петлю.

У меня есть права, я немного пьяна.

И зачем нам стюардесса если мы на АН-2?

А в салоне пожар, когда мы на ножах.

Выполняем с интересом чудеса на виражах.

Чудеса на виражах, чудеса на виражах». (Lascala — Ан-2)

Утро ударило лучами солнца по глазам и легким похмельем по мозгам.

Надо же такому присниться! Но… Потянувшись, Инга поняла, что обнажена и вовсе не одна в постели! Глаза широко распахнулись. Она лежала на груди Рема, а тот довольный, как кот, сопел себе и улыбался во сне.

Весь в засосах — на шее, на груди, даже на животе… На часах было восемь тридцать утра. Тренировку они проспали.

— Твою ж мать! Нам пиздец! — Инга была взъерошенная, заспанная и офигевшая от всего произошедшего.

Одежда её валялась в другом конце комнаты, да и комната не её. Проходя мимо зеркала, Инга заметила, что расписана не меньше Рема. А самое ужасное, что через двадцать минут им надо быть на комиссии.

Рем подскочил по команде «нам пиздец», и понял, что это реально так. Голова болела, но настроение было просто прекрасным.

— О, не-ет, что, опять расстрел?.. — Парень дошёл до зеркала и вздохнул. Нет, формой эту «красоту» никак не скрыть. — Могла б и поосторожнее! — Смех, да, сам он тоже явно не осторожничал, Инга была ничуть не лучше его самого.

— Ой, кто бы говорил! — Фыркнула Инга. — Я даже Игоря встретить боюсь, он нас прибьёт и до комиссии мы просто не доберёмся, он уже зол и дал мне это явно почувствовать. — Девушку от чего-то это развеселило. — Ладно, пошла я в душ к себе. Тебе б тоже не мешало перед расстрелом привести себя в порядок! — Смех.

Рем кивнул, и, поймав руку Инги, в душ вместе с девушкой.

— Что? Надо торопиться! — Такой же задорный смех. Точно детский сад!..

Через пятнадцать минут двое покинули комнату, на них удивлённо косились все встречные, парень даже мысленно фыркнул.

— Ой, тоже мне, сборище непорочных!..

— Инга, ну ты-то что творишь! — От вида этой парочки, Игоря едва не хватил удар. — Браво, молодцы, пять баллов.

— А что я-то сделала? — Невинный абсолютно взгляд, нимба только не хватало.

— Ну да, всё он, даже засосов сам себе наставил! — Вздох. — И обязательно было именно сейчас, Рем и так вчера накосячил…

Игорь ушёл вперёд, Рем пожал плечами.

…

— Инга Хофен, вы взяли шефство над бойцом Романом Смирновым, предоставьте, пожалуйста, отчёт! — Комиссию, казалось, их внешний вид не волновал вовсе, Рем был тихим, стоял молча, лишь щёки его пылали.

Инга вытянулась по стойке смирно, взглянула на Игоря, вздохнула и подробно рассказала, что нашла подход к Роману Смирнову, описала их совместные тренировки, и, будто так и надо, без тени колебания соврала, что вчера в качестве поощрения позволила бойцу отправиться на тревожный вылет, в котором Рем особенно отличился.

— Спас множество людей, привел ещё одну птицу, и за подобное его следовало бы поощрить, и позволить вылеты вместе с развед-отрядами и патрулями. — Торжественный звонкий голос, точно на награждении.

Игорь был обескуражен, а Рем стоял вообще растерянный и с круглыми глазищами, но охотно подтвердил слова Инги, пообещав впредь вести себя сугубо положительно.

Впрочем, им были вполне довольны и назначили командиром лётного отряда, обязав проводить лётные тренировки и обучать бойцов работе с птицами, при этом, Ингу так и оставили его командиром, решив, что девушка вполне справляется.

Рем мысленно ржал, покидая кабинет, потом нагнал Ингу, поймал её ладонь.

— Слушай, я поговорить хотел! — Наглый и довольный взгляд, озорная улыбка.

Всё что произошло между ними… Как теперь вести себя Инга не знала. Рем определённо нравится ей, нравится больше всех, кто был до него. Такой, казалось бы, обычный, но и самый уникальный из всех, самый нестандартный. Неизвестно, что он выкинет в следующую минуту.

Кто она для него? А он для неё? Да и вообще, когда мир почти погиб, стоило ли об этом думать…