После выступления полковника Бондарева Военный Совет перешел к обсуждению мероприятий, направленных на остановку и разгром агрессора. В ходе обсуждения этого вопроса выступили командующие всех четырех армий ЮЗФ и несколько командиров мотострелковых и механизированных корпусов, которые вносили разные предложения по разгрому врага. Но ни один из них не предложил отвести войска фронта на старую западную границу или другие выгодные для нас рубежи и создать там прочную оборону. И только командир 4-го мк генерал-майор А.А. Власов в своем выступлении предложил сделать это и сказал:

— Прошедшие три дня войны наглядно показали, что приграничное сражение мы, к великому сожалению, проиграли, и остановить агрессора теми методами ведения боевых действий, какими мы ведем их сейчас, невозможно. Мы все время противопоставляем крупным механизированным группировкам войск вермахта небольшие и разрозненные соединения своих войск и поодиночке бросаем их в бой, обрекая на неминуемое уничтожение. И если мы в срочном порядке не пересмотрим и не изменим нашу тактику ведения боевых действий, то немцы просто уничтожат всю Советскую армию, и у нас некому будет защищать нашу страну. Чтобы не допустить этого, я считаю, что в сложившейся ситуации нам ничего другого не остается, как организованно, со сдерживающими боями отвести войска ЮЗФ в тыл и на выгодных для нас рубежах местности резервными соединениями, подходящими к фронту по плану развертывания, и отведенными туда войсками ЮЗФ, уже участвовавшими в боях, создать прочную оборону и остановить агрессора, а затем, сконцентрировав на этом рубеже необходимое количество войск и техники, перейти в контрнаступление и выбить фашистскую нечисть с нашей территории. Таким рубежом, на мой взгляд, могли бы стать УРы (хоть и разукомплектованные), расположенные на старой западной границе. И сделать это необходимо в срочном порядке. Иначе мы упустим время, не успеем там как следует закрепиться и не сможем остановить вражеские войска. Поэтому своевременное и хорошо организованное отступление — это единственный выход из создавшегося положения.

После Власова выступил командир 9-го мк генерал-майор К.К. Рокоссовский, который поддержал предложение Власова. Но больше никто из командиров, выступающих после Власова и Рокоссовского, не стал на их сторону. И только начальник штаба ЮЗФ генерал-лейтенант М.А. Пуркаев согласился с мнением комкоров Власова и Рокоссовского и дополнительно предложил — механизированные корпуса, понесшие в боях большие потери личного состава и техники, отвести за вновь созданную линию обороны стрелковыми частями и привести их в порядок — пополнить людьми и техникой. Но ни члены Военного Совета, ни командование фронтом не согласились с этими разумными предложениями. А Г.К. Жуков не только не поддержал предложения Власова, Рокоссовского и Пуркаева, но и обозвал их паникерами и, ссылаясь на решение Ставки Главного Командования (СГК), потребовал от командования и Военного Совета ЮЗФ немедленно контратаковать противника на тех рубежах, на которых он находится в настоящее время. А также сказал, что все те командиры, которые считают, что нужно и дальше продолжать отступать, пусть сами снимают с себя генеральские звезды, берут в руки винтовки и идут воевать под началом сержантов, которые приведут их в чувство и научат, как нужно воевать. В противном случае за них сделает это военный трибунал.

Такое решение Военного Совета фронта и начальника Генерального штаба Г.К. Жукова взбесило Власова так, что он до конца заседания Военного Совета и всю дорогу на обратном пути в корпус не проронил ни одного слова. Приехав в штаб корпуса, попросил Деменева зайти к нему в кабинет и вызвал к себе помощника командира корпуса по технической части военного инженера второго ранга В.И. Юматова, которому приказал привести в боевую готовность оружие и технику корпуса, заправить машины горючим, пополнить боекомплект и создать резерв боеприпасов и горючего, после чего дать личному составу отдых до утра. Когда Юматов ушел, Власов приказал своему адъютанту к нему не входить и никого не пускать. А Деменеву сказал:

— Садитесь, Герасим Владимирович, к столу — ужинать будем. А заодно снимем стресс и обмоем «гениальное решение» СГК и Генерального штаба, а также авансом помянем всех тех наших солдат и офицеров, которые бессмысленно сложат свои головы, выполняя это решение.

Пили молча, не чокаясь, как на настоящих поминках. А когда первая бутылка коньяка опустела и Власов достал вторую, Деменев сказал:

— Андрей Андреевич, наверное, уже хватит нам с Вами снимать стресс и поминать будущие жертвы. Нам еще нужно подготовить войска корпуса к предстоящему наступлению, которое, по всей вероятности, начнется уже завтра. И от того, как мы их подготовим, будет зависеть результат предстоящей битвы.

Деменев хотел и дальше продолжить разговор на эту тему, но немного захмелевший Власов прервал его и сказал:

— Дорогой Герасим Владимирович. Вы не хуже меня понимаете, что как бы войска фронта, в том числе и нашего корпуса, ни готовились, никакого успеха в очередной попытке контрнаступления в сложившейся обстановке мы не добьемся, а только бессмысленно потеряем сотни тысяч своих солдат и офицеров. И даже если все соединения фронта будут сражаться до последнего солдата, нам все равно не удастся не только сломить сопротивление противника и остановить его, но и удержать занимаемые нами позиции.

— Но ведь под давлением Ставки и Генштаба Военный Совет ЮЗФ принял решение наступать. И, возможно, уже в войска фронта, в том числе и нашего корпуса, поступил такой приказ, который мы обязаны будем выполнить, — сказал Деменев.

— Не волнуйтесь, Герасим Владимирович, — ответил Власов. 4-й мк, как и все другие соединения фронта, будет предпринимать эти бессмысленные попытки контратаковать противника, несмотря на то, что всем, в том числе и нам с Вами, заранее известно, что они обречены на провал. Но, несмотря на это, приказ вышестоящего командования мы обязаны выполнять. И мы его будем выполнять. Поэтому наилучшей подготовкой для войск нашего мк будет то, что я приказал сделать Юматову, и полноценный отдых личного состава. Пусть люди поспят до утра и наберутся сил, которые завтра им будут очень нужны. Так что нам с Вами, Герасим Владимирович, торопиться некуда, и мы спокойно можем продолжить наш ужин. Я уверен, что в самое ближайшее время и СГК и ГШ поймут ошибочность своего решения и, чтобы добиться победы над врагом, примут решение отвести войска ЮЗФ на «линию Сталина». Только жаль, что к этому времени фронт потеряет значительную часть своих войск и техники, которые ой как пригодились бы на рубежах старой границы.

Власов так убедительно говорил, что у Деменева не нашлось слов возразить ему, и ужин продолжился. А после выпитой очередной рюмки коньяка Власов продолжил высказывать свое возмущение в адрес всех вышестоящих командных структур страны, командующих ЮЗФ и 6-й армией, а также своих коллег-командиров корпусов.

— Ну, как так можно воевать, не просчитывая вперед даже одного шага, — говорил он. — Если в нашей стране 250 миллионов человек населения и мы можем позволить себе поставить под ружье несколько десятков миллионов бойцов, то это еще не значит, что мы должны посылать их на верную смерть, как баранов на бойню. Ладно, Ставка, которая находится далеко и не знает истинного положения на фронтах, в том числе и на Юго-Западном, но почему Жуков, который находится здесь, не остановил эту кровавую и бессмысленную бойню? Я понимаю, что он вопреки Ставки не мог отдать приказ на отступление. Но он для того и был послан на наш фронт, чтобы разобраться в сложившейся здесь обстановке. А разобравшись, должен был убедить Ставку в необходимости отвода войск на рубежи старой границы. Но он этого почему-то не сделал.

— А может быть, не смог? — прервав эмоциональную речь Власова, сказал Деменев. — Он такой же, как и мы с вами, солдат и вынужден выполнять приказы вышестоящего командования. Я глубоко сомневаюсь, чтобы такой опытный генерал, как Жуков, в сложившейся обстановке не пытался убедить Ставку в необходимости отвода войск ЮЗФ на «линию Сталина». Но, видимо, ему не удалось это сделать, и он вынужден был выполнить ее решение и потребовать от Военного Совета и командования фронтом продолжать контрнаступление.