— Мне и вашему отцу не придется добывать для вас пищу, — сказала она. — Может быть, вы скоро будете охотиться для нас.

Потом они тоже пошли вверх по склону за Огненной Макушкой, неся яйца.

Когда они дошли до большого дуба, Гибкая Нога ощипала тетерева и разрезала его на куски своим кремневым ножом. У них не было огня, и они ели все сырым. Они съели пять яиц, а два оставили для Соколиного Глаза. Они оставили для него и ноги тетерева. Они ждали и ждали, но Соколиный Глаз все не приходил. Его не было так долго, что они стали уже немного бояться за него. Наконец, раздался крик: «Ху-ху, у-у, хуууу», похожий на уханье совы, и Соколиный Глаз появился, с треском пробираясь через кусты. У него через плечо висел убитый кролик.

Тогда Огненная Муха сыграла с ним шутку.

— Мы не голодны, — сказала она. Соколиный Глаз был поражен.

— Я думал, что вы умираете от голода, — сказал он.

— Мы все теперь не голодны, — сказал Огненная Макушка.

— Не наелись же вы досыта морковью? — спросил Соколиный Глаз.

— О, нет. У нас было что-то посытнее, — сказал Огненная Макушка, втягивая носом воздух.

— Что-то посытнее! — воскликнул Соколиный Глаз. — Это ты добыла что-нибудь? — спросил он Гибкую Ногу.

— Я ничего не добыла, — ответила Гибкая Нога.

— Это я убил тетерева! — закричал Огненная Макушка.

Он рассказал, как все случилось. Вы посмотрели бы тогда на Соколиного Глаза! Он был так же доволен своим сыном, как наши отцы, когда мы хорошо выучили начало арифметики!

— Я думаю, что вы можете теперь сами заботиться о себе, — сказал он, когда выслушал всю историю. — Я вам уже больше не нужен.

Весь остальной день они шли по берегу реки и искали место, где они могли бы перейти через нее, потому что они не умели плавать. На ужин у них был только кролик. Они съели его, сидя на большом камне, повернувшись друг к другу спиной так, чтобы им было сразу видно во все стороны, чтобы вовремя заметить всякую опасность.

Когда длинная тень от утеса упала на луг, Гибкая Нога сказала:

— Скоро будет темно. Где мы проведем эту ночь?

— Во всяком случае, мы не могли бы спать в пещере, — сказал Соколиный Глаз, — даже если бы мы нашли ее. Может оказаться, что это будет как раз берлога пещерного медведя. В таком случае нам, наверное, пришлось бы провести ночь в его желудке, а я уверен, что там слишком тесно и неудобно.

— Но мы не можем провести ночь и прямо на земле, — сказала Гибкая Нога. — Тогда мы, пожалуй, проснемся в желудке старого зубастого тигра.

Конечно, они просто так шутили, потому что никогда никто не просыпался после того, как его съели.

Соколиный Глаз взял свой кремневый нож. Я чуть-чуть не сказала, что он вынул его из кармана, потому что как-то странно думать о мужчине, у которого нет ни одного кармана. Но у Соколиного Глаза действительно не было ни одного кармана, и кремневый нож был привязан ремнем у него к поясу.

— Пойдите и наломайте виноградных лоз, сколько только найдете, — сказал он.

Гибкая Нога и близнецы побежали назад в лес искать виноградные лозы. Там их было очень много, и они скоро наломали громадную кучу длинных, гибких стеблей и притащили их Соколиному Глазу. Соколиный Глаз за это время нарезал другую, почти такую же охапку. Недалеко рос громадный дуб с толстыми длинными ветвями, расходящимися во все стороны.

— Мы будем спать здесь, — сказал Соколиный Глаз. — Тут мы будем в безопасности, если к нам не заберется дикая кошка или какое-нибудь другое лазающее животное. Я думаю, что мне удастся отбить у них охоту к этому. Я буду спать на одной из нижних ветвей и сумею защитить вас от нападения диких животных.

— Мы будем сидеть на ветвях, как птицы? — тревожно спросила Огненная Муха.

Гибкая Нога засмеялась, подпрыгнула и ухватилась за одну из ветвей. Она подтянулась на руках к ветке, взобралась на дерево и побежала вдоль ветки к его громадному толстому стволу.

— Подайте мне лозы, — крикнула она вниз, — и я покажу вам, как мы будем сидеть.

Соколиный Глаз бросил ей охапку лоз. Она влезла выше на дерево и нашла место, где две ветви шли почти рядом одна с другой, как это нарисовано на картинке.

Она стала переплетать лозами эти ветки и быстро сделала между ветками сеть, которая висела между ветвями, как гамак.

— Ну, полезай сюда, — позвала мать Огненную Муху, — и я положу тебя в твою постель.

Огненная Муха влезла на дерево.

Гибкая Нога отвязала волчью шкуру, которая была привязана через ее плечо, и покрыла ею гамак из гибких ветвей. Огненная Муха забралась в свою постель. Мать взяла ремень, которым была связана волчья шкура, и крепко привязала Огненную Муху к одной из ветвей, чтобы она не вывалилась из постели.

Когда Огненная Муха была надежно устроена, Гибкая Нога спустилась немного ниже по дереву, чтобы найти место для Огненной Макушки. Но он уже сам нашел для себя место и начал плести себе постель. Мать помогла ему. Когда постель была готова и он был привязан к ветвям, как громадный кокон, Соколиный Глаз и Гибкая Нога устроились сами на нижних ветвях как могли удобнее. Когда они окончательно устроились на ночь, уже было поздно, небо на западе пылало желтыми и красными красками и птицы пели свои вечерние песни.

Когда Огненная Макушка открыл глаза на следующее утро, он долго никак не мог сообразить, где он находится. Он попробовал приподняться, что бывало так легко сделать, когда он спал на волчьих шкурах в пещере. Но он почувствовал, что он крепко привязан. Он поднял голову и оглянулся. Солнце уже вышло из-за голубых холмов за рекой. Он посмотрел вниз сквозь ветви дерева, чтобы увидеть, что делают отец и мать.

Их там не было! В один момент ему показалось, что все это ему лишь снится. «Сейчас я проснусь в пещере», — подумал он и хотел проснуться, но не мог. Он лежал, привязанный, на дереве, и с ним не было ни отца, ни матери. Наконец, он вспомнил все. Он позвал Огненную Муху:

— Ты здесь?

Она ответила ему сонным голосом:

— Да.

— Ты правда здесь? — спросил опять Огненная Макушка. — Ведь отца и матери здесь нет.

— Нет? Где же они? — спросила Огненная Муха, и сон сразу соскочил с нее.

— Их нет здесь! — повторил Огненная Макушка.

Огненная Муха подняла голову и попыталась вскочить.

Если бы она не была привязана, она бы непременно полетела из своей постели. Она тоже посмотрела вниз. Ветви внизу были действительно пусты.

Что бы сделали вы, если бы, проснувшись утром, вы нашли бы себя привязанным к кровати, отец и мать ваши ушли неизвестно куда и даже завтрак не готов? Ну, и близнецы сделали как раз то же самое. Они просто оба заревели. У них были очень здоровые легкие, и их рев было далеко слышно.

Когда они замолчали, они услышали вдалеке крик. Это не был крик какого-нибудь животного. Это кричали тоже люди, совсем, как они. «Оу, оу, оу», — неслись к ним крики с двух разных сторон.

— Это не отец кричит, — сказал Огненная Макушка.

— И не мать, — сказала Огненная Муха.

— Но кто же это может кричать, кроме них?

— Давай позовем опять, — сказал Огненная Макушка.

Они чуть не разорвали свои глотки, крича: «Оу, оу, оу». «Оу, оу, оу», — донеслось из леса и от реки.

— Это, должно быть, духи воды и деревьев дразнят нас, — сказал Огненная Макушка. — Они кричат совсем, как мы.

Вы понимаете, они не знали, что бывает эхо.

— Я боюсь, — сказала Огненная Муха.

— Я тоже боюсь… немножко, — сказал Огненная Макушка.

— Не будем больше кричать. Если мы помолчим, то, может быть, духи не найдут нас, — прошептала Огненная Муха.

Они притаились, прижавшись к волчьим шкурам, и лежали совсем-совсем тихо. Ближе и ближе услышали они какой-то треск в кустарнике. Они окаменели от страха. Они боялись даже дышать. Потом раздался громкий крик: «Х-о-о, х-о-о, хооо» и треск послышался еще ближе. Потом они услышали чей-то голос: