– Моя мать родилась в семье рыбаков, она родом из одного из тех маленьких островов, которым даже названия нет. Отец был пришлым. Почему и зачем диурд появился там, вдали от своих друзей и родных, никто теперь этого доподлинно мне не скажет. Он влюбился в мою мать, тогда ещё молоденькую девушку и остался с ней. Потом родился на свет я. Мать моя была женщиной неописуемой красоты; смуглый цвет лица сочетался с чёрными волосами, почти до пояса. Вид её вызывал восхищение и зависть соперников. Но она любила только одного мужчину – моего отца, до остальных ей не было дела. Однажды в нашу семью постучалась беда. Известный в тех краях морской разбойник, прослывший среди людей кровожадным и бессердечным животным, напал на лодку моего отца. Они вместе с матерью вышли в тот день в море ловить рыбу. Отца убили, а мать это чудовище в образе человека захватил в плен и позже насильно сделал своей женой. Произведя на свет ещё одного сына, имя которому было дано – Мекатор, она ушла из жизни. Я думаю, она сделала бы это раньше, но не решилась оборвать невинную жизнь не родившегося ребенка. Всё это я узнал позже, когда подрос в семье родственников по материнской линии. Мне было в ту пору семнадцать, я был горяч и воспылал жаждой мщения. Но как я, ещё юнец, мог добраться до главаря всех пиратов? И тогда я решился поступить в его команду. Он, конечно, не заподозрил ничего. Сомневаюсь даже в том, знал ли он, жив я или мертв? Однако я не забыл поставленную перед собой цель. Как-то раз после удачного грабежа, когда все упились вина до бесчувствия, как это водится у пиратов, я выполнил задуманное. Но перед этим я привязал его к койке в его каюте и открыл ему, кто я и зачем здесь. Надо было дожить до этого дня, чтобы увидеть его глаза в эту минуту! Изумление и страх… да-да – настоящий животный страх обуял этого изверга, ни перед кем никогда не склонявшим головы. Но я был неумолим…

Астиох замолчал, переживая страшную картину заново. Справившись с волнением, он продолжил:

– Своего брата я забрал с собой вместе со служанкой, которая была только рада оставить пиратский вертеп, жутко надоевший ей за долгие годы. Я заботился о Мекаторе и о ней, нелёгким рыбацким трудом содержа обоих, одевая брата во все лучшее, нанимая учителей. Правда, менять их приходилось каждый год: ни один не оказался в состоянии вынести характера моего братца дольше. Незаметно минули эти трудные годы, Мекатор подрос и стал юношей. Он заявил мне, что не простит содеянного мною по отношению к его отцу. Я и не ждал прошения, я лишь хотел воспитать его порядочным человеком, не таким, каким был его родитель, – но я ошибся. После этого разговора он оставил мой дом и исчез. Долго о нем не было ничего слышно. Лишь около пяти лет назад, весть о новом безжалостном убийце докатилась до всех мореходов. Мекатор решил продолжить дело своего отца, которого практически не знал. Надо отдать ему должное, он в этом преуспел. Только раз мы ещё встретились с ним в порту Мортал, в игорном доме. Он был с командой своих дружков, а я один. Все преимущества были на его стороне, но он почему-то не убил меня. Он предложил сыграть на мою жизнь, но проиграл катапульту. Мы не виделись много лет, а встретившись, даже не поговорили, нам оказалось не о чем говорить друг с другом.

– И все же, вы еще встретитесь как братья, а не как враги, – словно подводя итог этой истории, произнесла Касс, сама не понимая, откуда пришла к ней подобная уверенность.

– Я потерял Касю, мне и надлежит её найти, – твердил Элекс, упрямо отказываясь прислушаться к доводам отца.

– Я виноват в том больше, чем ты. Но даже ради дочери своей я не могу в такое опасное время бросить на произвол судьбы доверившихся мне людей, оставив без защиты.

– О том я и твержу, папа. Без тебя диурды очень скоро перестанут существовать, а без меня обойдется любой из них.

Видя, что сына не переубедить, Эван опечалился.

– Ты совсем не знаком с миром, сынок. Я не могу отпустить тебя одного.

Заметив, что сын собирается вновь возражать, Эван повысил голос.

– Это всё! С тобой неотлучно будет Варген. Уразумев, что большей уступки ему не добиться, юноша кивнул в знак согласия.

– Всё равно учитель Варген пока будет без дела. Детей разумнее будет отправить на север – к нашим родичам, а выжившим селянам разбрестись в различные края. Так мы станем менее уязвимы для атак со стороны воинствующих племён, напускаемых на нас «чёрными».

– Значит ли это, что мы проиграли? – испуганно спросил Элекс.

– Конечно, нет! – гордо вскинул голову Эван. – Просто перевес сил не на нашей стороне и нужно менять тактику. Мы не можем больше себе позволять так попросту терять такое огромное количество хороших людей, как это произошло прошлой ночью. Разделившись на мелкие группки, мы станем незаметнее. Задача диурдов остаётся прежней: помогать людям, указывая пути к добру, мирному существованию, учить красоте, клеймить и высмеивать пороки. Только так и не иначе! Я возлагаю на тебя большие надежды в будущем, Элекс, поэтому не рискуй зря и возвращайся обязательно. Мы все будем с нетерпением ждать тебя.

* * *

– Ну и какие же у тебя планы, юноша? – хрипловатым голосом поинтересовался Варген, присоединяясь к Элексу, расположившемуся под кустами колючего шиповника и наблюдавшему за бесконечной пёстрой лентой войска завоевателей, движущейся по просёлочной дороге.

Седина давно оставила свой след, запорошив, словно серебром волосы на голове и в бороде старого учителя, но в остальном он выглядел бодрым и крепким. Буравя взглядом Элекса, он терпеливо дожидался ответа.

«Какой у меня план»? – произнёс про себя юноша. – «Да никакого»!

– А что Вы предложили бы, учитель? – постарался выкрутиться он.

Варген проворчал себе под нос, явно довольный тем, что без его совета не обошлось:

– Эх, молодежь! – и принялся для острастки брюзжать, чтобы подчеркнуть свой возраст.

– Да знаешь ли ты, что род Варгенов берёт своё начало от легендарного Яросвета – учителя всех учителей, учившего ещё твою прамамку, и даже твою прапрамамку.

Сообразив, что лекции не избежать, Элекс слегка подыграл.

– А моего отца тоже учил Яросвет?

– Нет, нет, – словно споткнувшись, притормозил Варген. – Кто был учителем твоего отца, я не знаю. Знаю лишь, что он был учителем ещё моего деда.

– Что? – глаза у юноши полезли на лоб. – Да, сколько же моему отцу лет?

– Не знаю, – ответил Варген. – И тебе ни к чему это. Много будешь знать, плохо будешь спать. Давай-ка махнём для начала в наше бывшее селение, у нас там незаконченное дело, а стадо безмозглых убийц не исчезнет бесследно.

Материализовавшись в старом покинутом селении, оба замерли в оцепенении молчания. Тягостное зрелище предстало их глазам; – пепелище, оставшееся от некогда цветущего кусочка земли. Уцелели лишь некоторые каменные стены, всё остальное послужило пищей огню. Нападения на диурдов случались и раньше, но прежде никому не удавалось застать их врасплох. Селяне либо успевали уходить, либо давали отпор. При этом, стараясь никого не убивать, а охоту связываться с ними у любителей лёгкой наживы, отбивали на очень длительное время, а то и навсегда. Дозорный не смог рассказать, что же отвлекло его внимание, поскольку первым и погиб.

«Явно здесь не обошлось без участия «чёрных», – думал Элекс. – «Обычно, они только натравливали глупцов, но в этот раз тактика их явно изменилась».

Обойдя селение и не найдя никого, друзья вышли за остатки частокола и сразу наткнулись на груду тел своих недавних друзей и знакомых. Лютое чувство ненависти, доселе незнакомое, вскипело в юном сердце.

– Они все должны заплатить за это! Я найду их предводителя и…

Тяжёлая рука подошедшего сзади Варгена, легла на плечо Элексу. Боль утраты, так же как и бессильная ненависть, сжигавшая его, постепенно уступила место спокойствию.

– Диурды не мстят, – печально произнёс учитель. – Никто никогда не станет мстить своему неразумному дитяти. Наш удел лишь страдать за их необдуманные злодеяния, надеясь рано или поздно завоевать их души.