– Понимаешь, силу передать нужно было беременной женщине. И обязательно у женщины должна родиться дочка, тогда сила удваивается.

– Но откуда вы узнали, что у меня дочь? Я вроде никому не рассказывала.

– У нас тут ведьма на болотах живет, она на тебя показала.

– Катя, ты пойми, я ни в Бога, ни в черта не верю. А тут с таким столкнулась!

– Я знаю. Мне Дуня рассказывала, что ты в классе особенной была. Ни с кем не дружила, сама в себе. Потому и многого не знаешь, что здесь, в деревне, происходило.

– Отчего же не знаю? Мне про твою маму моя рассказывала, предупреждала, чтобы я ваш дом обходила стороной и с твоей матерью не общалась.

– Да, нас в деревне не любят. У кого что ни случится: корова молоко перестанет давать, умрет какая-то животина, заболеет кто, – все мы виноваты. Дуня такая же, как и мы, но она на хорошем счету, потому что травницей считается, а на самом деле ведьма и есть ведьма.

– Ну, вот, в вашем полку прибыло! Теперь я тоже ведьма. И что я должна буду делать, имея эту силу?

– Можно свой салон магии открыть в Москве.

– Как вы, голову людям дурить? Нет уж, увольте! Но то, что я помолодела, мне нравится, и беременной нравится быть. Только некоторые изменения во мне пугают: непонятное томление внутри, все время куда-то тянет, а куда, не пойму. Я испытываю бесконечный восторг от леса, знаю, о чем шепчут деревья, травы. Оказывается, они общаются. Ты чувствуешь то же самое?

Катя покачала головой.

– Нет. У меня душа уже запачкана, а у тебя чистая, пока ты на шабаше не получила посвящение.

– На шабаше?! В наше время такое бывает?

– Бывает. Тебе летом приглашение придет с адресом, куда ехать.

– А если не поеду?

– Не сможешь не поехать, сила сама потащит.

– Знаешь что, Катя, ты меня извини, а я ведь этому всему не верю. Ну, будь со мною откровенна, я тебя никому не выдам: ведь все это – одно притворство, чтобы людей морочить?

– Думай, как хочешь, – Катя равнодушно пожала плечами. – Но скоро сама убедишься, что все правда.

– Значит, ты твердо веришь, что существует колдовство?

– Да как же мне не верить? Ведь это у нас по роду передается. Я сама много чего умею.

– А кто руководит шабашом?

– Сам Хозяин, – сказала гордо девочка.

Глаза у Киры округлились.

– Хочешь сказать, сам Люц.…

– Стой! – закричала Катя. – Не называй его имя! – В ее неподвижно остановившихся глазах с расширившимися зрачками отразились темный ужас, невольная покорность таинственным силам и сверхъестественным знаниям, осеняющим ее душу. – Нельзя. Сейчас полнолуние, а у тебя сила. Назовешь – он ночью к тебе явится, умрешь со страху!

– Он страшный?! Как он выглядит?

– Он очень красивый. Кудри такие длинные, волнистые, аж до плеч, цвета… Ну, не знаю, как сказать. Навроде коры сосновой, только потемнее. А глаза-то дивные: один черный, другой голубой. И оттого он еще краше кажется. Только смотреть в них нельзя, ух, страшно – насквозь прожигают!

– Катя, прямо не знаю, почему я тебя слушаю? Я же уверена, этого нет!

– Вот сама все увидишь! Я не вру, – сказала обиженно Катя.

– Ладно, Катя, не обижайся. Просто для меня это все звучит странно.

– А как ты девочку назовешь?

– Полиной. Это имя носила моя бабушка. Мама очень хотела, чтобы я на нее была похожа. Она была красавицей и умницей, я помню ее хорошо. Но я пошла в другую породу.

– Но ты тоже красавица и умница.

– Спасибо, Катя, но это не сделало меня счастливой. Мужа себе я так и не нашла.

– Еще найдешь, – заявила уверенно Катя. – С твоей силой это легко сделать. Мужики к тебе теперь липнуть будут.

– Посмотрим. Сейчас у меня другая задача: нужно здоровую девочку родить. Я как узнала, что у нее порок сердца, так чуть не умерла. Спасибо врачихе, что не отправила на аборт, посоветовала в церковь сходить помолиться. Наверное, боженька так устроил, чтобы моя дочка жива осталась. Это же чудо! А знаешь, я Бога проклинала, когда о дочке узнала такое. Потом покаялась. Батюшка мне все грехи отпустил.

– А тебе Марья никаких бумаг не передавала? – спросила как можно равнодушнее Катя.

– Ты спрашиваешь про карту калиток?

– Да. И про схему, где она сокровища спрятала.

– Нет, – соврала Кира. – Она сказала, что сокровища в пещере, там же калитка, а карта калиток у меня в голове сама простроится, – врала Кира.

– Так ты, когда в лес пойдешь, будешь калитку искать? Она сказала, где находится пещера?

– Сказала, но как-то неопределенно, – Кира пожала плечами. – Вроде возле болот пещера, где ведьма Фаина живет.

– А ты знаешь, что с этой ведьмой лучше не встречаться? Будь осторожна! Что она напророчит, все сбывается!

Катя вдруг вскочила, Кира даже вздрогнула от неожиданности.

– Спасибо за обед, мне пора. Совсем забыла, мне хлеба купить надо, а то мамка наругает.

Кира проводила девочку до калитки и долго смотрела ей вслед, гадая, зачем та к ней приходила.

Кира медленно шла по лесу, выискивая важную для нее травку. Она надолго замирала, особенно на солнечных полянках, и радовалась, как ребенок, если удавалось обнаружить то, что искала. Ей на плечо вдруг села крупная птичка и уставилась на нее своими блестящими глазами. Кира осторожно достала из кармана бутерброд, отщипнула кусочек хлеба и протянула птичке. Та схватила кусочек, опустилась на землю и стала есть.

– Послушайте, красавица!

От неожиданности Кира вздрогнула, а испуганная птица взлетела и села на дерево.

– Простите, что напугал вас, но я заблудился. Не покажете мне дорогу к поселку?

Кира прислушалась к себе. Странно, страха не было. Раньше, если бы встретила одинокого мужчину в лесу, умчалась бы от него без оглядки. Должно быть, на нее подействовал его мягкий, просительный тон.

– Хорошо, я покажу вам дорогу.

Незнакомец последовал за ней.

– Это у вас ручная птица? – спросил он у Киры.

– Нет. Не понимаю, отчего она так осмелела и села мне на плечо, – ответила Кира отрывисто, даже не взглянув на мужчину. – Видите тропинку между елками?

– Вижу.

– Она приведет вас к поселку. Только не сходите с нее. Как дойдете до высокого дуба, поверните направо. А там до поселка рукой подать.

Кира поясняла, как добраться до поселка, и не придавала значения взглядам незнакомца. А он невольно залюбовался ею. Она отличалась от женщин, которых он встречал в своей жизни. У тех даже выражение лиц одинаковое – заискивающее. Они с первой встречи вешались ему на шею, а эта даже провожать не стала.

На вид этой высокой и стройной брюнетке около тридцати, держится легко и с достоинством. Синее платье соблазнительно облегает фигуру. Красоту ее лица, однажды увидев, нельзя забыть. Особенно большие, блестящие синие глаза, которые смотрели внимательно и немного с лукавством. Он любовался ее светлой кожей, яркими не накрашенными губами, отметив про себя отсутствие всякой косметики на лице.

– А вы не боитесь вот так одна по лесу гулять?

Она равнодушно пожала плечами.

– Чего же бояться? Я здесь каждое дерево знаю. Волков у нас нет, кабанов тоже.

– Как вас зовут?

– Кира.

– Какое странное имя, редкое.

– Оно мне не нравится…

– Почему?

– Потому что в школе дразнили, и ласково его никак не скажешь. А вас как зовут?

– Марк. Между прочем, ласково тоже не скажешь.

Они рассмеялись.

– Вы здесь живете? – спросил мужчина.

– Нет, в Москве. А здесь я в отпуске, тут у меня мама живет. Мне кажется, вы не местный. Надолго в наши края?

– Я приехал сюда к приятелю погостить на несколько дней.

– Вы раньше здесь были?

– Нет, первый раз. У приятеля здесь дом, он давно приглашал, они там шашлыки жарят, а я пошел в лес и заблудился… А пойдемте со мной.

Она глянула на него недоверчиво. Но совесть у Марка была чиста, и он, не сморгнув, выдержал этот пристальный взгляд. Тогда она заговорила с возрастающим волнением: