После больницы она, добравшись до дома, тут же позвонила матери.

– Привет, мам! Как ты?

– Все хорошо, доченька. Вот только вчера видела плохой сон. У тебя все нормально? – спросила та тревожно.

– Да, мама, все прекрасно! Ты как себя чувствуешь?

– Хорошо, доченька. Рассада в этом году получилась хорошая. Ты когда приедешь? На майские получится? Надо огород мне помочь засадить, – тараторила старушка.

– Да, не беспокойся, приеду.

Кира раздумывала о том, как сообщить матери о своей беременности. Может, лучше это сделать в мае, по приезду?

Старушка, не избалованная вниманием дочери, тревожно спросила:

– А ты чего мне звонишь?

– Мам, я беременна, – решилась, наконец, Кира.

Повисла тяжелая тишина. Кира слышала в трубке, как взволнованно дышит мать, не в силах сказать ни слова.

– Ты замуж вышла? – наконец прервала молчание мать. – Кто отец ребенка?

– Он работает со мной в банке…

– Значит, вы приедете вместе?

– Не знаю, мама, мы поругались, – соврала Кира.

– Ах, дочка! Что у тебя за характер? Вот останешься одна с ребенком…

– Не останусь. У меня есть ты, – Кира засмеялась.

– Дочка, мне сколько лет? Ты забыла?

– Мама, ты у меня молодец, на свой возраст не выглядишь, и активная такая…

– Ладно, дочка! Как мужика твоего зовут?

– Кирилл, – Кира назвала первое, что пришло в голову, имя.

– Отчество не очень хорошее для ребенка, но ничего, лишь бы родился здоровеньким. Срок-то какой?

– Шестнадцать недель или чуть больше, точно не знаю… Вот УЗИ сделаю, там точно скажут.

– Что же ты матери так поздно сообщила? – огорченно проговорила Галина.

– Мамочка, честное слово, я сама не знала. Думала, климакс наступил.

– Ладно, доченька, береги себя, я за тебя так рада! Хочу, чтобы ты с Кириллом помирилась. Негоже ругаться в твоем положении!

– Мам, я тебе наврала, – выпалила неожиданно для себя Кира. – Нет у меня никого!

– Боже, какой стыд! Нагуляла, значит!

– Мамочка, я просто хочу родить ребенка для себя. Скоро климакс наступит, и все. Это последний шанс.

– Рожай, дочка, права ты, – вздохнула Галина. – Ну их, мужиков, от них никакой пользы. Без него проживем.

– Спасибо, мам. Я тебя люблю, – Кира положила трубку и отчего-то расплакалась.

Наутро Кира отправилась в больницу к гинекологу. Сейчас она узнает, кто у нее родится – мальчик или девочка. Кира страстно хотела мальчика.

Доктор была высока и стройна. В ее каштановых волосах, ниспадающих почти до плеч, виднелись тонкие светлые пряди. Бесцветные глаза внимательно рассматривали Киру. В мочках ушей женщины красовались причудливые серьги – множество разноцветных шариков, свисающих до самых плеч. Эти сережки совсем не подходили к ее белому медицинскому халату. При движении головой шарики издавали постоянный звенящий звук. Она пригласила Киру за ширму, предложила раздеться и лечь на жесткую кушетку.

– Сначала я вас посмотрю, а потом мы все запишем. Анализы ваши у меня.

Врач помазала Кире живот чем-то липким и стала внимательно всматриваться в экран аппарата. Кире показалось, что доктор – знаток своего дела. Она молча водила какой-то штукой по животу, морщила лоб, поправляя волосы и одновременно делая какие-то пометки на бумажке.

– Уже виден пол? Это мальчик? – не выдержала Кира.

– Девочка, – ответила врач.

Кира разочаровано вздохнула, но тут же решила для себя: девочка так девочка. Какая разница…

– Муж, наверное, тоже расстроится? – спросила доктор.

– У меня нет мужа, – Кира тяжело вздохнула. – Я рожаю для себя.

– Мне очень жаль. У вашего ребенка есть изменения, очень серьезные. Возможно, придется прервать беременность. Чтобы точно поставить диагноз, мне надо вас посмотреть через месяц. По-хорошему, я сейчас должна вам выписать направление на аборт, но не сделаю этого. Дадим ребеночку шанс.

Слова женщины проникали Кире в мозг, капали на сердце раскаленным металлом, их смысл доходил до нее медленно.

– Нет, доктор, только не это… Я уже сообщила маме. Она так обрадовалась… Это ее убьет.

Через несколько секунд страшный смысл слов докторши, наконец, дошел до Киры окончательно. Ей показалось, что время застыло. Бледное лицо врачихи стало похоже на маску. Весь мир внезапно изменился: пришла в движение комната, закружилась мебель, и стало очень светло, а потом темно.

Она очнулась от резкого запаха нашатыря. Докторша легонько била ее по щекам.

– Ну что вы, Кира Ивановна, разве можно так реагировать? На все воля божья! – Врач опустилась на стул и вытерла белым платком лоб, ставший отчего-то мокрым. – Уф, даже не представляете, как вы меня напугали! Вам лучше?

Кира начала медленно вставать.

– Нет, нет, полежите немного, – забеспокоилась докторша.

Кире хотелось быстрее убежать отсюда, словно эта врачиха виновата в том, что ребенок не в порядке.

Собравшись с силами, Кира выдохнула:

– А почему через месяц?

Докторша тяжело вздохнула и развела руками.

– Через месяц будет хорошо просматриваться сердце. Сейчас виден тяжелейший порок, такой даже оперировать нельзя. Девочка сразу умрет, как только родится. На самом деле, я должна вам выписать направление на аборт. Но я очень хочу, чтобы ваш ребенок родился! Такие случаи бывают! Идите в церковь, молитесь, и я буду молиться за вас! Через месяц посмотрю вас, чтобы окончательно принять решение об аборте. Если все будет очень плохо, то через полгода можно снова забеременеть, к нам сейчас и в пятьдесят лет приходят рожать.

– Доктор, может, вы ошибаетесь?! – с мольбой в голосе спросила Кира.

– Успокойтесь, милая, сейчас это сплошь и рядом. Посмотрите, какая экология. Когда я была помоложе и только начинала делать УЗИ, такого не было. А сейчас у каждой третьей беременной выявляется патология.

Кира поднялась с кушетки, рывком натянула юбку. Эта новость никак не укладывалась в ее голове. Посмотрев внимательно в глаза докторши, она медленно, растягивая каждую фразу, произнесла:

– Но я не каждая третья, доктор. Моя дочка должна жить!

Докторша даже вскочила со стула. Много раз в своей жизни ей приходилось наблюдать самые разные реакции беременных женщин. Она знала, что поведение пациентки после такого сообщения непредсказуемо. Надо успокоить женщину любыми способами. Докторша засуетилась, подбежала к чайнику, в спешке опрокинув стул. Сейчас главное – проявить больше участия.

– Мне так жаль, – наливая Кире воду, пролепетала она. – Уж поверьте, я тоже всю жизнь мечтала о ребенке, но Бог не дал…

Киру била дрожь. Трясущимися руками она схватила стакан и стала глотать воду вместе со слезами.

– Вы не понимаете, доктор. Моя мама так ждала этого ребенка! Как я ей скажу правду? Это ее убьет!

– Подготовьте ее, у вас еще целый месяц впереди. И молитесь. Чудеса случаются. К Матронушке сходите. Возможно, все образуется. А если нет, в нашей больнице вам вызовут преждевременные роды и сделают полное обезболивание. Маме скажете, что случился выкидыш. С кем не бывает?

Кира все еще не верила в такой приговор. Она не понимала, почему так случилось.

«Порок сердца? Бог не должен допустить этого, ведь я так много страдала»…

– Давайте заполним бумаги.

– Не буду я ничего заполнять!

Кира чувствовала себя как во сне. Не попрощавшись с доктором, она выскочила в коридор.

Дождавшись, когда за пациенткой закроется дверь, докторша торопливо достала из сумочки телефон и набрала номер.

– Валентина Сергеевна?

– Да, Галина.

– Я нашла то, что вам нужно: одинокая женщина, вашего возраста, без мужа, красивая, ждет девочку, и по срокам должна родить в сентябре. Я сказала ей, что ребенок имеет порок сердца, не совместимый с жизнью.

– Ты что?! Зачем ты это сделала? Она сейчас дергаться начнет, и ребенок родится нервным!

– Не волнуйтесь, Валентина Сергеевна! Через месяц она повторит УЗИ и успокоится.