- Ну что, по домам? Заслужили!

      Но он тут же изменил намерения, когда Юлий напомнил, что у него под охраной находится пленница. Вскоре беспилотное такси несло всех троих на другой конец города. Дороги к этому времени стали свободней и машина с большой скоростью летела по туннелям. А когда выскакивали наверх, видно было, что на востоке чуть начинает светлеть небо.

      - Ой, чую упустил ее Вадик, - мрачно изрек Кречет, когда уже подъезжали к дому. Ни поддерживать, ни оспаривать прогноз никто не стал. А когда вышли из машины, первым делом в глаза бросилась приоткрытая дверь коттеджа. Вытащив из-под спортивной куртки пистолет, Кречет встал у дверного косяка, носком ноги резко распахнул дверь и проскользнул внутрь, выставляя впереди оружие. Таким образом он обследовал все комнаты, вплоть до второго этажа. К счастью все меры предосторожности оказались излишними. В доме не было засады, но Вадик и Эльза исчезли. Оставив Гулевского с Кречетом обсуждать, что произошло, Юлий побежал проверять кладовку. Как он и ожидал, скафандры-невидимки тоже исчезли.

      - Вот теперь Ники нас всех убьет! - печально констатировал Гулевский. А потом вдруг резко вскочил из-за стола, и скомандовал:

      -В госпиталь быстро!

      Обратная дорога заняла еще меньше времени. Узнав на ресепшен, куда поместили после операции Кручину, они, не дожидаясь лифта, бегом бросились на второй этаж. У дверей палаты, облокотившись на стену, дремали охранники. Но при их приближении молодые люди встрепенулись и выхватили длиннодульные стреляющие паралитическими капсулами пистолеты. Оружие не смертоносное, но вполне достаточное, чтобы на несколько часов полностью обездвижить противника. Узнав Гулевского, они опустили стволы и доложили, что с охраняемым в данный момент еще находятся медсестра и врач.

      К появлению посторонних в палате, медицинские работники отнеслись с раздражением. Узнав, что тем нужно убедиться в безопасности пациента, врач сердито бросил:

      - Так убеждайтесь быстрей и уходите!

      - Сейчас, сейчас! Помещение только осмотрим, - заверил его Гулевский. Впрочем, осматривать было особо нечего. Центр одноместной палаты занимала кровать с механическим подъемником. В данный момент на ней лежал под капельницей смертельно бледный Кручина. Рядом находилась стойка с мониторами, в дальнем углу шкаф для хранения лекарств. Створки его были открыты, большая часть полок пустовала, только на верхней стояли три большие банки с лекарственным раствором. Одна их них вдруг привлекла внимание Юлия. Выглядела она как-то расплывчато, будто находилась за слоем воды. Когда Юлий показал на этот странный оптический эффект, Кречет несколько секунд рассматривал шкаф и его содержимое. И вдруг, широко расставив руки, перекрыл проход слева, и крикнул напарникам:

      - Правую сторону держите!

      Врач и медсестра смотрели на них, как на буйно помешанных. Ну а потом, когда сумасшедшие сомкнули кружок, и сквозь мелькание рук стали по частям проступать контуры еще одного тела, медики испугались уже за свое здоровье. Врач собирался жаловаться дежурному администратору, но так и не сделал звонок. Застыв с телефоном в руках, он в немом изумлении наблюдал за происходящим. Рядом испуганно хлопала длинными ресницами его помощница, и тоже не могла произнести ни слова.

Когда с невидимки сорвали шлем, он ожидал увидеть Эльзу или какое-то незнакомое лицо. Но оно оказалось очень даже знакомым. А для Гулевского обнаружить под скафандром Вадика, стало еще большим шоком. Произнести в тот момент он смог только сакральное:

      - И ты Брут!

      Не особо удивился лишь Кречет. Похлопав по плечу разоблаченного невидимку, он мрачно изрек:

      - А ты мне сразу не понравился, парень!

      В соседней палате организовали допрос задержанного, а Юлий остался сторожить Кручину. Не стали покидать пациента и медики, а парням из спец комитета Гулевский посоветовал, стрелять в пустоту на любой подозрительный шорох или движение воздуха. Так что напарнице Вадика, которая возможно находилась где-то рядом, добраться до раненного даже в скафандре невидимке стало почти невозможно. Минут через двадцать Кручина начал просыпаться после наркоза. Юлий слышал, как он очень слабым голосом что-то говорит медсестре. А вскоре в палату вошли Кречет и Гулевский.

      - Я здесь с Дедом останусь, а вы ребята можете пока прогуляться, потом меня смените, - предложил Кречет, и устало опустился в вертящееся кресло для посетителей.

      Юлий с радостью покинул палату, где даже стерильно вымытые стены несли отпечаток болезни. Вместе с Гулевским они спустились во двор госпиталя. Солнце еще не взошло, но уже хорошо стали видны контуры клумб, кустов, скамейки и дорожки. Воздух пах цветами и утренней свежестью. И на Юлия вдруг снизошло незнакомое раньше состояние умиротворения и счастья. Чем-то это напоминало ощущения больного после того, как миновал кризис. Только сейчас казалось, что выздоравливает не только он, а и весь окружающий мир.

      - Все будет хорошо! - проговорил он, непонятно к кому обращаясь. Но его спутник совершенно не разделял такого оптимизма.

      - Они этого засранца еще до переезда на конспиративную квартиру перевербовали. - произнес он сокрушенно, и стал рассказывать, как на основе выводов своего программиста составлял списки подозрительных людей и организаций. На счастье еще не успел передать всю эту дезу в комитет. Кое что, все-таки, вызывало сомнения.

      Юлий слушал признания главного аналитика, искренне жалел его, но думал, что все это не имеет большого значения. Наблюдая, как на клумбы ложиться белый туман, как быстро светлеет небо, он, словно мантру, мысленно повторял:

      -Все будет хорошо!

      Последующая неделя действительно оказалась переломной. Общество словно очнулось от долгого наркотического сна. Пресса затрубила об опасности, которой подвергается весь созданный после Великого перелома порядок. Перед людьми ставился вопрос: " Хотят ли они сохранить, то, что было выстрадано и завоевано в долгой борьбе с силами зла и разрушения?" И подавляющее большинство ответило для себя "Хотим!".

      По всей Конфедерации прокатилась серия отставок и арестов. Толчком стали свидетельские показания Кречета и Кручины. Дальше начинался эффект снежной лавины. Задержанные не пытались молчать и играть в героев. И уже по их показаниям выявляли новых агентов влияния. Те же, кто успел поддаться агитации, спешили от этого откреститься. Пропагандировать неприятие традиционных моральных ценностей стало, как минимум, не модно. На этой волне были приняты несколько законов, ужесточившие правила безопасности, в основном в информационной и электронной сфере.

      От Гулевсколго Юлий периодически узнавал то, что не попадала в прессу. Оказалось, что одним из руководителей вторжения был недавно назначенный заместитель директора "Грааль клуба", исполнявший там роль Мерлина. Именно ему Эльза первым делом сообщила о появлении Кручины. Про саму лжежурналистку ничего не было слышно. Но однажды главный аналитик прислал заметку, где говорилось о дерзком ограблении случившимся в соседнем городе. Преступник действовал так, будто был невидимкой, и его действительно не смогли обнаружить, даже изучив все записи видеокамер. В качестве комментария, Гулевский приписал, что их общая знакомая, похоже, встала на путь индивидуального обогащения. Что в целом лучше, чем скафандр-невидимка в руках заговорщиков.

      Но главное событие, о котором так и не узнала общественность, случилось в самом конце лета. Сотрудники комитета совершили дерзкий рейд в логово врага. Разыскав вновь сменивший место портал, отряд невидимок проник на территорию противника. Внезапно появившиеся ниоткуда бойцы смогли захватить и удерживали около получаса ангар, где располагалась главная часть установки. Когда кабина накопила энергию, они в полном составе вернулись обратно. А через несколько минут прогремел взрыв. Правда, узнали об этом только по косвенным признакам. Здание-призрак прекратило свои перемещения в пространстве. А кабина портала навсегда превратилась в некое подобие сломанного лифта.