— А, может, наше оружие их вовсе не убивает?

— Хм…

— А отправляет их обратно, в мир духов? Помнишь, как они понеслись в портал, открытый Гермесом? Очень похоже.

— Тогда, выходит, мы воду в решете таскаем? Нет, стой, — Сашка вытащил наушник и повернулся ко мне. — В мире духов мы убивали их.

— А, ну да. Тогда я ничего не понимаю. Надо узнать у Афины.

Автобус привёз нас к школе. Ярослав пошёл с нами, и я не удержалась от вопроса.

— Вы теперь с Настей официально или как?

— Да я сам ещё не понял, — Ящик обернулся, поискал кого-то глазами у автобуса. — То она говорит, что я — отличный друг, то вешается на меня на каждом шагу. Когда идем сегодня?

— Если только вечером, — ответила я. — Мне отцу за подарком ехать.

— О, у него же юбилей. А нас не позвали…

— Сам понимаешь, после некоторых событий наши родители не в ладах.

— Эх… Фиг с ними…

У моего дома мы с Сашкой расстались. Зевая, я добралась до двери. Открыл мне отец.

— Здравствуй, пап, — я вскинула руку в приветственном жесте.

— Как отдохнули? — отец улыбнулся, пропуская меня в дом. — Все понра…

Он осекся на полуслове и замер. Я, сняв один сапог, выпрямилась и обернулась.

— Пап?

Отец держал дверь открытой и, хмурясь, смотрел на улицу.

— Тебя же Александр провожал, верно? — спросил он.

— Ну да, — я подскакала к двери и выглянула наружу. — А что? Ой…

У ворот, пристально разглядывая наш дом, стоял Сережка.

— Вы же с ним расстались?

Я кивнула и принялась надевать сапог обратно.

— Может, случилось что. Сейчас выйду, спрошу.

— Вид у него, — тихо заметил отец. — Как будто под кайфом. Глаза стеклянные, лицо расслабленное… Стой, я с тобой пойду.

Отец на миг прикрыл дверь, а когда я вперед него выскочила на крыльцо, Сергея уже и след простыл.

— Это ещё что за приколы? — я добежала до калитки, высунулась на улицу и, оглядевшись, позвала. — Сергей? Сережа!

— Где он? — спросил подоспевший отец.

— Не знаю. Как сквозь землю провалился.

Папа оттеснил меня во двор, тоже огляделся и, закрыв калитку, опустил щеколду.

— Запремся лучше.

По дороге домой я ещё раз оглянулась. Улица была пуста.

Вечерний выход в Перехлестье начался с невероятно здорового центуриона. Существо напоминало мохнатого двухголового великана и крушило все на своём пути. Окружающая нереальность предстала перед нами в образе каньона с причудливыми слоистыми скалами. По ним мне было очень удобно перемещаться, поэтому с великаном мы разобрались быстро. Дух ещё витал вокруг моей стрелы, а в небе уже появилась Афина. Сложив крылья, чёрная сова приземлилась перед нами и тут же сменила форму.

— Отличный бой, — она улыбнулась нам. — Арес, ты готов к новым тренировкам?

— Не знаю, как к ним вообще можно подготовиться, — проворчал напарник.

— Может, его со скалы столкнуть? — предложил Гермес. — Он с перепугу и перекинется.

— Нам нужен осознанный процесс, — Афина отложила оружие. — Он должен помнить, что человек, но чувствовать, что дух.

Я бросила горячую стрелу в колчан и вскинула руку.

— А можно один вопрос?

Афина кивнула. Сегодня она была на редкость эмоциональной.

— Да, Артемида?

— Ты говорила, что вы создали свое оружие не без помощи Зевса. А зачем ему оружие, убивающее духов? Так он сам себя оставляет без пищи.

— Ваше оружие поглощает духов, — ответила Афина. — Что даёт силу для света и тьмы при атаке. Зевс всегда получает столько пищи, сколько ему нужно. Он охотится на духов своих соперников, а если охота не увенчается успехом, он отправляет к вам Соглядатаев. Один отвлекает вас, другой собирает вокруг себя духов, и те воруют сознания. Воины столетия удобны для Зевса. Они ослабляют его противников и сталкивают их между собой в борьбе за пищу. Но главное, чего ждал Зевс — это появление нужного ему создания. По сути, воины своё предназначение выполнили. Когда вы станете не нужны, он вас уничтожит.

— Он уже пытался — натравил на нас Ареса, когда тот первый раз попал под его влияние, — ответила я. — Но сейчас мы ему зачем? Он мог бы убить нас и сам.

— Все действия Зевса связаны с его планом, — Афина оглянулась. За её спиной приземлились два гигантских грифона. — Значит, вы ему нужны, чтобы повлиять на Ареса.

— Просто прекрасно, — процедил Гермес. — Мы ещё и не помогаем никому, а сами, оказывается, жертвы.

— Ты не прав, — отозвалась Афина. — За время обособленного существования воины стали другими. Кровь духов в них не так сильна, зато из поколения в поколение усиливалась накопленная мощь Камня и оружия. В свое время без Зевса мы не могли одолеть центурионов, вы же расправляетесь с ними за мгновения.

— Значит ли это, что мы можем попытаться убить Зевса своим оружием?

— Нет, Арес. Зевс выходит в Перехлестье только в виде иллюзии, как и любой Сильнейший. Но даже если вы сможете вытащить его сюда, вы вряд ли причините ему большой вред. Я наблюдала, как ты сражаешься своим мечом с Сильнейшим. При смене форм тебе помогали разве что твои непревзойденные способности. Ты бы проиграл, не приди я тебе на помощь.

Арес нахмурился. Гермес ткнул его локтем в бок.

— Скажи, не сладко ощущать себя слабаком, когда ты уже свыкся с личиной героя.

— Это нас всех касается, — мудро заметил Аид.

Афина пристально посмотрела на него.

— Бог теней… При самом ничтожном шансе на победу держи вилы наготове. Иногда и мгновения достаточно, чтобы увидеть сон. Иногда и выпада хватит, чтобы поймать Сильнейшего.

Аид залился краской по самые уши.

— Да, миледи.

По возвращении в реальность выяснилось, что слов Афины не понял никто.

***

Я покрутилась перед зеркалом и, подумав, принялась доставать шпильки из прически. Локоны падали на плечи и тугими пружинками подскакивали вверх. Я взяла щётку и стала расчесывать волосы. Черное кружевное платье с подкладкой телесного цвета, короткими рукавами и неглубоким вырезом казалось мне чересчур целомудренным.

Пучок, в который скрутили мои волосы, дико раздражал — тугой, маленький, напичканный железками — просто памятник неудачным прическам. Но организацией папиного дня рождения занималась мама — от речи ведущего до моего наряда — а, значит, мы должны были смириться и подстраиваться, дабы не спровоцировать взрыв. Я старалась не спорить — впереди меня ждал выпускной, где я готовилась оторваться по полной. Но с мучением моих волос и головы я смириться не могла.

В дверь постучали, и я от неожиданности пороняла все шпильки.

— Кто там?

— Папа. Александр приехал.

Я подавила в себе желание со всех ног кинуться смотреть на Сашку. Конечно, в школе парни носили форму, но одно дело повседневное однообразие и совсем другое — парадно-выходной прикид.

— Иду.

Я спустилась в гостиную и, заметив напарника, замерла на последней ступеньке. Сашка стоял ко мне спиной, и у меня было достаточно времени, чтобы, оставаясь незамеченной, от души насладиться его внешним видом. Одетый в темно-серую рубашку и брюки в тон, он не выглядел солидным или взрослым. К первому он не стремился, второго он давно достиг. Он не казался мрачным или закрытым, скорее даже наоборот, стал чуточку более свободным, раскрепощенным. Он будто понял, что привлекателен — своей силой, своей молодостью и своей свободой.

Воротник рубашки был слегка отогнут, и мне захотелось прикоснуться к Сашкиному затылку, оттянуть воротничок и поцеловать одноклассника в шею, потом в плечо, скользнуть до лопатки и…

Он обернулся.

— Привет, — выдохнула я.

— Привет, — он оглядел меня с головы до ног, и как-то очень медленно поднял глаза. — Тебе не будет жарко в этом платье?

И, улыбнувшись, вскинул брови.

— Посмотрим, — задрав нос, я прошла мимо. Сашка потянулся за мной и, обняв за талию, зарылся было в мои волосы, как тут же отстранился. В гостиную вошла мать.

— Саша, вам очень идут тёмные оттенки.