Аид кивинул и поднялся.

В Перехлестье наш новый знакомый выглядел мрачновато. Плечи, шею и подбородок воина закрывали чёрные костяные пластины. Движения они не сковывали. Больше неудобств, как мне казалось, должен был доставлять прикреплённый к костяным доспехам чёрный балахон. Но первая же стычка Аида с духом развеяла мои сомнения на этот счет. Аид очень быстро двигался. Я не успевала даже следить за ним. Он не бегал, как Арес, не скакал, как я, а просто мгновенно скользил в пространстве. Он делал шаг и, на секунду расплывшись тенью, перемещался на несколько метров вперёд. По сути, с такой скоростью ему и свет был не нужен. Духи просто не успевали на него среагировать.

По щелчку мы вернулись в реальность. Рустам, как обычно после каждого выхода, сделал пару неуверенных шагов — до сих пор не мог поверить, что Перехлестье полностью исцелило его от хромоты.

— Ну что, — Ярослав потянулся. — Кто куда?

— Мне — на вокзал, — Рустам, не оборачиваясь, сделал ещё шаг. — С колледжа документы забрать на перевод в городской филиал. До завтра постараюсь вернуться. Всем пока.

— Пока, — хором ответили мы, глядя ему вслед.

У новоиспеченного воина столетия не было проблем с переездом. Пользоваться Перебросом каждый выход мы сочли крайне утомительным. Нет, если бы не имелось других вариантов, мы бы так и поступили, но Рустам заявил, что без вопросов переедет в наш город. Лихо, конечно. Мне все казалось, что он от чего-то бежит. Но, несмотря на весёлый нрав, наш новый напарник о себе не говорил почти ничего. Знали мы только, что он был старше нас на пару лет и учился в колледже. Жил в другом городе, с отцом, который, к слову сказать, от переезда наотрез отказался. Рустам поселился у двоюродной бабушки, неподалёку от дома, где жила Ася, подал заявление на перевод в городской колледж и уже оформлял временную прописку. Мы только глаза на него таращили — все-то он решал сам.

— Я к Сашке.

— Кто бы сомневался, — Ярослав махнул рукой. — В "Олимп" в пятницу идете?

— Нет, — отрезал Сашка.

— Да! — возмутилась я.

Ящик закатил глаза и, покачав головой, пошёл по своим делам. Рустама уже и след простыл.

— Почему ты не хочешь идти? — набросилась я на Сашку. — Ты же сказал, что подумаешь.

— И что мне там делать? Танцевать я не умею, не пью… Чипсы грызть?

— С людьми общаться.

— Зачем?

— Ради меня.

— А зачем это тебе?

— Потому что мне это нра… Вот это да!!! Смотри!

Я застыла перед ярко-красной, новехонькой, буквально сияющей Теслой Родстер. Я видела эти машины, не у нас, конечно, и они меня очень впечатлили. В них все было прекрасно — и форма, и содержание, и идея. И теперь этот автоидеал блистал посредине захолустного двора родного городка. Я обошла вокруг машины, как бы между делом заглянула в салон. Он был девственно чист и пуст.

— Классная тачка, да? — оборачиваясь к Сашке, спросила я.

Тот равнодушно оглядел автомобиль.

— Ничего так.

— Интересно, кто у вас такую роскошь приобрел…

— Мне откуда знать? Может, заехали к кому по делам. Пойдём.

Я кивнула и поспешила за Сашкой, и всю дорогу до квартиры рассказывала ему, где мне посчастливилось видеть такую машину.

— Где же ещё… А, вспомнила! — Сашка, открыв дверь квартиры, пропустил вперед без умолку болтающую меня. — Два года назад, когда ездила с родителями в Италию, они…

— Мам, это мы! — Сашка прислушался и, не получив ответа, заглянул на кухню. — Ты…

И замер.

Я вмиг забыла, о чем говорила, бросила куртку под вешалку и замерла рядом с Сашкой.

— Здравствуйте, — из-за стола нам навстречу поднялся темноволосый мужчина, высокий и сухопарый, одетый в строгий костюм-тройку. Мать Сашки, бледная и напряжённая, сжав кулаки и нахмурившись, тоже поднялась.

— Здрасьте, — грубо бросил Сашка и вопросительно-хмуро посмотрел на мать.

— Рад вас видеть вместе, воины.

Мы мигом подобрались, словно приготовились к бою и настороженно воззрились на незнакомца.

— Вы кто? — процедил Сашка.

— Мы уже виделись, мой мальчик, — мужчина мягко улыбнулся. — Я — твой отец.

Мне огромного труда стоило не вскрикнуть от изумления. Сашка, похоже, удивлен не был.

— Что тебе нужно?

В ушах зазвенело. Напарник шагнул вперед, оттесняя меня в прихожую.

— Всего лишь поговорить с вами, — мужчина снова сел. — Я восхищен твоей силой, но, сын мой, разве ты не чувствуешь, что твои попытки залезть в мою голову безрезультатны?

— О чем нам с тобой говорить? — в голосе Сашки явственно слышалась угроза, но звон в ушах оборвался.

— Обо всем, — мужчина пожал плечами. — Я бы хотел узнать тебя лучше.

— А я бы…

— Саша, присядь, пожалуйста, — Марина Борисовна пристально посмотрела на сына.

Сашка повернул голову в мою сторону и бросил.

— Иди домой.

— Ещё чего, — прошипела я и пошла в гостиную за табуреткой, по дороге задаваясь вопросом, как мог дух пройти в наш мир и чем нам это теперь грозит.

Воздух на кухне едва ли не искрился от напряжения. Я притулилась на своем табурете прямо в дверном приёме. Нежданный гость встал у окна, а Сашка занял его место за столом.

— Зачем ты здесь? — положив руки на столешницу, Сашка сцепил пальцы в замок и уставился на стену.

— Я хочу лучше узнать тебя. И поделиться своими знаниями, чтобы мы могли понять друг друга.

— В этом нет необходимости, — Саша резко повернул голову в сторону незнакомца. — Ты уже обманул нас один раз. Думаешь, выйдет и во второй? Ты — враг, фантом, убийца, скрывающийся под личиной воина. Вот и все, что нам нужно о тебе знать.

Я оглядела Зевса. Он, конечно, здорово изменился с нашей последней встречи, и я никак не могла уразуметь, что этот мужчина и сварливый старик из Перехлестья — один и тот же фантом. Сильнейший.

А ни его ли я видела в тени леса в день, когда нас атаковали центурионы?

— Мне нужна твоя помощь, — произнес Зевс.

Сашкина мать кашлянула и посмотрела на фантома.

— Серьезно? У тебя не получилось промыть ему мозги, и ты решил вместо кнута использовать пряник? Ты стал чересчур похож на человека.

Зевс улыбнулся.

— Ты не далека от истины.

— Я не намерен тебе помогать, — отрезал Сашка.

Зевс проигнорировал его выпад.

— С твоей помощью я хочу победить оставшихся Сильнейших. Их всего двое, кроме меня.

Сашка посмотрел на мать. Та, поджав губы, едва заметно качнула головой и спросила.

— Ты хочешь стать единственным правителем в своем мире?

Зевс обвел кухню задумчивым взглядом.

— Да.

— И что потом?

— Я сделаю свой мир таким, каким хочу.

— А что будет с нашим миром? Какую участь ты уготовил людям?

— Я получил достаточно знаний, чтобы жить и там, и здесь ровно так, как мне хочется, — Зевс внимательно посмотрел на Сашку. — Когда я поглощу Сильнейших, я навсегда отважу духов забирать чужие сознания. Я дам им настоящий мир и настоящую жизнь.

Мы втроём, как по команде, уставились на Зевса. Он выглянул в окно и заговорил медленно, спокойно, убедительно.

— Когда-то, когда в этом мире не было разумных, духи заглядывались на обитателей здешних мест только в пору Сближения. Те, кому повезло выжить после перехода, вселялись в животных и носились без цели в живом, трепещущем мире, потому что сами были подобны животным. А затем один дух задержался в теле одной обезьяны, и вместе они сообразили, что можно делать с палкой.

— То есть симбиоз духа и предка человека привёл к появлению разума у последних? — подала голос я.

От взгляда Зевса мне стало не по себе. Он будто видел меня насквозь.

— У обоих, — коротко ответил Сильнейший. — Не все духи настолько разумны, чтобы понять и принять чужое знание, но каждый фантом жаден до эмоций, воспоминаний, образов из вашего яркого мира и желаний. Когда один испил из чаши разума и осознал, кто он есть и что он может, все остальные захотели того же.

— И как заставить их отказаться от своего… желания?