Рассказывал он уже на кухне. В присутствие мрачного, как медведь-шатун, Улу-Балха. Это был Аркатан. Недоделанного интригана сразило явление «Рассчитывающего» на месте его «преступления». Не вписывалось это в сценарий мести разгневанных Нартахов. Переговоры вместо налёта мстителей — натуральное свинство со стороны обеих сторон. Причём, при всестороннем рассмотрении. Тупые Нартахи вдруг блеснули интеллектом и выманили на арену событий Улу-Балха. Тот имел наглость не принять с поклоном услуги знаменитого Фартаха — вздумал посмотреть на его поведение. Да ещё и заикнулся о своём возмутительном желании познакомиться с Нартахами поближе. Дескать, боевые ребята. Вот Аркатан и предоставил дедушке такую возможность… на свой лад. А оно не срослось.

Неудачник же, подписавшийся зачистить территорию, примитивная жертва шантажа Аркатана. К тому же, мужику было твёрдо обещано, что дело плёвое. Что эти липовые Нартахи просто мелочёвка, путающаяся под ногами. А так бы он не так! Он бы по-другому и как надо.

— Не погорячились? — осведомился Улу-Балх, брезгливо косясь на агонизирующее тело Фартаха. — Свидетель.

— Свидетель у нас ты, — устало возразил Стас. — И твой выживший в драке воин. А это будущий враг. Тупой и пакостный. Зачем их плодить? Итак, хватает.

Глава 10

Иной раз открытия так и прут со страшной силой

Дед увязался за ними. На кой? На той самый: пытался склонить их к интимным отношениям. Лёха только скалился — нервы железные. А вот Стас спасался исключительно терапией домашних. Иначе самурай был бы отхаракирен уже раз пять. Только-только он успокоился в шестой раз, как они выехали на площадь перед северными воротами. Надежда на отдых после боя показала фигу и смылась. Всё пространство вокруг ограды постоялого двора было забито военными и полувоенной охраной купцов. Мужики что-то активно обсуждали, боевито жестикулируя. Витка — поняли, переглянувшись, Нартахи.

— Гли-Трал! — затрубил раздражённым изюбрем Улу-Балх.

От него до кого-то там моментально пролегла просека. Стас с Лёхой не стали испытывать судьбу и спешились. Лёха снял с седла Ука, и они торопливо почесали к распахнутым воротам — дед не отставал. Уже на подходе дорогу им заступил юнец с недовольной рожей и мускулистым телом. Он набычился, раздвинув ноги и слегка подавшись вперёд, будто намеревался не пропустить гол. Стасу было не до него, вот он и решил обогнуть препятствие, не вдаваясь с подробности. Препятствие вытянуло правый шлагбаум в чешуе и с саблей. Левый шлагбаум придирчиво разглядывал Лёха.

— Гли-Трал! — рявкнул дедуля-самурай, уперевшись чуть ли не носом в статую распяленного героя. — Что ты здесь делаешь?

— Там Нартахи, — прогудел отпрыск царственной фамилии с какими-то подозрительными интонациями в голосе.

Стас сжал в кулак уже почти сработавшую «на захват нитей» руку. Пригляделся внимательно к кандидату в короли.

— Там их нет, — как-то чересчур внятно отчеканил Улу-Балх. — Вот они. Перед тобой господа боевые Нартахи. Убери руки.

— Да? — чуть заторможено удивился прынц. — Тогда, кто там? — мотнул он башкой, подразумевая трактир за спиной.

— Понятно, — Лёха бросил на него последний озадаченный взгляд.

Затем небрежно отбросил продолжавшую торчать левую конечность и потопал дальше, прижимая нукка к груди. По правой ударил дедуля, и Стас заторопился спасать заезжий двор.

Урон был частичным, но окончательным. По всему обеденному залу — откуда только что слинял Мамай с войском — валялась перевёрнутая мебель. Незыблемо держался на ногах лишь один стол в углу. По всему валялись комплекты чьей-то снаряги: штаны заправлены в сапоги, пояса на далатах. За столом сидел Ёали и невозмутимо ковырялся в зубах ножичком. На его плечах чавкали фруктами нуккашки: глазёнки навыкат, мордашки в мякоти. Напротив восседала Витка и дулась. Вокруг этого натюрморта носилась по кругу сверкающая вьюга. Судя по всему, сытая и довольная.

— И как мне защитить себя от меня? — философски заметил Лёха, любуясь всей композицией с дистанции в несколько шагов.

— Они сами полезли! — с ходу пошла защищаться Витка нападением. — Не лезли бы, я бы не стала! Не надо пугать детей! Вы сами говорили!

— Ты поела? — брякнул Стас нелепо-отеческим тоном.

— Они поели, — флегматично поправил его Бритый и добавил: — Все.

Перехватил Ука и поволок наверх в номера. Нартахи упали на стулья и с удовольствием вытянули ноги. Говорить не хотелось, шевелиться тоже. Ёали вернулся быстро, сообщив, что нукк спит. Прошёл сквозь метель, сел и хлебнул из кружки.

— А ещё чего можете?! — на одной ноте протянул у входа Гли-Трал.

Он вплывал в трактир бок о бок с дедушкой — тот явно был не рад этому обстоятельству. Он раздражённо покосился на внучека. Силён парень, если перед ним не может устоять даже каменная маска самурая.

— Убери, — велел Стас Кнопке.

Вьюга пропала, как не бывало.

— Покажи ещё! — грозно потребовал, приближаясь…

Дебил, что ли — переглянулись Нартахи. Ёали, кажется, знал ответ на этот вопрос.

— Бритый? — выразил ему Лёха своё категорическое недоумение.

— Вы не спрашивали, — пожал плечами тот.

Дескать, сначала соберите информацию о потенциальных жмуриках, а потом и носитесь по Глиналу их жмурить. Мол, никто вам не обещал, что все принцы в этой династии адекватные.

— Нам нужно поговорить, — со вздохом опустился на последний свободный стул у их стола «Рассчитывающий».

О чём? О том, что вот на это — покосился Стас на наследника — ты никак не рассчитывал? Ну да, ты ведь вырвал из лап смерти младенца. А потом много лет не следил за его развитием — занят был: бегал по белому свету от убийц, которые решили, что внук при тебе. Затем ты вернулся и обнаружил вот такое ЭТО. Куда уже было деваться? Пришлось брать, что дают. А иначе теряло смысл всё твоё тяжкое служение… и так далее.

Стас вздрогнул от грохота — Гли-Трал распинывал валяющуюся мебель, продвигаясь к барной стойке. Пролез за неё, попутно сметя локтём всё, что там стояло. Просто так, для интересу. Выбрал где-то в недрах глиняную бутыль. Отбил горлышко и запрокинул голову. Стас с Лёхой хором заглянули в привычно бесстрастное лицо истинного самурая.

— Пока ты жив, сможешь его контролировать, — не стал миндальничать засланный электоратом цареубийца. — А когда умрёшь? Ты ведь уже пожилой человек. Что ты оставишь после себя? Такого человека у власти? — подчеркнул Стас.

Улу-Балх сощурился и проворчал:

— Он мой внук.

— Пока ты жив, он твой внук, — чуть досадливо поморщился Лёха. — А когда ты умрёшь, он присоединится к тебе уже на следующий день. Думаю, суток ему хватит, чтобы отпраздновать свободу. От души. Весь Глинал содрогнётся.

Улу-Балх бросил взгляд на лакающую винище надежду царства и повторил:

— Он мой внук.

Стас дико устал от гостеприимства городка Улучел. До полного наплевательства на обстоятельства. Но, что-то тихонько ковыряло его мозг, с той минуты, как он имел честь лицезреть этого наследничка. Он тоже посмотрел на него. Гли-Трал уже покончил с бутылкой. Оперевшись руками о стойку, он задумчиво разглядывал компашку за столом, во всяком случае, с виду. Чем ему там могло думаться? Стас перевёл взгляд на старика: сидящая статуя полководца. И снова на прынца: клиент дурдома. Кое-что припомнилось. Стас погонял шарики вслед за роликами и едва удержался, чтоб не хмыкнуть. А потом задал вопрос:

— Улу-Балх, а что ты думаешь о Гли-Нарлите?

Ёали с Лёхой отреагировали на такую странность поднятием бровей. Нет, спроси Стас: когда мы с тобой, дедок, убьём младшего «Дураковича» — они бы его поняли. А такая задушевность вопроса ввела их в сомнения. Самурай покосился на любопытного не к месту Нартаха. Тот смотрел на него усталым равнодушным взглядом. Но то, как сёгун еле уловимо напрягся, услыхав вопрос, Стас не пропустил. И то, как его отпустило, едва дедок убедился в ничтожной заинтересованности вопрошающего.