— Симпатичный паренёк, — согласился Лёха. — И умник, вроде тебя, раз не лезет во всё это дерьмо. Если так и не уломаем сесть на трон, так хотя бы защитим от всякой шушеры. Кто ж ему поверит, что он не злоумышляет? И насчёт Фартаха ты прав. Ему есть с чем сунуться к Гли-Тралу. Есть, что ему продать: из третьего наследничка сразу в первые.
— И побочных с хвоста сбросить, — добавил Ёали полюбившуюся ему фразочку Нартахов. — Что будем делать? Убьём?
— Зачем? — деланно удивился Стас. — Будем беречь нашего хитрована Фартаха, как собственное сердце в груди.
— А Ук? — не понял Бритый.
— Ука вытащим. Претензий Аркатану предъявлять не станем. Сделаем вид, будто считаем виновником совсем другого…
— Гли-Трала! — выпалил Лёха. — Вот мужики сшибутся лбами. Кое у кого рога точно поотшибает. Гли-Трал с дедушкой Улу-Балхом не спустят Фартаху такой подставы. Мало того, что оскорблённые Нартахи могли их просто прикончить, так ещё и бесчестье.
— А Пран? — напомнил Ёали. — Он в дружбе с Улу-Балхом.
— Лахуатана можно заткнуть историей с обручами истины, — жёстко обозначил свою позицию Стас. — Аркатан дал мне очень хороший совет. Бывает с ним и такое. Прана я могу убить только прилюдно на глазах высокородных. Выставлю его лжецом и спровоцирую на драку. Только так. Или придётся разделаться с ним без свидетей в какой-нибудь дыре. Но туда-то его точно не выманить. Кстати, мужики, мы прямо сейчас заберём у Су-Трена наших двух поругателей церкви. Теперь они мне понадобились. Нужно точно знать, кто так обидел Святоравную. Осталось раздобыть одно доказательство. Аркатан как-то обмолвился, что среди Фартахов у него немало врагов. И если тот Фартах, что участвовал в этом деле, его враг, то он точно не причастен. А если нет, то ему же хуже.
— Это доказательство ты надеешься вытрясти из Су-Трена? — скептически хмыкнул Лёха.
— Он человек чести, — не позабыл встрять Бритый.
— Именно поэтому он так болезненно отреагировал на ложь с обручами, — согласился Стас. — Что-то мне подсказывает, что это дело для него личное. Не удивлюсь, если Аркатан таким способом убил кого-то из его близких. Верность тоже имеет пределы, когда творят беспредел. Ты бы мне простил такую подлость?
— Нет! — рыкнул Ёали, вращая глазами.
— Стас, беру «лоха» назад, — с усмешкой, но вполне серьёзно объявил Лёха. — Ты не ботан. Ты профессор ботаники.
— Что такое «ботан»? — немедля отреагировал Ёали.
— Большой умник, — пискнула Витка.
— Во-во! — хмыкнул Лёха. — План отличный, но одно мне не нравится. Жутко не хочется нянчиться с этими твоими поругателями церкви. Куча хлопот. Одному придётся их сторожить. А нам бы и дальше держаться вместе. Тем более с таким довеском, — чмокнул он белеющую за пазухой макушку. — Может, оставим их пока у Су-Трена?
— Нет. Я не хочу, чтобы они внезапно пропали. А потом Аркатан использовал их на свой лад. Насчёт возни есть мысль. У нас появился такой удобный и сговорчивый на золото знакомец. Попросим почтенного Лужу подержать у себя наше барахло. А, Ёали, выгорит?
— Не откажет, — уверенно подтвердил тот. — Не станет ссориться с Нартахами. Он доверяет Су-Трену. А тот уже намекнул, что вы сильней Фартахов. Сейчас и отвезём.
Поругателей им отдали, даже не пикнув о воле господина Аркатана. По глазам комвзвода Стас понял: тот догадывается о новом месте их прописки. Но, он, почему-то, верил, что господин Фартах об этом не узнает. Это он тоже прочитал в привычно холодных глазах Су-Трена, где недавно случайно уловил великую боль. Одна секунда, но Стас её поймал. Не помешала даже пляска теней от факелов в кабинете почтенного Лужи.
Глава 9
Самоуверенный враг лучше татарина — просто находка для Нартаха
Со вторым визитом к почтенному Луже покончили уже в потёмках. «Барахло» на сохранение он взял. Деньги тоже. Но, не позабыл уточнить насчёт заступничества перед остальными анами, кто может взбрыкнуть, узнав о сделке. Вместо обещания о заступничестве Луже выдали обещание устранить сами источники возможного недовольства. Он не совсем поверил. Но, надеялся от всей души.
Аркатан в этот вечер так и не появился. Комвзвода сидел в обеденной зале холодный и мрачный, как тундра в полярную ночь. Он явно напивался в целях борьбы с дурными мыслями. Мешать не стали. Захочет мужик, так сам помешает им отдыхать и выложит, чего там надумал с такой рожей. Ёали забрал нуккашек и завалился спать в одной из отведенных им комнат. Во второй два оболтуса занялись повышением квалификации — Витка уже даже не пыталась их вразумлять. Загнала Лёхе десяток нитей, а Стасу сразу два, и безмятежно уснула. Полночи они с матюгами ползали по комнате в поисках пятого угла. Водой и жрачкой запаслись — эксперимент под контролем. Мозги в этом деле не главное. Не обделались, не проблевались — первая фаза приобщения к миру сказок прошла нормально. И к полуночи — чуток одыбав — они растормошили ребёнка.
Витка даже не стала кукситься — сразу залепила им скороговорку того, что наподслушивала у воинов Фартаха в худшие минуты их душевного состояния. Стас порадовался, что психика Кнопки нормализуется, набирая обороты. Лёха умилился тем, какая у них умная девочка — вся в пап. Первому юная профессорша нартахерии загнала три десятка кровососов, второму два. Полюбовалась на их заслуженные муки и отключилась. Вторая фаза подарила каждому по пучку перьев жар-птицы в мозг. И два отважных русских дурака вышли на орбиту безо всякого конька-горбунка.
Утром первым в себя пришёл Стас — опыт не просрёшь, не проблюёшь. Туманным взором он наблюдал, как Витка расставляет на столе недельный запас еды нормального человека. Сам нормальный человек, притащивший это богатство, сидел тут же на соседней кровати. Та отчего-то пустовала. Юшки взяли Ёали в окружение и наблюдали, как тот шьёт им обувку. К обычной они так и не привыкли — пальцам плохо. Да и подмётки тяжелые. Вот Бритый и придумал соорудить нуккам что-то вроде поршней. Ук в них уже щеголял, а вот малышня всё ещё сверкала босыми пятками. Впрочем, нет, на ногах Юша уже красовались обновки. А сестрёнка с вожделением следила за руками мастера и облизывалась. Стас сполз с кровати и потащился набивать стонущее от голода брюхо — новички его здорово обескровили. Споткнувшись о чьи-то ноги, он понял, отчего пустовала соседняя кровать.
С трудом двигая челюстями — и ещё тяжелей глотая — он, было, подумал, что на этот раз переборщил. Но, голова в порядке, а, значит, к третьей фазе можно приступать, не откладывая. В основе ночных самоистязаний лежала старая задумка. Он давно обнаружил, что наличие в потрохах нитей позволяет ему слегка гасить падение с высоты. Правда, пока с небольшой. До сих пор он не углублялся в проблемы развития нового таланта. И повода как-то не случалось, да и светиться не хотелось. Но, час пробил. Неизвестно, что им понадобиться наворотить, дабы забрать у плохих людей своего персонального нукка. Никакая левитация тут не будет лишней. Стас, пожалуй, смог бы теперь сигануть с третьего этажа без последствий для костно-мышечных тканей. Мышечные-то — бог с ними — лечились на раз. А вот сращивать переломы он ещё не пробовал.
Когда уничтожил большую половину своей половины завтрака, из-под кровати выполз зелёный от голода Лёха. Финишировали они почти одновременно, ибо этого рабоче-крестьянина не приучали к тщательному пережёвыванию пищи. Пользу полупережёванных кусков Лёха мотивировал тем, что так дольше переваривается. И, соответственно, на дольше хватает. К тому времени, как дежурный по этому заезжему дому человечек Лужи притащил весточку от босса, оба Нартаха ожили и даже приободрились.
Ук был обнаружен в доме любовницы хозяина города. Бравый дедок ещё мог, когда хотел, но предпочитал это делать подальше от официального места дислокации. Зачем вдовцу со стажем так шифроваться, никто не знал. Предполагали всякое, но Стас с Лёхой решили не вдаваться. А вот сам подбор места заключения Ука их удивил. Вдумчивый допрос человечка показал, что означенной любовницы нынче в городе нет. Дом пустует — пара слуг и всё. Какого хрена там делает нукк, непонятно. За несколько дилов служанка поведала, что проклятого кровопивца заперли в подвале.
