Собираясь в школу, я снова прокрутила вчерашний день. События репетиции и сна практически одинаковые, за исключением некоторых деталей. Сон остановился ровно на том моменте, когда Рик вот-вот собирался меня поцеловать. Если бы не песня на будильнике, мне бы удалось посмотреть, что дальше. Может и там нас прервали? Может во сне всё кончилось бы также?

Но факт остается фактом. Кажется, сон сбылся.

Если бы они всегда сбывались, я бы могла знать, как изменить всё так, чтобы Рик наконец открылся мне. Его двусмысленное поведение нервирует, а незнание, что происходит у него в голове, вводит в растерянность. Я могла бы принять мысль, что не интересую его, но ведь его рука на моем лице…корсет. А может я идеализирую его? В школе о нем совершенно не ходит слава романтика. Может я додумываю черты, которые хочу в нем видеть? Рамки электронного общения очень размыты, и есть риск испытывать чувства не к человеку, а его образу, который я сама придумала. Возможно я жду от него того, что ему вовсе не свойственно? Либо он так тщательно скрывает свою суть.

Что если мне снова приснится сон о нем? Могу ли я как-то помочь ему сбыться? Могу ли я повлиять на сам сон?

Возможность такой теории терзала меня весь школьный день. На последнем уроке мои мысли сосредоточились на тесте по литературе.

Моя любовь к книгам позволила закончить его быстрее, чем это удалось остальным. Воспользовавшись случаем, я быстро покинула школу, пока урок не кончился, чтобы ни с кем не пересекаться.

Домой я вернулась довольно рано, мама решила дождаться и не есть без меня. Я люблю такие моменты. Да, она строгая, а я стараюсь избегать темы парней. В остальном, нам нравится болтать о всяких других вещах. На Рождество наш дом ожидает много гостей, поэтому есть что обсудить.

Поскольку вчера я была на дне рождении Николетты, все решили перенести украшение дома на сегодня.

Мой самый любимый момент – разбирать коробки и смотреть, какие у нас есть украшения, как будто за год там что-то изменилось. Я перебираю их, раскладываю, выстраиваю ряд из самых любимых, а родители развешивают их.

Чаще всего по вечерам мы все расходимся по комнатам, и каждый занимается своими делами. Может когда я стану взрослее, то смогу общаться с родителями более открыто. Иногда это удручает. Но вечер, когда вся семья украшает дом всегда особенный. Я не знаю, в Рождестве ли дело, но мы болтали, ели пирог, пили чай и дурачились.

Закончив украшать дом, меня поглотила уборка комнаты. Включив в наушники музыку, я разобрала вещи по местам.

Предвкушая конец учебной недели, я решила надеть рождественскую пижаму, чтобы удержать предпраздничное настроение подольше и легла спать.

К концу занятия Миссис Митчелсон объявила, что урок в следующую среду будут вести старшеклассники. В рамках практического курса те выпускники, у кого физика является профильным предметом, проведут у нас несколько пар.

Покинув аудиторию, я направилась в театральную студию. Хорошо бы по дороге успеть забежать в библиотеку. Пока все соберутся на репетицию, успею сделать задание по истории.

Уже второй день не вижу Рика. Желание заглушить волнение большим объемом заданий работает безупречно. Идя по школе, это не даёт мне озираться по сторонам в поисках его, позволяет спокойно высиживать уроки и не торопиться в кафетерий на большой перемене.

Дверь открылась внезапно. Я еле успела увернуться, чтобы не получить ею в лоб. Из кабинета молниеносно вышел Рик.

Он уже хотел сорваться на меня как на первого попавшегося под горячую руку прохожего, но увидев моё удивленное и сердитое лицо, по всей видимости передумал, и был чертовски в этом прав, потому что даже объекту моей симпатии следует смотреть по сторонам, вылетая в холл.

– Слишком много дел, да? – я произнесла это спокойным тоном, но нотки колкости очень узнаваемы.

– Извини, – это брошено практически сквозь зубы.

– Не знаю, чем ты расстроен, но моя голова мне ещё пригодится.

К такому Рик явно не привык. Обычно он всех «строит». Видимо моя вспыльчивость заставила его поостыть.

– Извини, Зоуи.

О, звучит уже гораздо дружелюбнее.

– Я понимаю, что ты чуть не ударилась из-за меня. Просто…неважно.

– Да в чем дело? Ты на кого так взъелся?

– Они позвонили отцу. Как будто не могли просто поговорить со мной.

– Проблемы с учебой?

– Сказали, что не дадут играть в постановке, если не пересдам тест по истории.

Я люблю историю и сама планирую сдавать её в следующем году, но что-то подсказывает, что предлагать ему помощь – плохая идея.

Он не может не играть в постановке, мы только начали хоть как-то разговаривать за пределами фейсбук. Да уж. Школьная слава не всегда полезна, особенно если некоторые преподаватели не выносят таких, как Рик.

– Ладно, разберусь.

В какой-то момент я поняла, что моё недовольство прошло. Я достаточно показала свой характер, и он понял это. Может я и не помогу с историей, но ему нужно научиться доверять мне.

– Расскажи мне, я хочу помочь тебе решить эти проблемы, ведь школьная постановка для тебя ещё важнее, ты – выпускник.

Я посмотрела на него своими темными большими глазами. Распахнутые ресницы придают взгляду глубины, а моему вопросу должной легкости и наивности; учебники в руках и вовсе создают образ заботливого друга.

Рик, не задумываясь, выдал: «Пойдем, выпьем кофе».

Вот так просто.

Уроки кончились, поэтому в кафетерии пусто. Но как-то уж слишком. Мы сели поближе к окну. Зимой солнце особенно яркое, хоть и не дает нужного тепла, как хотелось бы. Сверкающий снег сделал голубые глаза Рика прозрачными, словно это – двери из чистого стекла, и я могу посмотреть, что находится за ними.

Я пытаюсь отвлечься и сосредоточиться на том, что он говорит. Шум мыслей в голове заглушает его слова. Нужно выпить кофе, он должен меня отрезвить. Чёрт, как горячо!

Почему до сих больно? На кровати лежит лампа. Я забыла выключить её перед сном, и за ночь она нагрелась. Наверно я столкнула её рукой. Щеку до сих пор жжёт. Когда лампа коснулась лица, это выдернуло меня из сна. Теперь ясно, почему боль от кофе так ощутима.

На полу учебник истории. Сегодня промежуточное тестирование. Кажется, в школе меня ждет интересный день.

На большой перемене в кафетерии толпилось много народу. Рика не наблюдается. Я решила взять кофе с собой и продвигаться к аудитории на следующее занятие. Взяв стакан капучино, я остановилась у одного из столов, чтобы положить кошелёк в сумку и достать наушники. В школе редко удаётся послушать музыку, в основном, я делаю это, пока иду домой. Взгляд случайно скользнул к двери. Там был Рик, и, кажется, не в самой лучшей форме. Интересно. Ну что ж, попробую помочь сну сбыться. Нужно воссоздать ситуацию.

Рик стоит в дверях, не зная зайти внутрь или уйти прочь, его взгляд блуждает, виски пульсируют.

Включив все имеющиеся навыки женской хитрости, я быстро надела наушники и направилась к двери. Приблизившись к нему, сделала вид, что не заметила его, слегка толкнув за плечо. Он резко развернулся, задев локтем крышку моего стакана. Часть кофе вылилась на пол. Все присутствующие не оставили это без внимания. Люди, которые собрались в кафетерии ради «хлеба», явно жаждут и «зрелищ».

– Прости.

Да, с миролюбием у него явно сегодня не задалось.

Припоминая утренний сон, я решила последовать сценарию.

– Не знаю, чем ты расстроен, но мой кофе мне ещё пригодится.

В эту же секунду мысль, что мне не стоило этого говорить, одолела сознание. Рик огляделся вокруг, и народ, как по приказу короля, начал расходиться по своим делам.

– Зоуи, извини. Я не хотел пролить твой кофе.

Интересно. Так терпеливо отреагировать и не сорваться на меня. А ведь стоял чернее тучи.